Вот уже несколько лет государственные и полугосударственные СМИ Китая и России (хотя российские намного активнее, чем китайские) на все лады поют о великой любви между Путиным и Си Цзиньпином. Елей льется со всех сторон, ведь российский и китайский царь часто встречаются и ведут беседы. Однако если чуть внимательнее приглядеться, то за всей этой красотой кроется брак по расчету ради защиты от американской угрозы.
За долгую историю Россия и Китай чаще были противниками, чем союзниками, и это отражается на их взаимоотношениях и сегодня. В статье я кратко опишу возможные или уже существующие расхождения в интересах двух нынешних союзников, которые могут привести к эскалирующим конфликтам, если угроза со стороны Соединенных Штатов Москве и Пекину ослабнет.
Китайские игры на российской территории
Несмотря на все похвалы, Россия является на самом деле младшим партнером, который в долгосрочной перспективе может больше потерять, чем приобрести, однако в условиях международной изоляции другого выбора ей не остается. На постсоветском пространстве Средней Азии, которое Россия на протяжении веков считала своей зоной, Китай уже давно обогнал Кремль в том, что касается инвестиций и торговли. Так, в 2016 году объем торгового оборота между Китаем и странами Средней Азии превысил 30 миллиардов долларов, что почти на 50 процентов больше, чем торговый оборот с Россией (18 миллиардов долларов). За этими цифрами стоит и то, что Китай, российский «союзник», сломил российскую монополию на экспорт нефтепродуктов из этого региона. Конечно, в Москве это не осталось незамеченным.
Теперь все вложения, сделанные Китаем за предыдущие десятилетия, объединились с будущими в рамках проекта «Один пояс и один путь». Все элиты среднеазиатских государств с готовностью перешли в китайский лагерь, надеясь, что благодаря этим инвестициям получат современную и модернизированную инфраструктуру и достигнут социального мира благодаря экономическому обновлению. Более того, эти государства учли еще и более важный аспект из области безопасности. Например, Казахстан рассматривает все большее влияние китайских интересов и инвестиций на свою экономику как защиту от повторения украинского сценария. А ведь опасения Казахстана вполне оправданы, если учесть, что в нем проживает большое русское меньшинство, которое во многих сферах подвергается дискриминации.
Кроме того, нефте- и газопроводы из «станов» в Китай снижают прибыли российских компаний. Основная часть сухопутных коридоров в рамках проекта «Один пояс и один путь» идет в страны Запада через Среднюю Азию, обходя Россию, или проходит только через европейскую часть России. Европейская часть — это, конечно, сердце России в экономическом и демографическом смысле. Однако в стороне остается азиатская часть России, которая остро нуждается во вложениях в инфраструктуру.
Пекин осознает, что Москва не в том состоянии, чтобы вступить с ним в равный экономический бой. Однако, с другой стороны, если Китай будет слишком искушать судьбу, то может обрести себе нового врага. Риск того, что часть крупнейшего ядерного арсенала мира снова, как и в 70-х, будет нацелена на крупнейшие китайские города, может возникнуть вновь. Поэтому Си Цзиньпин старается всячески очаровать Путина. При этом в основе китайской политики в отношении среднеазиатских государств лежит стратегия постоянного укрепления их экономических связей с Китаем без какого-либо сотрудничества в сфере безопасности, где Россия продолжает играть главную роль. Хотя, возможно, вскоре и это положение вещей изменится.
В условиях, когда российские силы безопасности сейчас рассредоточены от Донбасса до Сирии, Пекин, как сообщил журнал «Дипломат» в январе прошлого года, якобы начал строительство базы в том месте, где сходятся границы Таджикистана, Афганистана и самого Китая. Точнее речь идет о Бадахшане, афганской провинции, которая граничит непосредственно с Китаем. Кроме того, Китай увеличил помощь в области безопасности Киргизии (особенно после нападения на китайское посольство в Бишкеке в 2016 году). Все это подтверждает: весьма велика вероятность того, что Россию медленно, но верно вытеснят с позиции главного гаранта безопасности в среднеазиатских странах.
