Автобусная остановка во время карантина словно помолодела. Она стала более элегантной, вся в стекле и с закругленным углами на крыше. Современный дизайн тайком проник и на Кутузовский проспект, крупную выездную магистраль на западе города. Крупнейшая столица Европы четыре недели находится на самоизоляции. За окном прохладно и ветрено, но часто выглядывает весеннее солнце. Во дворе распускаются почки на деревьях, и над детской площадкой словно парит светло-зеленое покрывало. Коронавирус, который долгое время воспринимался лишь как угроза для других, внешняя опасность, от которой можно оградиться, закрыв границы, с запозданием в несколько недель охватил и Россию. Но что он делает с Москвой, этим городом, на улицах которого всегда полно автомобилей, а в метро — миллионы пассажиров?
Только с электронными пропусками
Автобусная остановка — запоздалый признак обновления московского общественного транспорта. Несколько лет назад транспортные ведомства заменили «кряхтящие» троллейбусы на современные автобусы и ввели на шестиполосных магистралях, таких как Кутузовский проспект, выделенные полосы для общественного транспорта. Теперь можно с удобством доехать до самого центра — Манежной площади, расположенной в нескольких сотнях метров от Красной площади.
Но на Новоарбатском мосту выделенная полоса заканчивается, и начинается обычное медленное движение. Здесь течет Москва-река. Слева возвышается Белый дом, штаб-квартира российского премьера и кабинета министров. В 1993 году, когда здесь размещался Верховный Совет, Белый дом стал эпицентром путча.
Во время эпидемии коронавируса одним из главных ответственных лиц по борьбе с кризисом стал премьер-министр Михаил Мишустин, вступивший в должность премьера в январе этого года. Но в глазах общественности его, как и президента Владимира Путина, который долгое время медлил с решениями, затмевает мэр Москвы Сергей Собянин. Это он задает тон.
В этот день улицы свободны, в автобусе — всего три пассажира, все в масках. После введения Собяниным в конце марта режима всеобщей самоизоляции департамент транспорта регулярно докладывает о положительных показателях: количество автомобилей на улицах уменьшилось более чем на 50% по сравнению с тем же временем в прошлом году, на 70-80% стало меньше пассажиров в автобусах и метро. Сейчас ездить по городу могут только те, чью работу нельзя перевести на удаленный режим, кому нужно к врачу или в гипермаркет. В остальном выходить на улицу разрешается лишь в близлежащий продуктовый магазин, аптеку или для выноса мусора. Прогулки запрещены
Поездки на автомобиле или общественном транспорте возможны только с разрешения: передвигаться по городу можно, введя свои личные данные и получив электронный пропуск через сайт московского правительства. Когда полиция в первый день после введения пропускного режима утром начала проверять пропуск у каждого на входе в метро, для Собянина это стало серьезным ударом по репутации. Огромные очереди в тесных переходах метро подорвали усилия по борьбе с эпидемией.
Оповещения, как в кино
В середине дня на улице мало людей. Встречный ветер прижимает маску к лицу. Обычно погода — не причина для отсутствия людей на Новом Арбате, проложенном в советское время, словно коридор в старый город. Это улица с многочисленными ресторанами и магазинами, кинотеатром «Октябрь» и большим книжным магазином «Дом книги». Но сейчас парковки пустые, движение на дороге свободное как никогда, и на улице видны лишь несколько пешеходов.
Для органов безопасности даже это чересчур оживленно. Машина полиции медленно проезжает вдоль шестиполосной дороги, из громкоговорителя доносится оповещение о необходимости соблюдения домашней самоизоляции. В социальных сетях популярна шутка: эти оповещения произвели бы на россиян большее впечатление, если бы были на немецком языке. Это намек на то, что некоторым россиянам происходящее напоминает фильмы о немецкой оккупации во Вторую мировую войну. Сравнение саркастическое, но все же заметно, что государство хочет в первую очередь запугать население. Не проходит и дня, чтобы какой-нибудь чиновник по телевизору или в социальных сетях не напомнил о штрафах, грозящих за нарушение «самоизоляции».
