Интервью с Войчехом Гурецким (Wojciech Górecki) — историком, репортером, сотрудником варшавского Центра Восточных исследований.
Interia: Недавно на улицы Тбилиси снова вышли демонстранты. Пара десятков тысяч человек блокировали парламент, выражая недовольство тем, что правящая партия нарушила свое обещание: депутаты отклонили законопроект об отмене мажоритарной избирательной системы и проведении выборов по пропорциональному принципу. Это конец «Грузинской мечты» — главной силы в парламенте?
Войчех Гурецкий: Мы наблюдаем очередной всплеск общественного недовольства, однако, масштаб протестов не указывает на то, что может произойти переворот. Конечно, следует учитывать, что грузинское общество активно, оно привыкло выражать свою волю в том числе на улице. В Грузии есть традиция, при которой смене власти предшествуют уличные выступления и митинги. Политическая жизнь там очень стихийна: в любой момент можно ожидать появления какого-то катализатора, который ускорит развитие событий. Однако 10 тысяч, даже 50 тысяч демонстрантов — это еще не та сила, которая способна что-то изменить, если их будет 100 тысяч, 200 тысяч, тогда можно будет начать размышлять, приведут ли общественные выступления к смене власти.
— Демонстрации были также в июне.
— Да, когда на Межпарламентской ассамблее православных стран российский депутат Сергей Гаврилов сел в кресло главы грузинского парламента, это спровоцировало вспышку общественного недовольства. Люди вышли на улицы, протестуя не столько против России, сколько против собственного руководства. Инцидент в парламенте был, скорее, не провокацией, а протокольным ляпом, результатом недосмотра со стороны властей, но этот катализатор показал, насколько сильны протестные настроения.
— Судя по последним опросам, популярность «Грузинской мечты» снижается. Уровень ее поддержки сейчас — 23%, а оппозиционные партии в целом могут рассчитывать на 41% голосов.
— Однако «Грузинская мечта» сохраняет превосходство над отдельными оппозиционными партиями. Это самая влиятельная сила. Кроме того, если объективно взглянуть на ситуацию, можно сказать, что 23% — не такой плохой результат для партии, которая находится у власти вот уже семь лет и сталкивается с разного рода проблемами.
— На этот раз уличной революции не будет?
— Значит, «Грузинская мечта» остается в игре.
— Начиная с октября 2012 года эта партия выигрывала на всех выборах: дважды на парламентских и дважды на местных, а кандидаты, которых она поддерживала, занимали президентский пост. Правда, и Георгий Маргвелашвили, и Саломе Зурабишвили не были членами этой партии, но она их продвигала. Все это говорит о силе партии. Хотя, конечно, мы наблюдаем обычную ситуацию выгорания движения, которое находится у власти, и усталости общества от него.
— Это показали уже прошлогодние президентские выборы: кандидатка, пользовавшаяся поддержкой «Грузинской мечты», победила только во втором туре.
— При этом после первого тура развернули беспрецедентную популистскую кампанию, в частности, гражданам обещали списать часть долгов. Этой возможностью воспользовались 600 тысяч человек. В итоге Зурабишвили во втором туре победила с отрывом в 20%. Люди проголосовали за стабильность. Грузинское общество боится политических скандалов, расшатывания обстановки, ему надоели революции. Соперник Зурабишвили Григол Вашадзе обещал, что одним из его первых решений станет помилование экс-президента Михаила Саакашвили: тот сейчас находится за границей, потому что в Грузии его заочно приговорили к тюремному заключению (другой вопрос, как эти приговоры оценивать). Саакашвили — фигура неоднозначная, у него много как сторонников, так и противников.
— Что не устраивает людей в действующем руководстве?
— В первую очередь то, что оно не выполняет предвыборные обещания: количество рабочих мест не увеличилось, грузинская валюта становится все слабее, цены растут. Сейчас парламент отказался менять избирательную систему. В результате общество начало демонстрировать свое недовольство.
— Оказывает ли грузинская Церковь влияние на то, какие политические решения принимают граждане?
— В ее рядах нет единства. Большинство иерархов занимают пророссийскую, очень консервативную позицию, но также есть небольшая группа священников с прозападными настроениями. Грузинская церковь пользуется огромным доверием и уважением в обществе. Вот уже 40 лет ее возглавляет Илия II — тяжело больной 86-летний человек, дни которого подходят к концу. Это очень рассудительный политик, умеющий сглаживать напряженность, но борьба за его пост между иерархами уже началась. Если появится новый, более радикальный патриарх, все может измениться. Я могу представить себе ситуацию, в которой Церковь сыграет существенную роль в том, какой политический выбор сделают грузины.
— У них есть еще одна проблема: российская политика. Неофициальную границу между Южной Осетией и Грузией продолжают передвигать вглубь второй. Какова цель этих действий? Посты находятся в нескольких сотнях метров от основной дороги, связывающей восток и запад страны.
— Россия хочет заставить Тбилиси признать административную линию разграничения государственной границей. Речь идет о том, чтобы грузины возводили укрепления. Мы наблюдаем так называемую бордеризацию: появление постов в новых точках. При въезде в Южную Осетию и Абхазию не стоят грузинские пограничники, для грузин это не граница, а россияне хотят, чтобы они возводили заграждения, укрепляли ее. Одновременно Россия прибегает к провокациям, ведя своего рода психологическую игру. Захватывать грузинские территории Москва не собирается, сейчас ей это не нужно.
— Надеются ли грузины на возвращение Абхазии и Южной Осетии?
— Грузия никогда не смирится с утратой этих регионов. Думаю, в перспективе лет 50, они, возможно, вернутся в ее состав, но шансов на изменение ситуации в ближайшее время я не вижу. Россия не может себе такого позволить.
— Как грузины относятся к россиянам?
— Двусторонние отношения между странами стали прохладными, их фактически нет: дипломатические отношения заморозили в 2008 году. Однако неприязнь к Путину, России как государству с неоимперскими амбициями не мешает грузинам испытывать симпатию к самим россиянам. Их многое объединяет: православная культура, общие судьбы, воспоминания о жизни в рамках одного государства. В Грузию приезжает множество российских туристов, а это приносит реальный доход. Когда после июньских событий отменили рейсы из России в Тбилиси, страна понесла ущерб. Таким же чувствительным ударом для экономики стал запрет на экспорт некоторых грузинских товаров. Грузины не дистанцируются от россиян.