Россию не устраивает нынешний международный баланс сил, и она пытается изменить его в свою пользу. С ее точки зрения она права. Распад СССР означал не только потерю статуса сверхдержавы и территорий, которые находились под контролем России на протяжении веков, но также позволил НАТО расшириться до Таллинна и оказаться у ворот Санкт-Петербурга. По словам Владимира Путина, распад СССР — это «самая страшная геополитическая катастрофа» двадцатого века. Речь идет не о том, чтобы вернуть это представление о мире, а о том, чтобы понять, что оно лежит в основе российской внешней политики. Мы имеем дело с ревизионистским государством.
Россия никогда за свою историю не отступала перед лицом угрозы для защиты своих интересов. Сегодня она делает это на Украине и в Сирии, как в свое время в Грузии и Крыму. Искушение прибегнуть к военным средствам тем более велико, что они являются едва ли не единственным преимуществом, доступным для страны, чей ВВП примерно равен испанскому, чье население сокращается, и чья экономика все еще зиждется на доходах от нефти и газа.
И наконец, вся российская внешняя политика сосредоточена в руках одного-единственного человека: Владимира Путина. Вот откуда эта смесь авантюризма, жесткости и коварства, присущие бывшему агенту КГБ, убийства противников, вмешательства в выборы и кибератаки.
Поиск компромисса
Кроме того, Франция может с помощью Москвы решать конфликты, в которых Россия является заинтересованной стороной и которые касаются ее безопасности. Украина и Сирия — отличные тому примеры. Некоторые увидят в этом беспринципный реализм и готовность договориться с авторитарным государством, нарушающем международное право. Другие же, как, например, президент Франции, считают, что дипломатия направлена на поиск компромиссов, порой неудовлетворительных, если они позволяют хотя бы незначительно улучшить ситуацию. Тогда, возможно вырваться из порочного круга сиюминутной выгоды.
Именно это пытается сделать Эммануэль Макрон с момента своего избрания. Его желание понять, возможно ли успешное сближение с Россией, проявилось задолго до встречи с Путиным в Брегансоне. В мае 2017 года Макрон пригласил своего российского коллегу в Версаль и с тех пор встречался с ним несколько раз, в том числе и в России. Однако следует признать, что эти усилия ни к чему не привели. На Украине русские и украинцы вынуждены отвечать за тупиковую ситуацию, в которой оказалось франко-немецкое посредничество; в Сирии российская авиация продолжает бомбить гражданские районы в Идлибе.
Чего хочет Путин
В конечном счете все зависит от целей, которые преследует Путин. Если он стремится пересмотреть геополитический баланс сил, унаследованный с 1989-1991 годов, посягая на независимость своих соседей и меняя границы, то никакое устойчивое сближение с Россией невозможно. Если же он стремится к тому, чтобы геополитические интересы России учитывались в большей степени, то тогда возможны компромиссы. Что касается позиции Франции и Германии, то я знаю, что они готовы предоставить неофициальные гарантии того, что Украина не вступит в НАТО и даже в ЕС и таким образом останется буферным государством между Россией и Западом. С точки зрения политики это не очень просто, но современные реалии требуют такого решения.
Но всегда будет проявляться неудовлетворенность имперского государства, которое потеряло свою империю, во главе которой стоит скорее игрок в покер, чем шахматист, в то время как Франция является державой, приверженной статус-кво в Европе. Будет сложно преодолеть это основное препятствие. Нужно ехать в Москву, но с осторожностью и без особых иллюзий.