Домашнее насилие — невероятный позор для финнов. Мы встретились с тремя людьми, проявившими насилие в отношении близких. В чем кроются причины домашнего насилия, и почему ситуацию никак не удается взять под контроль?
Удушение партнера. Этот эпизод запомнился 68-летнему Калле сильнее всего. Тогда он понял, что у него серьезные проблемы. Все начиналось как обычно: жена сказала что-то обидное, и Калле больше не мог себя сдерживать.
Удары, толчки, крики и оскорбления…
Чувство вины и стыда появлялось сразу же. Просьба простить, обещание, что такое больше никогда не повторится. На самом деле Калле понятия не имел, как избавиться от своей агрессии.
Финляндия — вторая страна Евросоюза по уровню опасности для женщин. Здесь каждая третья женщина становится жертвой домашнего насилия.
В специальных центрах для жертв семейного насилия полно клиентов. Сюда приходят в тех случаях, когда дома страшно. Последняя соломинка.
О подобных случаях насилия финские чиновники не получают практически никакой информации. Однако статистика свидетельствует, что в каждой дружеской компании, семье или в рабочем коллективе сейчас есть человек, подвергающийся домашнему насилию.
Кажется абсурдным, что в соответствии с докладом ООН 2018 года Финляндия считается самой счастливой страной мира.
Жена 31-летнего Микко ушла из семьи, вначале перебравшись в центр помощи. Поводом послужил вечер со скандалами, который начался с мигания света и закончился истерическим плачем жены в детской. Утром все как обычно отправились на работу, в детский сад и в школу. Вечером Микко пошел к приятелям. За это время жена и дети собрали необходимые вещи и уехали.
В прошлых отношениях Микко злоупотреблял алкоголем, были случаи физического насилия. Потом ситуацию смягчили дети. Теперь насилие проявлялось в контроле и моральном давлении.
Жене постоянно нужно было отчитываться в своих тратах. Если она куда-то уходила, Микко постоянно ждал отчета о том, где она сейчас находится.
Жизнь превратилась в постоянную слежку.
«А это что за новый дружок в Фейсбуке? Какого черта он поставил тебе лайк в Инстаграме?» — расспрашивал Микко.
Микко каждый раз выяснял, откуда жена знает этого человека, и не занималась ли она с ним сексом.
Страх потерять партнера заставлял его следить за женой, критиковать ее и ограничивать. Во время вспышки гнева Микко мог оставить жену на обочине дороги или снять деньги с общего счета в качестве мести. Способы причинить боль всегда находились.
Существует много видов домашнего насилия. Кроме физического насилия, также говорят, например, о финансовом насилии, цифровом насилии и сексуальном насилии. Моральное насилие можно отнести ко всем этим группам. Физического насилия без страха и угроз не бывает.
Под домашним насилием имеется в виду насилие, совершаемое нынешним или бывшим членом семьи. Объектом могут быть дети или взрослые. Домашнее насилие могут совершать мужчины и женщины, и случаи насилия встречаются как в гетеросексуальных парах, так и в гомосексуальных.
Финляндия постоянно получает предупреждения о тревожной ситуации, связанной с уровнем насилия в финских семьях. Организация «Эмнести» (Amnesty) и ООН регулярно говорят о статистике случаев домашнего насилия и недостаточном уровне поддержки пострадавших. И хотя специализированных центров помощи стало больше, в масштабах нынешней ситуации их по-прежнему слишком мало.
В Финляндии помощь предлагается в разных организациях и через сектор общественных услуг. Особой популярностью пользуются телефоны доверия и встречи групп людей со схожими проблемами. Для людей, совершивших насилие, тоже существуют специальные группы и телефоны доверия. Однако в малонаселенных регионах получить помощь может быть очень тяжело.
Вступивший в силу в 2015 году Стамбульский договор, или Конвенция Совета Европы по предотвращению и борьбе с насилием в отношении женщин и насилием в семье, в Финляндии не выполняется.
Кайсе Оберг (Kaisa Åberg), руководителю организации «Линия женщин» (Naisten Linja), надоели торжественные речи и подсчет статистических данных. Она работает с женщинами, пережившими насилие, уже много лет. Она не понаслышке знает, как сильно не хватает ресурсов в этой сфере.
«В вопросах борьбы с домашним насилием Финляндия — развивающаяся страна».
В чем причины домашнего насилия в финских семьях?
Калле говорит, что модели поведения всех его приятелей были взяты из детства, из отношений отца и матери. Сейчас он работает в центре поддержки мужчин, склонных к насилию. Многие повторяют тот же путь, что и Калле: агрессия возникает из-за чувства незащищенности и страха быть покинутым. Эти чувства знакомы ему с детства.
