Инициированная самим президентом России, встреча Предстоятелей Православных церквей была нужна для демонстрации способности Кремля и Московской патриархии консолидировать еще хоть каких-то оставшихся союзников в мировом православии, бросить вызов считающемуся «проамериканским» Константинопольскому (Вселенскому) патриархату и стать альтернативой созванному им Всеправославному собору на Крите в 2016 году, куда РПЦ не поехала.
Со времён окончания Второй мировой Кремль не выпускает из головы мысль о том, чтобы перенести центр Православия из Константинополя-Нового Рима в придуманный, но третий Рим.
В апреле 1945 года Сталин принял в Кремле нового патриарха Алексия I, избранного после смерти Сергия. Разговор на этой встрече шел как раз об участии РПЦ в послевоенной международной политике. Апофеозом участия вождя в церковной жизни была попытка в 1948 провести в Москве Всеправославный собор, на котором Алексий I должен был удостоиться титула Вселенского патриарха. Но весь казус состоял и состоит в том, что Вселенский Патриарх уже был и есть….
В последние годы Кремль активнее всего пытался реанимировать этот фактор для продвижения «русского мира» в других странах, а особенно — для «удержания» Украины. Но Константинопольский патриархат сумел переиграть и Кремль и Московскую патриархию, даруя в начале прошлого года автокефалию Православной церкви Украины. Вскоре эту автокефалию признали церковь Греции и древнейший Александрийский патриархат. Многие иерархи Грузинской Православной церкви публично высказали свою поддержку ПЦУ, и это несмотря на то, что ГПЦ считалась союзницей Русской церкви по многим вопросам.
РПЦ начала разрывать каноническое общение с церквями, признавшими автокефалию ПЦУ, и грозится прервать общение с признавшими ее. Московская патриархия такими шагами создаёт угрозу повторения великого раскола, произошедшего в церкви в XI веке.
Кремль курировал эту проблему с самого начала. Он, конечно же, не заинтересован в полной международной изоляции РПЦ, к которой решительно движется патриарх Кирилл.
В день рождения Кирилла, 20 ноября прошлого года, Владимир Путин принял приехавшего в Москву Иерусалимского патриарха Феофила, которому пока удается сохранять общение как с Москвой, так и с Константинополем. Большая часть их встречи прошла за закрытыми дверями, но уже на следующий день, 21 ноября, в Храме Христа Спасителя Феофила наградили солидной премией Фонда единства православных народов. Он в ответ пообещал собрать в столице Иордании Аммане саммит Предстоятелей Поместных Православных Церквей-Синаксис для решения «украинского вопроса» и поиска путей примирения Московского и Константинопольского патриархатов. Следующие два месяца ушли на рассылку приглашений и переписку с предстоятелями.
Это время стало моментом истины для Московского патриархата. Предстоятели, в том числе традиционные союзники Москвы и весьма зависимые от нее в финансовом и политическом плане, начали один за другим отказываться. Разумеется, первым возмутился Константинопольский патриарх Варфоломей, считающий созыв встреч предстоятелей своей исключительной канонической прерогативой. Успокаивать его в Стамбул ездила представительная делегация Иерусалимского патриархата, которая, очевидно, дала Варфоломею гарантии, что «дальше разговоров» дело в Аммане не пойдет. Затем от участия во встрече отказались патриарх Александрийский, архиепископы Афинский, Албанский, Кипрский…
Слово «фиаско» или «шеф, все пропало» зазвучало в самые последние дни перед саммитом, когда на него отказались ехать патриарх Румынский и такие верные в прошлом союзники Москвы, как патриархи Антиохийский (с резиденцией в Дамаске), Грузинский и Болгарский. В результате в Аммане удалось собрать лишь четырех предстоятелей (патриархов Иерусалимского, Московского и Сербского и митрополита малочисленной церкви Чешских земель и Словакии), а Румынская и Польская церкви прислали наблюдателей.
Говорят, видя провал, патриарх Кирилл тоже сомневался, стоит ли ему ехать в Амман. Но от обязательств, данных Владимиру Путину, отказываться страшновато и может иметь серьезные последствия. В условиях распада классической структуры мирового православия РПЦ важно удержать в сфере своего влияния хотя бы Иерусалимский патриархат и сделать хорошую мину при плохой игре. Тысячи российских паломников посещают святые места Палестины, где РПЦ принадлежат различные монастыри, храмы и подворья, финансируемые российским государством через Императорское православное палестинское общество, которое возглавляет Сергей Степашин.
Кроме того, огромная финансовая помощь оказывается Россией напрямую Иерусалимской патриархии. Прямые трансляции «схождения Благодатного огня» по российскому телевидению с последующей раздачей этого огня во всех храмах РПЦ в пасхальную ночь стали важнейшей «духовной скрепой» режима Путина.
Слабая представительность встречи в Аммане — это очередная дипломатическая неудача «министра иностранных дел» РПЦ митрополита Илариона, которого даже в самой патриархии называют виновником потери Украины и разрыва с Константинополем. Чтобы как-то сгладить негативный эффект, митрополит Иларион пообещал в Аммане, что дальше будет целая «серия встреч», на которые будет приезжать все больше церквей, — «до тех пор, пока мы не решим проблемы» с Украиной. Он также подчеркнул, что Амман — это новая платформа «для обсуждения насущных вопросов церквей», поскольку старая платформа во главе с Константинополем «утратила свое значение». Но, счет в игре, затеянной Московской патриархией и лично Путным оказался «4:11», продемонстрированный предстоятелями, делает эти заявления не слишком убедительными.
P.S. Комичным было участие на Амманской встрече иерарха РПЦ Онуфрия, именуемого в Московской патриархии митрополитом Киевским и всея Украины. Он, конечно по своему статусу является постоянным членом Синода РПЦ, но не понятно, в качестве кого он принимал участие на встрече.