Большинство аналитиков считает Евразийский союз компонентом российской политики, нацеленной на блокирование расширения Европейского Союза (а с ним и НАТО). Тем не менее есть основания полагать, что этот проект создавался не только ради ограничения Европейского Союза, но и как ответ на проект «Один пояс и один путь». Ведь идею о Евразийском союзе закрепили на бумаге в мае 2014 года — всего через несколько месяцев после того, как Си Цзиньпин публично рассказал о перспективе морского и сухопутного «шелкового пути». Правда, из-за финансового кризиса и санкций, которые постигли Россию, сам Евразийский союз через какое-то время практически во всем, кроме имени, оказался вписан в широкий контекст проекта «Один пояс и один путь».
Путин, конечно, пытается сдержать распространение китайского влияния, вводя новые пошлины на импорт через Евразийский Союз. Однако учитывая экономические возможности России, которая по сравнению с такими великанами, как экономики США и Китая, выглядит карликом, усилия Путина не слишком помешали реализации китайских планов. Поэтому Москва пошла на открытую поддержку Китая в надежде, что и она получит определенные экономические преимущества. Правда, на прошлогоднем форуме CAMCA (ежегодная встреча экспертов из Средней Азии, Монголии, кавказских стран и Афганистана, объединенных сетью CAMCA), который состоялся в Азербайджане, присутствующие, как сообщил журналист японского портала Nikkei, говорили о неочевидной информационной войне, которая идет между Китаем и Россией в Средней Азии.
И все же китайская верхушка под руководством Си Цзиньпина потеряла осторожность в своем стремлении стать номером один в мире, что уже привело к преждевременному осложнению отношений с США. Из-за собственной неосторожности Китай также уже в определенной мере перешел красную черту и в отношениях с Россией. Именно так в Кремле восприняли, к примеру, информацию об арктическом компоненте проекта «Один пояс и один путь», предполагающем прокладку кратчайшего пути из Тихого океана в Атлантику с отправной точкой в Охотском море. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения.
Из-за собственной слабости и угрозы со стороны Соединенных Штатов Россия вынуждена терпеть китайское сотрудничество со среднеазиатскими государствами, но Охотское море и Восточная Арктика являются для России регионами базовых национальных интересов. Пока дело ограничилось лишь масштабными военными учениями, которые состоялись прошлой весной на границе с Китаем. В рамках учений, в частности, отрабатывалось применение тактического ядерного оружия. Целью было чуть завуалированно пригрозить Китаю и дать ему понять, что некоторые вещи Россия не потерпит. Пока, учитывая отношения Москвы и Вашингтона, союз остается стабильным, поскольку, несмотря на свой потенциал, Китай остается номером два среди мировых держав. Не заставят себя ждать и последствия повышенного внимания к Китаю со стороны США и санкции. Торговая война между ними будет обостряться. При всей его мощи у Китая по-прежнему мало стабильных союзников, и в данный момент к ним можно причислить только Россию.
Российская тактика в конфликте с китайскими интересами
Вообще в отношениях с Китаем Россия скорее защищается. Правда, встречи между Путиным и Абе говорят о том, что Москва еще не выложила все карты на стол перед Китаем. Официально переговоры с Японией касаются нормализации отношений между Россией и Японией, которые формально все еще находятся в состоянии войны. Но кое-что говорит о том, что Россия постепенно ищет пути выхода из китайской сферы влияния. Япония в этой связи с радостью готова взять на себя роль посредника между Вашингтоном и Москвой. Ясно, что в конце концов Китай попытается подчинить российские стратегические интересы себе. Часть российских элит (а возможно, и сам Путин) может выдумывать сказки о какой-то дружбе, однако более проницательные представители российского истеблишмента понимают: враг, который в будущем может поставить под угрозу российскую безопасность, как и, вероятно, территориальную целостность, находится не по ту сторону Берингова пролива, а на южном берегу Амура. Таким образом, за переговорами об официальном подписании мира и решении проблемы Южных Курил кроется кое-что еще. Завуалированная правда в том, что российский Дальний Восток нуждается в японских ноу-хау и инвестициях, а Японии нужны ресурсы.