Микко тоже находит в своем поведении черты отца. Все психологи и специалисты, с которыми Микко беседовал эти годы, поднимали тему трудных отношений с отцом.
Отец много пил и был склонен к насилию. Унижению и критике Микко подвергался как при других людях, так и дома. У кассы в магазине отец мог обозвать своего сына тупым.
«Если в идеале отцы оказывают поддержку и ведут себя доброжелательно, то с моим отцом все было иначе».
Отцу никогда нельзя было доверять. Он обещал бросить пить и «купить то и это», но ничего не менялось. Однажды в присутствии уже взрослого Микко отец обозвал заболевшую мать полоумной. Эти слова слышала и жена Микко.
Подобные перепады настроения передались от одного поколения другому. В семье Микко был «то ад, то рай».
«Да кто захочет быть с человеком, который обзывает тебя дурой и шлюхой? Задним числом понимаешь, что это безумие», — рассуждает Микко.
Одной из самых распространенных версий, касающихся причин возникновения случаев семейного насилия, являются психологические травмы военного времени, которые передались от одного поколения другому. Однако специалист по вопросам насилия Сату Лидман (Satu Lidman) считает, что это слишком простое объяснение. На самом деле причины проявления насилия в семье установить очень сложно. Насилие существовало и до войны.
По ее мнению, передача переживаний от одного поколения другому все же многое объясняет. Состояние, когда человек чувствует себя плохо, может передаться другому поколению и в зависимости от человека и ситуации может проявиться в форме насилия.
Причины формировались в истории и культуре на протяжении столетий.
Кайса Оберг из «Линии женщин» считает существенной причиной насилия традиционное замалчивание проблем в обществе. События, происходящие внутри семьи, по-прежнему считаются в Финляндии сугубо личным делом.
Изнасилование, произошедшее в браке, криминализировали в 1994 году, и только в 2011 году закон был изменен таким образом, что даже нанесение легких телесных повреждений тоже стали считать уголовным преступлением, не требующим составления заявления от пострадавшего.
Дома и на улице действуют абсолютно разные правила.
Большое количество случаев домашнего насилия — проблема не одной только Финляндии. Лидман говорит, что сейчас общество многих стран защищает жертв насилия еще хуже, чем в Финляндии. К примеру, в России легкие побои в семье убрали из уголовного права два года назад.
Случаи домашнего насилия всегда связаны со стыдом: стыдом за то, что возникла такая ситуация, стыдом за партнера, стыдом за себя, стыдом за то, что кто-то может узнать.
Люди, совершившие насилие, постоянно испытывают сильное чувство стыда.
38-летняя Анни не решается признаться даже самым близким друзьям, что проявляет насилие по отношению к своим детям. Она боится, что ее назовут плохой матерью и отберут у нее детей.
Анни может резко и сильно схватить ребенка. Анни кричит на детей и грубо с ними говорит. Так, чтобы ребенок почувствовал, что в нем есть какой-то дефект.
Она может хлопнуть дверью или швырнуть какую-то вещь, когда устала и напряжена.
Это очень короткая вспышка, и после таких поступков она чувствует себя ужасно. Анни каждый раз просит у детей прощения.
После очередного такого случая Анни в слезах начала искать в Гугле «мать со вспышками агрессии» и нашла сайт «Мария Акатемиа» (Maria Akatemia), предлагающий поддержку женщинам с такими проблемами. По меньшей мере, стало легче от того, что можно получить помощь.
Позже Анни присоединилась к группе, в которой она смогла разобраться и со своим поведением. На встречах также сообщалось о различных формах насилия и о том, что ребенок страдает в том числе и от безразличия родителей.
«Оставлять ребенка наедине со своими чувствами — это тоже насилие».
Согласно исследованиям, применение женщинами насилия в отношении своих детей можно объяснить переживаниями, связанными с насилием, а не экономическим или социальным положением, как иногда считается. Стресс — тоже значительный фактор.
Анни росла в неблагополучной семье, в которой мать проявляла в отношении детей физическое насилие. Анни связывает со своим поведением события детства. У всех участников группы обнаружилась схожая черта: в детстве этим женщинам нельзя было выражать дома негативные эмоции.
Специалист по предотвращению случаев насилия, психолог Фрейя Луминка (Freia Luminka) из организации «Мариа Акатемиа» говорит, что общество пока не признает насилие со стороны женщин. Определенные сложные эмоции отсекаются от образа женщин, и иногда поступки женщин даже не принимаются во внимание.
Многие специалисты, работающие с людьми, проявившими и испытавшими насилие, взывают к разработке более успешных методов для борьбы с насилием. Например, в женской консультации фиксируют случаи домашнего насилия, но вмешательство в ситуацию уже зависит от профессионализма сотрудника.
