Мы не услышали, как она зашла. Звук входной двери заглушили шум двигателей и сигналов машин, а также гул толпы на площади Таксим, бьющемся сердце Стамбула. «Здравствуйте, я — Неше Озтюрк Джошкун», — представляется она, протягивая руку. Прямой взгляд, уверенный вид, безупречная прическа и вежливая улыбка — она только вышла из офиса. Она вот уже месяц работает консультантом в фармацевтической консалтинговой компании. На ней клетчатый пиджак, синяя блузка и брюки. Она садится за стол и продолжает рассказывать о себе: диплом по химии, начало карьеры, степень по бизнес-администрированию в Стамбульском техническом университете (один из самых престижных вузов страны), управленческие должности в области биотехнологий… А затем полтора года безработицы после банкротства предыдущего работодателя.
Ей 39 лет, она замужем, но у нее нет детей, что вызывает недоверие потенциальных нанимателей. Она прошла с десяток собеседований, и ей без конца приходилось отвечать на два одних и тех же вопроса: есть ли у нее дети, и собирается ли она их заводить? Нет и нет. Но никто ей не верит. Один из нанимателей, кому она соврала и в конечном итоге ответила «да», поинтересовался, почему она хочет работать, если у нее есть дети и способный обеспечить их муж. «Каждый раз у меня возникает ощущение, что меня ставят на место, несмотря на 13 лет опыта работы, — вздыхает она. — В моем возрасте найти работу стало очень сложно».
Первые жертвы рецессии
Сейчас мы находимся в офисе ассоциации BizBizze, которая помогает женщинам в создании своего предприятия и поиске работы. Неше Озтюрк Джошкун получила тут поддержку, когда была безработной. «Мы стремимся подчеркнуть их навыки и придать им уверенность в себе с помощью курсов по ведению переговоров, составлению резюме и прохождению собеседования», — говорит генеральный секретарь BizBizze Лал Юкеб. Ценное содействие в условиях жестокого экономического кризиса, который сотрясает Турцию с 2018 года. В начале 2019 года безработица составила 14,7%, достигнув рекордной отметки за десять лет. Хотя этот показатель несколько снизился (13,3% в ноябре прошлого года), в стране с населением в 80 миллионов человек все еще остается 4 миллиона безработных. Женщины стали первыми жертвами рецессии: по данным Турецкого института статистики, 16,6% из них ищут работу (11,7% среди мужчин). Кроме того, не стоит забывать, что еще почти 12 миллионов человек не пытаются найти работу, поскольку слишком заняты домом. По большей части это относится к женщинам.
Многие турчанки бросают работу, чтобы заниматься детьми или больными родителями. Потом им становится сложно возобновить карьеру. В этом им активно помогают ассоциации, такие как YenidenBiz. Со дня своего формирования шесть лет назад она предоставляет поддержку выпускницам лучших турецких вузов, за плечами у которых не меньше семи лет стажа. Они были финансовыми директорами, руководителями маркетинговых отделов и пиар департаментов крупных турецких и иностранных предприятий. «Но даже на таком уровне ответственности возобновить карьеру очень сложно», — вздыхает Озлем Ешилдере, финансовый директор выпускающего спиртное предприятия и президент управляющего совета YenidenBiz. Кризис же только обострил ситуацию. Для женщин все предельно прозрачно: нужно держаться за свой пост любой ценой.
«Чем занимается ваш муж?»
Но как можно после рождения детей продолжить работу в стране, где так не хватает государственных яслей? В начальную школу идут с 5 лет, а частные детские сады зачастую недоступны из-за высоких цен. Такую ситуацию активно критикует Арзу Черкезоглу, президент влиятельной Конфедерации революционных профсоюзов (третья по значимости профсоюзная организация страны). Она принимает нас в своем кабинете на европейском берегу Стамбула. У нее на коленях лежит открытый доклад, и она перечисляет затребованные у правительства меры. В частности это касается открытия государственных яслей и политических заявлений в поддержку занятости женщин. «Нашему руководству нужно посмотреть фактам безработицы в лицо, какими бы страшными они ни были», — считает она.
