Сегодня свирепствует новый интеллектуальный террор, который устраивает суд над нашим прошлым, утверждает историк Димитри Казали (Dimitri Casali) в новой работе, проливающей свет на культурный деконструктивизм «проповедников "антиколониального" движения и даже некоторых высокопоставленных представителей политического руководства». Он предлагает в качестве решения и источника надежды реабилитацию ряда великих фигур, на которых зиждется наша национальная история.
«Истории Франции чуждо морализаторство. Нельзя составлять обвинительные акты по делам многовековой давности, которые совершили люди другого менталитета и в рамках отличных от наших законов. Такое чувство вины без конца поддерживается целой интеллектуальной и политической элитой. Раз все боятся обвинений в расизме, мы вступили в эпоху нового интеллектуального террора во имя новой религии прав человека, которая стремится утвердиться как вера. История демонстрирует, что только самая беспощадная сила, такая как террор, может навязать ложные представления. С подобной точки зрения, история представляет собой не науку, а борьбу, телевизионный экран, на который транслируются все наши современные страсти. Политкорректность стремится не понять прошлое для объяснения настоящего, а осудить прошлое, чтобы извлечь из этого выгоду, финансовые репарации…»
Единообразное черно-белое мышление
«Новых «великих преступников» нашей истории несправедливо пробуждают от вечного сна и тащат на суд единообразного и стремящегося обвинить их мышления. Такая участь ждет сегодня Хлодвига, Карла Мартелла, Людовика IX, Жанну д'Арк, Кольбера, Людовика XIV, Наполеона, генерала Федерба, Жюля Ферри, Миттерана и многих других… На процессе у них нет права на апелляцию и защиту, а громогласные аргументы их противников игнорируют их личность и жизненный путь, напирая исключительно на предполагаемые преступления. Исторического контекста больше нет, как и свойственных той или иной эпохе представлений. Для новых аятолл нашего времени ничего этого никогда не существовало, а примерность должна быть константой. От прошлого нужно оставить чистую доску. История стала лишенной нюансов машиной черно-белого разделения мира на «угнетенных» и «угнетателей».
Хлодвиг, первый христианский король и объединитель Франции
«О Хлодвиге писали самые разные вещи, от ультралевых осуждений до не менее нелепых христианско-националистических од. В любом случае, существует бесспорный факт, что благодаря Хлодвигу франки поднялись со статуса народа в статус королевства. Как пишет уважаемый историк Мишель Руш (Michel Rouche) в вышедшей в 1996 году книге (…), Хлодвиг — один из великих объединителей Франции, первый монарх, который утвердил общие ценности равенства и терпимости. Историк рассматривает его обращение как акт веры. В то же время его критики стремятся доказать, что в то время Франции еще не существовало и что слова папы Иоанна-Павла II во время его визита во Францию 1 июня 1980 года ("Франция, старшая дочь церкви, верна ли ты обещаниям твоего крещения?") были прямым посягательством на наше светское государство. В нынешнее время, когда у нас принято отметать в сторону вопрос христианских корней Франции и Европы, чтобы не вызвать недовольство сограждан иного вероисповедания, такое заявление папы может шокировать большинство граждан. Насаждаемая последние десятилетия общая амнезия смогла стереть из памяти то, чем была Франция на протяжении веков. Складывается впечатление, что ее история началась с Французской революции…»
Вред закона Тобиры 2001 года
«Во Франции до сих пор существует неизбывная проблема с образом Наполеона. После 1968 года император воспринимался исключительно как жаждавший крови и войны ужасный тиран. С 2005 года эта критика превратилась в злобу и неприятие, даже в опасную ненависть… Сегодня его называют тем, кто «восстановил рабство», обвиняют в преступлениях против человечности. Вместо того чтобы успокоить страсти, принятый 21 мая 2001 года закон Тобиры, который назвал рабство и торговлю людьми «преступлением против человечности», на самом деле только разжег эти чувства. Этот закон пробудил пронизанные коммунитаризмом предельно радикальные требования, которые основываются на чувствах и эмоциях, наплевав на объективный анализ истории.
