Тысячи людей собрались 1 марта в Ереване, чтобы отметить годовщину кровавого разгона демонстраций в 2008 году. День 1 марта известен как одна из самых мрачных вех в новейшей истории Армении и занимает видное место в попытках нового правительства воздать по заслугам членам старого режима за их преступления.
Участники марша во главе с премьер-министром Николем Пашиняном прошли от площади Свободы, где состоялись акции протеста 2008 года и где сотрудники сил безопасности впервые применили силу, до площади Александра Мясникяна, где произошли одни из самых жестоких актов насилия. Неся в руках свечи, цветы и плакаты в память о жертвах, некоторые собирались в небольшие группы, чтобы обсудить события тех дней и их последствия.
«Сейчас мы в определенной мере ощущаем торжество справедливости, — сказал Минас Геворгян. — Мы всегда приходили сюда, чтобы почтить память, но до сих пор многие люди боялись приходить. Никол [Пашинян] тоже был здесь тогда. Поэтому он обеспечит отправление правосудия».
После Геворгяна в разговор вмешался еще один человек примерно того же возраста, Хачик Гаспарян. «Сегодня мы видим, что люди приходят сюда и приносят цветы, но именно они критиковали нас, — сказал он. — Им не должно быть пощады. Никол должен прогнать их всех».
Данный марш был первым организованным правительством Армении официальным мероприятием, посвященным 1 марта, и многие граждане благодарны за то, что государство наконец начало признавать произошедшие 11 лет назад события.
Политическая карьера Пашиняна тесно связана с событиями 1 марта. В Армении о нем по-настоящему услышали благодаря той роли, которую он сыграл в организации демонстраций против фальсификации выборов, в результате которых к власти пришел Серж Саргсян. Мирные протесты длились девять дней, но потом полиция и военные разогнали демонстрации, в результате чего погибли 10 человек. Более 100 активистов оппозиции, включая Пашиняна, были арестованы. Пашинян провел почти два года в тюрьме по обвинению в «организации массовых беспорядков».
Став премьер-министром, Пашинян сказал, что один из его приоритетов — добиться справедливости для жертв 1 марта. Под его наблюдением прокуратура возбудила дела против нескольких высокопоставленных чиновников, включая экс-президента Роберта Кочаряна (который в настоящее время находится в тюрьме в ожидании суда по обвинению в «посягательстве на конституционный строй»), бывшего министра обороны Сейрана Оганяна, бывшего секретаря Совета национальной безопасности Армена Геворгяна и бывшего главу ереванского военного гарнизона Юрия Хачатурова.
В дополнение к маршу депутаты парламента от пашиняновской коалиции «Мой шаг» подготовили законопроект, предусматривающий выплату компенсаций жертвам. Министр науки и образования заявил, что следует внести изменения в школьные учебники, особенно в свете «искажений» по поводу событий 1 марта.
Перед маршем Пашинян выступил по телевидению с речью, в которой извинился «от имени государства» за убийства, совершенные 11 лет назад. «Страница решения вопросов насилием закрыта в Армении, — сказал он. — Наша совместная миссия — превратить Армению в страну права и справедливости, истины и ценностей, и от этой миссии мы не отклонимся ни на миллиметр».
В свете его личного участия в тех событиях, некоторые граждане подвергли Пашиняна критике, заявив, что он политизирует данное мероприятие.
«Лично я не думаю, что есть необходимость превращать этот день в демонстрацию власти или в шоу, — заявил РСЕ/РС Геворг Горгисян, депутат парламента от партии «Просвещенная Армения», бывшего союзника Пашиняна. — Но о жертвах 1 марта всегда следует помнить, пока преступники не понесли наказания». В итоге представители обеих представленных в парламенте оппозиционных партий приняли участие в марше.
По словам руководителя Института Кавказа Александра Искандаряна, марш стал примером того, как новое правительство опирается на символизм в своей политике.
«Пашинян и люди в его окружении пришли из дискурсов, таких как социальные сети, протесты и т. д. И в этой новой ситуации, когда они должны стать бюрократами, но пытаются оставаться «харизматиками», им нужно доказывать свою легитимность при помощи различных символов, — сказал Искандарян. — 1 марта — это символ».
Одной из участниц марша, Ани Маргарян, в 2008 году было всего восемь лет. Она вспоминала, что ее семья не знала, что происходит из-за цензуры в СМИ после этих событий. «Я здесь не потому, что премьер-министр позвал нас на марш, я здесь потому, что эти события повлияли на нашу жизнь, — сказала она. — После 2008 года что-то изменилось, и смерть этих 10 человек проложила путь к свободе, которой мы сейчас обладаем. Разница в том, что в этом году мы вспоминаем об этом дне не как о дне, когда мы потерпели поражение, а как о дне, когда мы боролись и победили».