Вся страна в напряжении. За последние месяцы целые семьи сводили счеты с жизнью (обычно с помощью цианида) под грузом долгов, инфляции и девальвации турецкой лиры. В январе стамбульская полиция выловила тело 20-летней студентки Сибел Унли, которая покончила с собой из-за резкого повышения цен на питание в Стамбульском университете. Параллельно с этим турецкие солдаты увязли на севере Сирии, сирийские беженцы в Турции (почти 4 миллиона человек) вызывают все большую ненависть, а отношения Анкары с ЕС обостряются. Кроме того, неудавшийся государственный переворот июля 2016 года остается все дальше в прошлом и все меньше может служить оправданием для авторитаризма президента Реджепа Тайипа Эрдогана. Стоит отметить, что популярность находящегося у власти с 2002 года основателя Партии справедливости и развития опиралась на быстрый экономический рост. Жившие в неустойчивых условиях турки смогли стать средним классом и собственниками, отправить детей в университет. Тем не менее в механизме наметился сбой, и президент сменил тон. В январе он выразил недовольство застоем в рождаемости на уровне 1,99 ребенка на женщину. Ему нужно было 3. Его заявления о труде женщин зачастую вызывают полемику. Так было, например, в мае 2019 года, когда одна из них сказала ему следующее: «У меня есть дипломы двух вузов, но я не могу найти работу». «А чем занимается ваш муж?» — ответил президент.
Материнство, начало зависимости
Женщины из Bebemoss — не наемные сотрудницы: они чаще всего работают дома, в собственном темпе, занимаясь детьми. Основавшая предприятие Изабела Эршахин, французская полячка по происхождению, учит их вязать, предоставляет им материалы и берет на себя сбыт их продукции (в основном, в США). В прошлом она была ассистенткой Стефано Пилати, художественного директора дома Yves Saint Laurent. Она живет в Стамбуле уже 15 лет и основала Bebemoss семь лет назад. У нее работают около 100 матерей, как турчанки, так и сирийки. До начала работы у многих не было своего банковского счета. Тем не менее они вовсе не слабые, уверяет Изабела Эршахин, поправляя свои белокурые пряди: «Всех их объединяет их сила».
Кооперативы — кружки солидарности
За 30 лет Шенгюл Акчар перешла на другой масштаб. Ее сформированный в 1986 году Фонд поддержки занятости женщин помог сформировать 200 кооперативов по всей стране. Его цель: научить женщин принципам работы рынка. «Они уже умеют все остальное, заниматься детьми, готовить, шить и даже рассчитывать бюджет: они обеспечивают жизнь семьи на гроши», — хриплым голосом говорит эта 60-летняя активистка. Вне зависимости от того, о чем идет речь, яслях, ресторане или текстильной фабрике, цель всегда одна: уметь продавать. Шенгюл Акчар тушит очередную сигарету, выходит из кабинета и ведет нас вниз. На первом этаже здания организации, которое расположено в двух шагах от площади Таксим, находится один из трех бутиков фонда. На стеллажах бутылки с оливковым маслом соседствуют с вышитым постельным бельем, вручную раскрашенной посудой и украшениями. Шенгюл Акчар окидывает помещение гордым взглядом. По ее словам, кооперативы оказались меньше всего затронуты экономическим кризисом. Самые первые из тех, которым помогал фонд, появились в 2002 году и существуют до сих пор.
В нескольких километрах оттуда находится основанный в 2004 году кооператив Ilk Adım. «Мы нацелены не на прибыль, а на долгое существование», — подчеркивает Гюлтен Бингел, отбирая катушки с нитью. Эта 50-летняя женщина в очках и с седыми волосами была одной из создательниц Ilk Adım. Сегодня днем она сидит с коллегами за вышивкой на первом этаже небольшого желтого здания. Рядом расположены ясли, изначальный проект семи основательниц. Они позволили вернуться к работе многим женщинам, не только участницам кооператива. В том числе Саиме, которая пришла за четырехлетней дочерью Зехрой. «Она уже год ходит в ясли, а я работаю горничной», — с улыбкой объясняет она, пока ее смеющаяся дочка теребит ее платок на голове. Такая система привлекает в Турции все больше людей: объединение ресурсов и труда чрезвычайно важно для тех, у кого нет диплома и капитала.