Япония и Россия несопоставимы по территории, но с точки зрения демографии у них одна и та же проблема (снижение уровня рождаемости), пусть и вызванная разными причинами. Кроме того, у них есть общая китайская проблема. Недавнее обострение отношений Вашингтона с Тегераном, а вместе с тем и с осью Москва — Пекин говорит о том, что вряд ли в ближайшем будущем стоит ожидать тесного сближения Москвы и Токио. С другой стороны, заслуга администрации Абе в том, что, по-видимому, она заложила основу для возможного российско-японского союза перед лицом растущего Китая. Иными словами, если после Путина в России будет править столь же талантливая администрация, она сможет освободить Москву из китайской ловушки, воспользовавшись запасным планом, база которого уже заложена, и Япония с готовностью ей в этом поможет.
Говоря о заигрываниях Японии и Москвы, никогда нельзя забывать о проблеме Северной Кореи. Хотя у России есть граница с «империей» Ким Чен Ына, когда речь заходила о переговорах, нацеленных на снижение напряженности на полуострове, на первый план всегда выходили Вашингтон, Пекин, Сеул и Пхеньян. Однако не так давно Москва обрела свое место за этим столом. Пекин, по крайней мере официально, поддержал включение Москвы в решение вопроса о денуклеаризации Корейского полуострова. Однако, с другой стороны, не исключено, что в планы России входит бóльшая нормализация ситуации на полуострове, чем хотел бы Си Цзиньпин и его соратники.
Китай в определенном смысле устраивает положение в Корее, хотя китайцы за него кое-чем и платятся. Да, КНДР в своей основе является тоталитарно ориентированной наследной деспотией с примесью маоизма и сталинизма. Однако это государство выполняет свою роль: оно служит буферной зоной для прямой американской проекции силы на китайской границе и осложняет процесс создания объединенной Кореи, которая даже без прямого американского присутствия, скорее всего, не подчинялась бы желаниям Пекина.
На самом деле Северная Корея для Китая играет роль «несносного ребенка» (enfant terrible), который в открытую сеет хаос по собственной инициативе, нервируя США и вызывая обоснованное беспокойство у Сеула и Токио. С другой стороны, Россия хочет наладить экспорт своих углеводородных богатств на всегда голодный южнокорейский рынок. У Сеула, как и у Токио, есть свои ноу-хау, и он также испытывает большое желание сотрудничать и страдает от дефицита ресурсов. Однако Сеул с осторожностью относится к нынешнему официальному союзу России и Китая (более осторожно, чем Токио).
Есть признаки того, что на самом деле, пользуясь китайской лояльностью, Россия работает над укреплением связей с Сеулом. Пока никаких особых сдвигов в этом направлении не произошло, и тем не менее определенные круги в Южной Корее хотят укрепления связей с Москвой, считая, что отношения между Россией и Южной Кореей будут более равноправными, чем те, которые Сеулу предлагают Пекин и Вашингтон. Разумеется, прежде всего нужно усмирить Ким Чен Ына. Если Путину (или кому-нибудь после него) удалось бы убедить Кима (гарантировав сохранение династии), что Северной Корее не нужно во всем полагаться на Китай, и если бы режим получил от этого финансовые преимущества, то нефтепроводы из Владивостока могли бы пройти через корейскую Демилитаризованную зону. В таком случае обстановка стабилизировалась бы. Китай сохранил бы свое влияние в этом регионе, уступив, правда, его часть России и ее новым неофициальным союзникам из Сеула и Токио. С другой стороны, если подобные планы действительно существуют, к их реализации сейчас приступать не будут из-за отношений между Москвой, Китаем и Вашингтоном.
