Две тысячи лет назад улицы Рима были заполнены людьми со всех концов древнего мира. Торговые пути империи простирались от Северной Африки до Азии, и каждый день прибывали новые иммигранты — одни добровольно, другие принудительно. Исследование древнего ДНК показало, что эти отдаленные связи даже вписались в геном римлян.
Римляне самых ранних эпох и после упадка Западной империи в четвертом веке нашей эры имели генетическое родство с остальными жителями Западной Европы. Но при этом оказалось, что большинство римлян из выборки имперского периода происходили из Восточного Средиземноморья или Ближнего Востока. «В те времена Рим смахивал на Нью-Йорк… Место, куда съезжаются люди со всех концов света», — говорит Гвидо Барбуджани (Guido Barbujani), популяционный генетик из Университета Феррары в Италии. В исследовании он не участвовал. «Эта передовая работа начинает заполнять пробелы истории», — считает Кайл Харпер (Kyle Harper), историк древнего Рима из Оклахомского университета в Нормане.
В исследовании, опубликованном в журнале Science, прослеживается 12 тысяч лет истории на примере геномов 127 человек из в 29 захоронений в Риме и его окрестностях. Альфредо Коппа (Alfredo Coppa), биолог-антрополог Римского университета Ла Сапиенца, изучил сотни образцов из десятков прежних раскопок. Рон Пинхаси (Ron Pinhasi) из Венского университета извлек ДНК из слуховых костей скелетов, а Джонатан Притчард (Jonathan Pritchard), популяционный генетик из Стэнфордского университета, провел секвенирование и анализ ДНК.
Старейшие из геномов были получены от трех охотников-собирателей, которые жили от 9 тысяч до 12 тысяч лет назад и генетически напоминали своих европейских собратьев. Более поздние геномы показали, что римляне и дальше шли в ногу с остальной Европой: генетику всего региона изменил приток ранних земледельцев из Анатолии (нынешняя Турция).
Когда Рим стал империей, этническое разнообразие лишь усилилось. Между 27 г. до н. э. и 300 г. н. э. город был столицей империи с населением от 50 до 90 миллионов человек, которая простиралась от Северной Африки до Великобритании и Ближнего Востока. Население города превысило 1 миллион человек. По словам Пинхаси, генетическое разнообразие было «просто ошеломляющим».
Но выходцам из некоторых частей империи переехать в столицу было проще. Исследование показывает, что подавляющее большинство иммигрантов прибывали в Рим с Востока. Из 48 жителей, отобранных за этот период, сильные генетические связи с Европой обнаружились лишь у двоих. Еще у двоих прослеживалось сильное североафриканское происхождение. Остальные были родом из Греции, Сирии, Ливана и других частей Восточного Средиземноморья и Ближнего Востока.
Это вполне логично, полагает Харпер: то время районы к востоку от Италии были заселены гуще, чем Европа. Много народа жило в больших городах вроде Афин и Александрии. С Грецией и Ближним Востоком Рим связан Средиземным морем, и пересекать его проще, чем двигаться сухопутным путем через Альпийские перевалы.
«Генетическая информация соответствует тому, что нам известно из исторических и археологических данных», — говорит Киллгроув. Что часть покойников с римских кладбищ времен Римской империи — не коренные уроженцы, они с коллегами определили по изотопам в их зубах. Это след от воды, которую они пили в молодости, хотя точного их происхождения ученые установить не смогли. По словам Харпера, на большое количество иммигрантов указывают и надписи, высеченные на римских надгробиях.
Но когда империя раскололась надвое, и восточная столица в четвертом веке до нашей эры переместилась в Константинополь (сейчас Стамбул, Турция), разнообразие Рима уменьшилось. Торговые пути увели людей и товары в новую столицу, а эпидемии и набеги сократили население Рима до 100 тысяч человек. Нашествие варваров принесло еще больше европейского генетического материала. Постепенно свою сильную генетическую связь с Восточным Средиземноморьем и Ближним Востоком Рим утратил. К средневековью жители города снова генетически напоминали европейское население.
«Многие думают, что высокая миграция, которую мы наблюдаем сегодня, — это что-то новое, — говорит Притчард. — Но из древнего ДНК ясно, что население смешивалось и раньше, причем очень высокими темпами».