Еще сильнее бросается в глаза пустота на расположенном параллельно с Новым Арбатом пешеходном Старом Арбате. Арбат — туристический центр Москвы. Но сейчас уличных художников, которые выставляют здесь свои картины и рисуют с натуры, не видно, закрыты все кафе и сувенирные магазины. Тем заметнее курьеры служб доставки еды со своими желтыми и ярко-зелеными рюкзаками за спиной и уличные рабочие, которые непоколебимо проводят традиционную весеннюю уборку, красят заборы, ограждения и бордюры.
И Кремль пустует
Вокруг Кремля зловещая пустота. Здесь обычно сотни туристов из российских регионов и других стран. На Манежной площади сразу виден каждый отдельный пешеход. Дорожное движение сведено здесь к такси, подъезжающим к входу в презентабельный новый отель, бывшую гостиницу «Москва». Полицейские наворачивают круги и останавливают каждого. Двое молодых стражей порядка дружелюбны, но действуют уверенно: они проверяют документы, но объяснение, что журналистам при необходимости официально разрешено свободно передвигаться по городу, принимают неохотно. «Будьте осторожны, вас могут и в участок забрать», — предупреждают они.
На Красной площади сейчас должны были полном ходом идти приготовления к масштабным праздничным мероприятиям в честь 75-летия победы в Великой Отечественной войне 9 мая. Военный парад, который должен был стать еще более масштабным и впечатляющим, чем раньше, вместе с шествием «Бессмертный полк» призван символизировать наивысшую точку памяти для общества и политического руководства. Танки, орудия и ядерные ракеты в эти дни обычно провозят по городу в учебных целях.
Уже установленные в подземных переходах близлежащих улиц временные дополнительные опоры свидетельствуют, как далеко зашла подготовка. С тяжелым сердцем Путин в середине апреля перенес парад и все празднования на более поздний срок. Это было горькое решение, учитывая, как важен этот праздник для российского самоопределения.
Празднование 9 мая и запланированное на 22 апреля голосование по инициированным Путиным поправкам в Конституцию стали причиной, почему Путин так долго медлил с решительными мерами против коронавируса. Руководство до последнего поддерживало впечатление, что к параду Победы Москва снова заживет обычной жизнью.
Объявленные до конца апреля «нерабочие недели» самоизоляции продлены до 12 мая. В это время и Путин не посещает Кремль: в последние недели он находится в своей подмосковной резиденции «Ново-Огарево», откуда проводит видеоконференции с министрами и губернаторами регионов.
Драма за кулисами
Небольшие магазины, кафе, бары и рестораны центра Москвы закрыты, и из витрин неловко выглядывают только охранники. Владельцы скоро окажутся беспомощными. Они вместе с некоторыми гражданскими активистами критикуют сомнительную правовую основу собянинского режима «самоизоляции». Они выступают за введение режима ЧС. При нем не только можно лучше обосновать ограничение свободы передвижения, но и предприятия автоматически претендовали бы на компенсации за упущенные доходы.
На обратном пути в метро от «Арбатской» до «Киевской» вагоны пустые, будто ранним утром или поздним вечером в праздники. Общественным транспортом разрешено пользоваться только тем, кто внес в электронный пропуск данные своей транспортной карты. На каждом втором сиденье в поездах — красная наклейка с надписью «Стоп». Это для соблюдения дистанции.
На Киевском вокзале нет привычных толп ожидающих, работников, продавцов цветов, как и в удивительно пустом сейчас торговом центре «Европейский». С Киевского вокзала идет аэроэкспресс во «Внуково» — один из четырех московских аэропортов. В некоторые российские города улететь еще можно. Международное авиасообщение приостановлено по всей стране, за исключением чартерных рейсов по вывозу российских туристов на родину.
Москва во времена коронавируса — пустой, но не вымерший город. Драматичные сцены разыгрываются за кулисами: в тесных, маленьких квартирах в огромных районах с панельными домами, где живут большинство москвичей, зачастую — несколькими поколениями; в общежитиях безработных гастарбайтеров; и не в последнюю очередь — в больницах города.