Есть и еще один игрок, о котором нельзя забывать. Это Индия. Союзничество России и Индии, которому более полувека, основывается на общем стремлении ограничить китайскую гегемонию в Азии. На Индийском субконтиненте Россия и Китай до сих пор стоят по разные стороны. В одном лагере — «железные братья» Китай и Пакистан, а в противоположном — Россия и Индия, чье сотрудничество сложилось еще при Неру. Оно развивалось со времен Суэцкого кризиса 1956 года и конфликта с Китаем в 1962 году, увенчавшись в 1965 году подписанием «Договора о мире, сотрудничестве и дружбе с СССР». Со временем отношения между Дели и Москвой становились все более тесными и включали сотрудничество не только в оборонном секторе, но и в международной политике, сфере технологий, атомной энергии и так далее. Ничего не изменилось и после окончания холодной войны. Правда, перипетии вокруг авианосцев «Викрамадитья» и дискриминация россиян в индийских тендерах на закупку вооружений несколько омрачили отношения. В 2014 году даже случилось обострение, когда Москва дала понять, что готова предложить Пакистану свои Су-35. Но в итоге визит Моди в 2015 году в Москву сгладил разногласия и залатал дыры в стратегическом партнерстве. С другой стороны, благодаря России Индия стала членом Шанхайской организации сотрудничества, что открыло путь к созданию российско-индийского блока, который послужил бы противовесом китайскому влиянию, в особенности в Средней Азии с акцентом на Афганистан. Иными словами, так планируется помешать планам Исламабада и Пекина на эту страну.
Также Индия была одной из немногих стран, которые не выразили негодования в связи с событиями вокруг возвращения Крыма России, а также более поздними событиями на Донбассе. Тогда Кремль всецело мог положиться на молчаливую поддержку Дели. Обобщая, можно сказать, что российско-индийский союз по-прежнему основан на стремлении ограничить китайскую гегемонию, хотя подходы России и Китая в билатеральных отношениях с Вашингтоном и западными союзниками различаются.
Американское пробуждение ото сна
Действия нынешней администрации в Вашингтоне ясно подтверждают, что США наконец-то проснулись и осознали, что Россия хоть и является опасным противником, но намного безобиднее Китая. Именно Пекин может всерьез угрожать американскому доминированию. В этом заключается самый главный фактор, способствующий укреплению связей между двумя странами, которые за свою историю чаще соперничали за влияние в Средней Азии и редко объединялись в союз. Именно угроза делает их альянс стабильным. Пока.
На выше описанных примерах в статье я уже показал, что у России есть некоторые средства, чтобы противостоять Китаю, но она все-таки более слабый член этого союза. Правда, несмотря на не лучшую позицию России в этих отношениях, Пекин тоже оказался в ситуации, когда он нуждается в России. Си Цзиньпин демонстрирует китайскую мощь в Азии, но это привело к тому, что немалая часть стран, которые могли бы стать его пусть и молодыми, но стабильными партнерами в проекте китайского ренессанса, решили обратиться за помощью к США. Еще большая ирония в том, что одной из этих стран является Вьетнам. Иными словами, действия вокруг архипелага Сенкаку и создание милитаризованных искусственных островов в Южно-Китайском море, скандалы в Малайзии и Шри-Ланке и так далее вызвали большой страх. И приход администрации Трампа в каком-то смысле расставляет все точки над i. О нынешнем американском главнокомандующем можно говорить что угодно, но ясно одно: он и/или люди в его окружении поняли, что российская угроза второстепенна и только отвлекает внимание от подлинной проблемы.
Американцы обоснованно относятся к Китаю враждебно. Сегодня только китайская экономика способна конкурировать с американской в разных частях мира. Кроме того, на Китай и США вместе приходится почти 50 процентов расходов на оборону в мире (львиная доля из этого принадлежит США с их 643,4 миллиардами, а военный бюджет Китая в 2018 году достиг 168,2 миллиардов долларов, по данным Международного института стратегических исследований IISS от 2019 года). Все остальные очень отстают от США и Китая.