Историк Оливье Петре-Гренуйо (Olivier Pétré-Grenouilleau), на которого в 2005 году подали в суд такие активисты, напоминает очень неудобные для некоторых основополагающие истины: «Определение "геноцид" неприменимо к негритянской работорговле, поскольку та не была нацелена на истребление целого народа» По его мнению, закон Тобиры представляет собой предвзятый пересмотр истории, поскольку опускает арабскую и внутриафриканскую работорговлю, которая превосходила по объемам трансатлантическую. Цитирую: «Черная Африка была не только жертвой работорговли, но и одним из главных ее участников». Наконец, демонстрируя верх упрощенческой и халтурной работы, закон Тобиры берет за отправную точку XV век, хотя было доказано, что в ту эпоху французские судовладельцы не занимались негритянской работорговлей. Получается, что Франция совершила геноцид до того, как тот состоялся…
Как бы то ни было, худшее в том, что закон Тобиры обязывает уделить негритянской работорговле и рабству «заслуженное место» в школьных программах. То есть, он вот уже 17 лет заставляет национальное образование без конца напоминать о «преступлении Наполеона»: возобновлении работорговли в 1802 году. Теперь везде, от школ до университетов, утвердилось засилье постколониальной тематики и многонационального покаяния. С 2001 года этот закон способствовал лоббированию со стороны коммунитаристски настроенных меньшинств и специалистов Национального центра научных исследований. И тем удалось навязать свое видение истории Франции Высшему совету по национальному образованию«.
Вычеркните Петена
«Большинство школьных учебников подробно описывают битву при Вердене, не упоминая при этом маршала Петена и других генералов. Такая педагогическая аберрация — настоящий абсурд, поскольку как можно понять приход маршала к власти в 1940 году без упоминания его героического образа времен Первой мировой? Наконец, как объяснить ученикам перемену в общественном мнении насчет Петена с 1940 по 1944 год, когда его непопулярность и открытый антисемитизм ускорили процесс, который превратил национального героя в предателя родины? Непростая задача».
Возвращение понятия «раса» из США
«Распространяющийся по западным странам пересмотр истории берет начало в США. Эта идеология в значительной мере опирается на культурные исследования, которые вошли в моду с 1980-х годов в некоторых американских университетах и продемонстрировали бурный рост в 2000-х годах. Изучение гендерных, сексуальных и расовых меньшинств играет новую и значимую роль в американском интеллектуальном и политическом пейзаже. Именно такое понятие расы пришло сегодня во французские университеты и создает серьезные проблемы. С помощью этого антиколониалистам удалось преодолеть существенное препятствие. Дело в том, что хотя гендерным исследованиям (о феминизме) удалось без особых проблем проложить себе путь во французских университетах, понятие "раса" было чуждо традициям гуманитарных наук во Франции и долгое время вызывало подозрительное отношение к себе как пережиток биологического расизма конца XIX века».
Потребность в восхищении
«Сейчас, когда наш потребительский и зацикленный на вине презентизм стирает нашу память, напомним, что Франция строилась усилиями великих людей. От Хлодвига до Миттерана, от Людовика IX до Наполеона — у всех них есть безусловная образовательная и педагогическая функция. Они воплощают в себе все более редкие ценности, такие как любовь к родине, гражданский долг, гражданство, готовность приложить усилия, уважение к законам и государству… Они передают веру в социальное продвижение, заслуги, равенство. Наконец, они формируют истинную "национальную связь"…
Образ исторического героя, даже идеализированный, играл структурирующую роль для французов, но теперь практически исчез… Если не создавать у нации мечты о чем-то большем, она стареет, как теряющее надежду наше современное общество. Сегодня в лишенных ценностей и ориентиров умах воцарилась пустота».