Больше всего проблем связано с насилием, переживаемым меньшинствами, например, инвалидами.
Группа, оставленная без внимания — женщины-мигранты. Согласно ряду докладов, они сталкиваются с большим объемом насилия в сравнении с коренным населением. Однако женщины, имеющие мигрантские корни, не пользуются телефонами доверия и не обращаются к группам поддержки.
По словам Уюни Ахмед (Ujuni Ahmed), руководителя гражданской организации «Феникс Хельсинки» (Fenix Helsinki), многие женщины с мигрантскими корнями могут даже не знать о понятии психологического давления, а также о том, что изнасилование в браке — это преступление.
Ахмед говорит, что финские СМИ, похоже, не сильно обеспокоены положением женщин с мигрантскими корнями. Общество считает, что преступления, совершенные мигрантами, всегда направлены на коренное население страны, хотя женщины-мигранты подвергаются большему риску.
Из-за незнания языка и культурных различий женщины с мигрантскими корнями могут остаться без помощи. Проблемы всех членов общества не учитываются одинаково. Жертвы, у которых нет никакого представления об этом обществе и его системах оказания помощи, находятся в наиболее уязвимом положении.
Для организации системы помощи важно учитывать людей с разным происхождением.
Все специалисты, работающие с жертвами насилия и людьми, совершившими насилие, говорят одно и то же: с насилием может столкнуться каждый. Человек с высшим образованием, хорошим доходом, феминист, человек со счастливым детством и человек, ранее не придававший внимания вопросу насилия в отношениях.
Кайса Оберг напоминает, что на первом свидании никто никого не бьет. Часто в отношениях со случаями насилия бывают и хорошие периоды. У отношений очень сложная структура, и каждый является лучшим специалистом по своей ситуации. Например, в организации «Линия женщин» никого не подталкивают к разрыву отношений.
Женщин, переживших насилие, по мнению Оберг, объединяет то, что они умаляют проблему насилия. Масштаб даже очень жестоких поступков приуменьшается. Многие полагают, что у других пар все еще хуже.
«Нет, мой партнер не такой уж агрессивный. Ну ладно, он повалил меня и столкнул с лестницы, но он же меня не бил. Или бил, но не кулаками. Или бил кулаками, но следов не осталось. Или следы остались, но к врачу идти не пришлось. Самое серьезное из того, что я слышала — девушка подчеркивала, что не получила повреждений, требовавших медицинской помощи», — поясняет Оберг.
Сотрудники телефона доверия часто могут слышать, что жертвы приняли объяснения своих агрессоров и оправдывают их поведение. В таких случаях нужен человек со стороны, который сказал бы, что речь идет о насилии и преступлении, ответственность за которое лежит на агрессоре.
Получение помощи может быть опасным для объектов насилия. На сайтах «Линии женщин» и «Нулевой линии» (Nollalinja) есть инструкции по удалению истории поиска в интернете и ссылка для быстрого удаления данных. Информации о телефонном звонке не остается.
Почту и телефоны клиентов таких служб могут взломать, историю поиска в интернете или время активности в Ватсапе могут проверить. У партнера может быть доступ к счетам жертвы.
Насилие может проявляться в разных аспектах жизни.
Сотрудники, работающие с людьми, у которых бывают вспышки агрессии, говорят, что проблему можно решить при помощи большой и серьезной работы и правильного оказания поддержки. Микко осторожно подбирает слова.
«Всегда существует риск, что я могу вернуться к старым моделям поведения».
Микко говорит, что он все же настроен оптимистично. Ему помогают знания по этой теме и проработка вопроса с профессионалами. Теперь он заранее может остановить неправильный ход мыслей.
Калле, в свою очередь, уверенно говорит, что от агрессивного поведения можно избавиться. У него есть многолетний опыт, и он хочет подчеркнуть, что возможность выздороветь есть. Со склонностью к насилию можно бороться при помощи правильной поддержки. Каждый со временем может научиться определять, что ситуация становится очень напряженной, и, к примеру, отступить.
Анни говорит, что благодаря организации «Мариа Акатемиа» она обрела новую жизнь. Работа над своими чувствами — это долгий процесс, и работать над проблемой нужно постоянно.
Людям, пережившим насилие, нужно много помощи — порой даже спустя несколько лет. По телефону доверия звонят на разных этапах: и когда случай насилия произошел совсем недавно, и когда после него уже прошло много времени.
Люди просят поддержки все чаще, и это свидетельствует об определенном прогрессе. А также о том, что домашнее насилие — очень серьезная проблема для Финляндии.
Ответ на вопрос, можно ли назвать Финляндию счастливой страной, зависит от того, у кого об этом спрашивают.