Чуйский тракт — одна из живописнейших дорог мира. Это почти тысячекилометровое шоссе соединяет Новосибирск, по сути столицу Сибири, с пограничным поселком Кош-Агач, а последние километры дорога змеится по холмам и курганам, широким плато и изломанным хребтам Алтая.
Этот величественный хребет возвышается на южном краю Сибири, на стыке с Монголией, Китаем и Казахстаном. Пейзаж меняется от скальных круч до молочных порогов и от кедровых лесов до серебряных березовых рощ. Зимой над рекой Катунью клубится пар. В чашах-долинах из деревянных домов струится дым, а их крыши сгибаются под слоем снега. Здесь живут общины старообрядцев — раскольников XVII века, которые пожелали убраться как можно дальше от длинной руки Русской православной церкви.
Алтайские горы таят в себе старейшие следы наших предков: от молочного зуба 100 000-летнего денисовского человека из пещер, похожих на пчелиные соты, до покоящихся в замерзших гробницах скифских мумий, чья кожа покрыта изысканными черными татуировками.
Это путешествие наполнило меня ощущением чуда, которое я утратила в чехарде гостиничных номеров по 1 000 долларов за ночь и панорамных бассейнов.
Вообще-то я ехала не за этим. Я искала старинные музыкальные инструменты, реликты повальной фортепьянной лихорадки, охватившей Россию в XIX веке, когда производители в Санкт-Петербурге и Москве не справлялись с ажиотажем. Пианино стало настолько желанным предметом утешения, статуса и «европейскости», что губернаторы, искатели приключений и даже ссыльные, отправляясь в отдаленные места растущей на восток Российской империи, — все везли их с собой, причем до появления Транссибирской магистрали — на санях.
Я вооружилась научно-популярной литературой и приехала на Алтай, начитавшись историй о пианино, которые появляются в горных деревнях, словно призраки из загробного мира. Но как выяснилось вскоре, я смотрела на все не с той точки зрения. Когда я посетовала на отдаленность Алтая отставному штурману Аэрофлота, жителю одной из горных деревень, он парировал: «Это мир далеко. А мы в самом центре».
Я летала слишком часто и не задумывалась о выхлопах. И я такая не одна: вся индустрия путешествий кипела от прибылей — полная противоположность нагрянувшему коронавирусному апокалипсису.
И если со стороны моя работа казались этаким бесконечным отпуском, реальность была совсем иной. Я все больше напоминала самой себе забытый чемодан, который катается по багажной карусели в аэропорту, мертвый груз, который ездит вслед за другими путешественниками, впопыхах проносясь через места, которые давно утратили свою душу.
Это началось, когда мы с сыном в 2015 году побывали в Венеции и наблюдали, как круизный лайнер заслоняет вид с площади Сан-Марко. Я вернулась домой, крепко задумавшись о туристической передозировке и ее последствиях, ведь я сама к ней причастна, по долгу службы рекламируя «обязательные» места, где должен побывать каждый путешественник. Вот одна из причин, почему я оказалась в добровольном изгнании в Сибири: я решила, что нехватка благ цивилизации оттолкнет других туристов.
Мой расчет окупился с лихвой. Несмотря на промышленное осквернение при Советах, а теперь еще и современную добычу ископаемых, пейзаж без единого ограждения оказался даже прекраснее, чем я могла себе представить. Я мысленно возвращаюсь к началу путешествия по Чуйскому тракту, когда Сибирь зацепилась за мою страсть к путешествиям, словно застрявший в волосах репей. Стоял январь, мороз был градусов двадцать, и когда я сложила пирамидку из камней на одном из плато, снег как будто не падал, а, наоборот, вздымался. Никогда не забуду ощущение, словно я стою в поле неведомой энергии. Небо прояснилось, и все вокруг смолкло. Я ощущала пульс тишины и слышала собственное дыхание. Мириады крошечных алмазных кристалликов сверкали в лучах света.
Через несколько дней мы свернули с тракта — исследовать гряду заснеженных холмов, убегающих в сторону Монголии. Я мчалась на заднем сидении снегохода, отчаянно цепляясь за златозубого проводника, в чьи руки я вверила свою жизнь. Куда ни глянь — ничего и никого, ни намека на человеческое жилье. Затем откуда-то из белизны выплыло стадо архаров. Это самые крупные бараны в мире, их закрученные эффектным штопором рога, если их развернуть, достигают почти двухметровой длины и загибаются назад, словно их закрутило ветром. Сердце колотилось от волнения. Вот оно, здесь и сейчас: ощущение чуда бежит по моим жилам, и каждая клетка тела оживает.
Разум, сердце, легкие — это чувство мощное, как любовь, и найти его так же тяжело.
Софи Робертс — автор путевых очерков и книги «Затерянные пианино Сибири»
Комментарии читателей
Janis Belcher
Статья напомнила мне мою любимую поездку. Почти двадцать лет назад (летом) мы прокатились по Транссибирской магистрали из Пекина через Монголию, где мы жили в юрте в пустыне Гоби. После этого мы поехали дальше в Сибирь мимо Байкала и декабристского Иркутска. В другой раз я побывала во всех среднеазиатских «-станах».
Gregory Dolinajec
Увы, своей писаниной мисс Робертс предвосхитила в Сибири гостиничную инфраструктуру с номерами по тысячу долларов за ночь.
Neel Duncan
Я прожил в Западной Сибири семь лет. Больше всего скучаю по людям. Они живут просто, но умеючи. Долгими зимами ты мечтаешь о лете, но когда оно приходит со своей мошкой, ты снова ждешь зиму. Зима, конечно, что-то особенное — из-за людей.
Laurence Nelson
Такое чувство, что вы родились в железобетоне.
William Donahue
Я в Сибири не был, но эта статья лишь раззадоривает мое желание. Не понимаю, когда ругают наши Великие равнины и тамошние штаты. Да, дух захватывающих фотографий там не нащелкаешь. Но красивое небо, яркий свет, долгие тени, бодрящий воздух — жаль тех, кто этого не ценит.
Michael Fontenot
«… и о выхлопах не задумывалась». А в Сибирь она небось пешком притопала. И снегоход был электрический.
Jian Shen
В 2019 году я проехал по Колымскому тракту от Магадана до Якутска. По дороге побывал в нескольких бывших лагерях советского ГУЛАГа. Сибирь обязательно должна быть в списке каждого путешественника. Я бывал там три раза за последние несколько лет и планирую приехать еще. Фантастически разнообразное и очаровательное место. Вы должны испытать это сами.
David West
Журналистка выдохлась и очерствела, осознав, что своим пиаром «обязательных для посещения» мест их только гробит. Ирония в том, что ее вернула к жизни поездка в далекую Сибирь. Так что ждите горящий тур «Семь ночей в нетронутой Сибири!»
Kathryn Cummings
Сибирь огромна, и вряд ли ее когда-нибудь наводнят туристы. Я ездила по Транссибирской магистрали в конце 80-х, впечатления колоссальные, но, кроме железной дороги, в те годы там больше ничего не работало. На каждой остановке пассажиры выбегали из вагонов в поисках еды, а местные жители — наоборот, внутрь. Слава богу, что из-под полы продавали голландское пиво Orangeboom по 2 доллара.
Craig Sawyer
Хороший вышел побег, но не обязательно ехать аж в самую Сибирь. Монгольских пейзажей хватает в Вайоминге, а для пейзажей в духе «Есть кто живой?» всегда остается восток Невады.