Цифровые предприниматели и ремесленники
Те, кто пытаются самостоятельно начать свое дело, полагаются на весомого союзника: Инстаграм. Эта платформа проще интернет-сайта, и ремесленники активно пользуются ей для сбыта своей продукции. Тюлай составила целый карьерный план. На ней розовый свитер, а на губах — уверенная улыбка. Ей 41 год, она работала бухгалтером, а сейчас учится делать изделия из кожи в центре Ismek в исторической части Стамбула. В городе существует порядка 200 учреждений подобного типа, которые предлагают всем желающим бесплатные курсы. В них учатся около 200 000 человек (по большей части, женщины) по 44 программам, от текстильного дизайна до иностранных языков, кулинарии, живописи и ухода за детьми. «Некоторые наши студенты годами оставались без работы, несмотря на докторскую степень, и решили заняться ручным трудом», — объясняет директор одного из центров Айфер Сандыкчы. Чтобы помочь им найти работу, сотрудники центра регулярно приглашают представителей предприятий. Те представляют свои требования и присматривают возможных кандидатов. «Некоторых берут на стажировку, а затем принимают на работу», — говорит Ясемин Мерт из центра Ismek.
Этому движению способствует новый мэр Стамбула Экрем Имамоглу, которого избрали в июне от Республиканской народной парии (главное оппозиционное движение). Новый градоначальник запланировал открытие нескольких центров занятости, в том числе одного специально для женщин, параллельно с существующими. За пять лет в городе должны создать не менее 100 государственных яслей. Тем самым Экрем Имамоглу рассчитывает сформировать 200 000 новых рабочих мест, половина из которых предназначена женщинам.
Утечка мозгов
Как бы то ни было, ожидание турок затянулось. Признаки подъема экономики все еще слабы, а результатов не видно. Серьезно пострадавшая строительная отрасль медленно поднимается на ноги. Это дает надежду 33-летней Пынар Картал, которая около 10 лет была управляющей на строительных проектах крупнейших турецких предприятий. Она сидит без работы уже полтора года после того, как от проекта, над которым она должна была работать, отказались. Ее муж сохранил пост. Благодаря его зарплате в семье все хорошо. «Не стану жаловаться, — говорит Пынар Картал на прекрасном французском, держа в руках чашку с дымящимся кофе. — Я могла бы легко найти хорошее и высокооплачиваемое место, если бы была готова уехать без мужа». Она также владеет английским и испанским и могла бы работать в Европе или франкоязычной Африке. Как бы то ни было, не все принимают такое решение.
В 2018 году из страны уехали 113 000 турок, в том числе огромное число дипломированных специалистов. 17 февраля президент Турции провел собрание с советниками, чтобы обсудить борьбу с этим явлением. 24-летняя Айдан Каракая относится к тем, кто потеряли надежду. «Все просто: ни один из моих близких в Турции не работает по специальности», — отмечает она. Она встречает нас в маленькой комнате студенческого общежития на бульваре Дидро в XII округе Парижа. Она живет там после того, как поступила в сентябре на химический факультет. Ее французский пока не идеален, но она работает над ним. Возвращаться обратно она не собирается. Даже если ситуация в Турции улучшится? «Если у меня будет выбор, я останусь», — отвечает она, решительно скрестив руки на груди.
59% безработных — женщины
За 15 лет число безработных женщин увеличилось со 100 000 до почти 2 миллионов. С 2003 по 2018 год каждую неделю теряли работу 2 169 женщин. В этом году 61 женщина теряла работу каждый час. В ноябре прошлого года 59% безработных были женщинами (против 40% в 2003 году).
Помимо тех, кто занимаются поисками работы, еще более 29 миллионов человек не относятся к экономически активному населению. Более 20 миллионов из них — женщины. К активному населению относятся лишь 33,9% турчанок. Это самый низкий показатель среди всех стран-членов ОЭСР.
По данным Всемирного банка, в 2017 году банковский счет был всего у 54% турецких женщин (против 83% у мужчин).