В гостиной слышится усталый голос: «Даже не верится, что это все случилось со мной». Когда в 1945 году американские солдаты освободили концлагерь недалеко от Штутгарта, на западе Германии, среди бывших заключенных был и 17-летний советский парень, который никогда не видел жвачки и поэтому в первый раз, когда его угостили, проглотил ее. Он попал в плен к нацистам во время оккупации Украины. Он говорил на нескольких языках, хотя английского среди них не было, и обладал полезной информацией: он сообщил американцам, что немцы готовят им засаду по другую сторону холма. Американцы только что потеряли своего водителя и предложили советскому пареньку присоединиться к ним. Вскоре он проявил себя метким стрелком, и его прозвали Вилли Куц. Он спас жизнь не одному американскому солдату, что впоследствии принесло ему медаль «Пурпурное сердце». Однако вскоре он захотел вернуться в Советский Союз. Ему дали пистолет и машину с едой и показали направление на Восточный фронт. По другую сторону линии фронта и находился его дом.
Американец Ричард Фицсинимонс, который познакомил советского солдата с жвачкой, вскоре вернулся в свой родной Вермонт и последующие десятилетия каждый раз, когда по телевизору говорили о Советском Союзе, задавал себе один и тот же вопрос: вернулся ли Вилли домой в целости и сохранности?
Вилли, которого на самом деле зовут Владимир, жив. Ему удалось вернуться в СССР, и сегодня, когда ему 92 года, он живет в крошечной квартирке на окраине Москвы. Журналист газеты «Кроника» обнаружил его у почтового ящика: там лежит письмо от президента Владимира Путина, который приглашает его на парад в честь Дня Победы. Ведь Владимир Куц не сразу вернулся домой, а какое-то время служил в Красной Армии. «Я последний из тех, кто сражался с нацистами сразу в двух армиях: американской и советской». Его пиджак, увешанный медалями, весит целую тонну. Но воспоминания Владимира еще тяжелее.
22 июня Россия вспоминает начало Великой отечественной войны, которая изменила судьбы миллионов советских людей. Куц — один из тех детей, на которых война навсегда оставила неизгладимый отпечаток. Он родился в 1927 году в украинской деревне Веприк и вырос во времена двух диктаторов: Сталина и Гитлера. В тот страшный 1937 год, когда тысячи советских людей доносили на своих соседей, его отец, железнодорожный механик, был объявлен «врагом народа». Виновата в этом была соседка, которая заявила, что он распевал антикоммунистические песни в нетрезвом состоянии. «Его приговорили всего к восьми годам. Вся семья радовалась, потому что мы думали, что его казнят или отправят в лагеря на 20 лет. В конце концов, под пытками он признался, что вынашивал план убийства Сталина, когда тот должен был проехать по мосту через Енисей», — вспоминает Владимир. В гостиной висят черно-белые фотографии его родственников.
Владимир с родственниками вернулись в Веприк, но уже как члены семьи врага народа. Владимира не принимали ни в школу, ни в пионеры. Мать зарабатывала тем, что обстирывала советских солдат. Вскоре ей пришлось обстирывать уже немцев, которые заняли Веприк в 1941 году. На своей кухне Владимир впервые услышал немецкий язык: «Сталин капут».
Вскоре они начали продавать немцам самогон. Однажды Владимира поймали, когда он нес домой бумагу на растопку, найденную в лесу. Это были советские листовки, сбрасывавшиеся с самолетов на оккупированные территории, с изображением Сталина и его воззванием. Мать Владимира на коленях вымолила не отдавать его сразу в гестапо, где его непременно казнили бы. Владимир оказался в Шварцвальде в Германии, где он должен был разгружать поезда и изготавливать кирпичи. Четырнадцать часов в сутки, семь дней в неделю. Затем была работа на железнодорожных путях, потом копание траншей в Гамбурге: «Меня называли „кляйне Сталин" и вымещали на мне злобу, если приходили новости о продвижении советской армии».
Там Куц заработал две грыжи, эмфизему легких и гастрит. Больной и голодный, он складывал в штабеля фанерные листы и понимал, что скоро умрет. «Хуже всего было отсутствие пищи». С каждым днем он худел. Один немец, Антон Старц, забрал его для работы в своем доме в Девангене (Баден-Вюртемберг): «Он спас меня из преисподней». Когда хозяев не было дома, 15-летний Куц тайком слушал радио. В марте 1945 года, работая на лесопилке с французскими военнопленными, он узнал, что американцы находятся совсем рядом, а немцы готовят им засаду за холмом.
С началом немецкого отступления положение хозяина дома, немца, и его работника, русского, поменялось: теперь Владимир и Антон сидели за столом как равные. «Это уже было не обязательно, но я продолжал работать на него». Когда появились американцы, Владимиру удалось с ними поговорить по-немецки и предупредить их о засаде. Он согласился присоединиться к ним, чтобы сражаться с теми, кто сделал его рабом. Так, в марте 1945 года Владимир Куц стал солдатом четвертой пехотной дивизии армии США. Не было даже никаких формальностей: «Меня только спросили, какого я вероисповедания, чтобы знать, какую провести церемонию на случай, если меня убьют». Его прозвали «Вилли стрелком». Первого немецкого солдата он убил, когда пытался предотвратить подрыв моста, через который должны были пройти американцы. Второй немец сдался, и Вилли получил его пистолет, Вальтер П38. Тогда для него началась настоящая война.
Задача Владимира состояла в том, чтобы идти впереди американцев, заходить в деревни и спрашивать, есть ли там немцы. Скоро он стал незаменимым членом команды. Лучшим за те два месяца была встреча с Жанетт, французской пленницей. Это была его первая, хотя и непродолжительная, любовь. Худшим был тот день, когда вражеский огонь раздробил у него восемь зубов и челюсть. И еще когда Куц по ошибке выстрелил по американской машине. Он очень хотел вернуться домой, и американцы отдали ему одну из машин и разрешили уйти. Он отправился в сторону Восточного фронта на Мерседесе. Наконец ему удалось встретиться с советскими войсками, которые разрешили ему остаться и помогать. Но на линию фронта его не пускали, потому что ему еще не было восемнадцати лет.
«Мне посоветовали никому не говорить, что я служил в армии США, а тем, кому я уже сообщил, сказать, что это была шутка». Наконец, для Владимира мрачный Восточный фронт, где происходили всевозможные знакомства и жаркие приключения, где немецкие девушки со слезами на глазах прощались с советскими солдатами, остался позади. Там он встречал русских, освобожденных из нацистского плена, которые возвращались домой, еще не зная, что их ожидает: «Многие из них оказались по возвращении в лагерях, которые были еще хуже немецких: в Германии, по крайней мере, была надежда, а в ГУЛАГе — нет», — объясняет Владимир, просматривая старые газеты.
С тех пор мир сильно изменился. Поэтому Куц не понимает, как холодная война может возобновиться. «Трамп и Путин однажды по ошибке нажмут ядерную кнопку. Это бессмысленно. В наше время мы боролись с фашизмом, который хотел сделать нас рабами, а сейчас… Зачем нам Крым? СССР мирно распался, а теперь люди убивают друг друга на Украине». Старик Куц надевает свою лучшую рубашку и идет на парад. Путин ждет его на трибуне. «Я хотел бы спросить его, что, черт возьми, он делает со страной. Но тогда я наверняка окажусь за решеткой», — шутит он, надевая тяжелый пиджак. Медали позвякивают друг о друга, и Куц улыбается. К этому звуку трудно привыкнуть, но у него было много времени.