Китай располагает своим собственным ВПК, который на сегодня занимает в мире третье место по экспорту военного оборудования в мире, следуя за Россией и США. При Си Цзиньпине бюджет на оборону увеличился и продолжает расти. Нельзя тут не упомянуть и китайский план по созданию нескольких флотилий авианосцев, что сделает Китай единственной страной, которая смогла бы в будущем конкурировать с Соединенными Штатами в мировых морях. Прошли времена, когда Китай мог существовать как очень неудобная региональная держава, с которой удобнее сотрудничать, чем вторгаться в ее сферу влияния. Этот период завершился еще до конца срока Обамы и прихода к власти Трампа. Американские стратеги поняли, что если в ближайшее время что-то не предпринять, то «Американский мир» (Pax Americana) через какое-то время может заменить «Китайский мир» (Pax Sinica).
Также по теме: Си Цзиньпин в Европе — пощечина Трампа
Возможное решение проблем в китайско-российских отношениях
Все это подводит нас к гипотезе о том, что если нетерпимость и воинственность Вашингтона к союзной оси Москва — Пекин будут нарастать, то все вышеперечисленные проблемы в отношениях двух нынешних союзников отойдут на второй план. Если же Запад последует примеру Японии и встанет на путь деэскалации отношений с Москвой, то Кремль может отреагировать позитивно. Конечно, обеим сторонам пришлось бы пойти на определенные уступки. Известный комментатор Владимир Познер часто отмечает, что в начале своего правления Путин больше ориентировался на Запад, чем на Восток. В то время даже шли разговоры о возможности вступления России в НАТО (которую так и не рассмотрели). Однако чем больше игнорировались российские возражения, и чем больше США и их союзники вторгались в российскую сферу влияния, тем быстрее российская политика обретала формы, которые мы видим сейчас. Обратный разворот России возможен, вероятно, только в том случае, если за Россией признают ее сферы влияния и, конечно, де-факто статус Крыма, который через какое-то время станет и де-юре.
Если бы Запад пошел на уступки России, это вызвало бы огромную обеспокоенность на пространстве от Киева до Варшавы и даже Афин. Большинство тех стран, которые кичатся антироссийской риторикой, с готовностью включаются в китайский проект «Один пояс и один путь», точнее его составляющую «Формат 17+1», становясь, таким образом, агентами продвижения и защиты китайских интересов в ущерб ЕС. Пришло время покончить с этим «сидением на двух стульях». Вашингтон даст ясно понять Польше, Венгрии, Румынии, Хорватии и остальным, что терпеть подобное больше не намерен. Не исключено, что решение проблемы возможной будущей китайской гегемонии связано именно с Россией. Если бы Россию удалось привлечь в западный лагерь или хотя бы заручиться гарантированным нейтралитетом Москвы, то Китай оказался бы в изоляции, что заставило бы его соблюдать международные нормы и не позволило бы ему менять существующие международные отношения в соответствии с желаниями и предпочтениями Пекина. Так Китаю помешали бы формировать «китайский мир».
В конце стоит признать, что Россия является неудобной неофеодальной квазидемократией, сотрудничать с которой всегда неприятно. С другой стороны, до недавнего времени ничто не мешало Вашингтону и европейским столицам сотрудничать с китайской авторитарной Коммунистической партией (КПК, хотя, возможно, уместнее ее было бы называть Капиталистической партией Китая), которая «по-оруэлловски» контролирует свой народ и без лишних колебаний готова держать почти два миллиона человек в концентрационных лагерях. Точно так же Запад готов помогать неофашистам на Украине для достижения собственных интересов («Правый сектор»* и ему подобные). Я уже не говорю о тесных отношениях Трампа и наследного принца Саудовской Аравии. Так что проблема точно не в отвращении, которое вызывает Россия. Скорее, все дело в привычке. Правда, она может выйти боком стратегам в Вашингтоне и его союзникам — на радость Китаю.
* организация, запрещенная в России.