Некоторые эксперты и комментаторы убеждены, что Иран рано или поздно, но должен вмешаться в конфликт в Нагорном Карабахе в пользу одной из сторон. Ожидания на самом деле зашли так далеко, что теперь к возможной дальнейшей роли Тегерана в развитии событий приковано всеобщее внимание.
Безусловно, кто-то очень желает, чтобы Иран, наконец, открыто вмешался в конфликт, поддержав ту или иную сторону. И потому за поведением Ирана в связи с конфликтом сейчас наблюдают очень многие. С начала вооруженных столкновений между Арменией и Азербайджаном минуло уже более трех недель. Стороны конфликтуют за узкий, по сути, перешеек земли, за горную долину. Но, сказать по правде, это уже не конфликт, а настоящая война между двумя государствами, просто война «долгоиграющая». И хотя за прошедшее с начала нынешнего витка напряженности время вроде бы не единожды начинали говорить о перемирии, реального перемирия до сих пор нет и военное противостояние между двумя государствами продолжается с перерывами, в лучшем случае, на несколько часов.
В отличие от позиций множества других государства в отношении войны Армении и Азербайджана (речь, правда, идет, прежде всего, о соседних государствах, кого этот конфликт касается напрямую), позиция Ирана относительно войны на протяжении всех прошедших недель оставалась неизменной, предельно искренней и прозрачной. По сути, Исламская Республика Иран с самого начала этой войны неизменно и откровенно говорит без каких-либо оговорок, увиливаний и уверток о необходимости исключительно мирного решения проблемы, о подписании между двумя государствами мирного соглашения.
Исламская Республика Иран говорит о необходимости прочного мира на своих границах предельно ясным и открытым языком, потому что мир — это принципиальная позиция страны, это не слова, которые просто произносятся на публику. Иран полагает, что стороны должны начать мирные переговоры, с твердым намерением этого самого мира достичь, а не просто потянуть время, с тем чтобы через несколько часов, в лучшем случае через пару дней, вновь начать яростные военные схватки. Согласно позиции Ирана, любое военное противостояние между Армений и Азербайджаном ведет к дестабилизации всего региона. Исходя из своей принципиальной позиции, официальный Тегеран полагает, что в случае продолжения войны победителей не будет — будут только проигравшие и пострадавшие, а ими будут мирные жители и гражданское население всего региона, вне зависимости в каких границах эти мирные и гражданские люди проживают.
Но принципиальная и четкая позиция Ирана относительно конфликта в Нагорном Карабахе и армяно-азербайджанской войны этим не исчерпывается, поскольку Тегеран предупреждал обе стороны о страшных последствиях этой войны, и именно потому призывал к сдержанности. Кроме того, Тегеран полагает, что продолжение военных столкновений в Нагорном Карабахе приведет к усилению террористической деятельности во всем регионе, а терроризм, как известно, не имеет границ.
Другой важной деталью здесь является то, что продолжение войны приведет к активизации разного рода внерегиональных сил, которые будут стремиться использовать конфликт Армении и Азербайджана в своих корыстных интересах. Так, конфликт уже явно используют в своих интересах Израиль и его спецслужбы, щедро поставляющие сюда оружие и активизировавшие разного рода «наблюдения» в регионе, вблизи границ со своим принципиальным противником — Ираном. Это свидетельствует, что все предупреждения, которые ранее Тегеран делал сторонам конфликта относительно последствий войны, являются полностью верными и оправданными.
Призывы к прекращению огня, предупреждения об активизации террористических групп в регионе, как и предупреждения о тяжелых последствиях и непомерно высокой цене конфликта для гражданского населения являются важной составляющей принципиальной позиции Ирана с самого начала конфликта.
Все вышеперечисленное отнюдь не означает, что в стране (Иране) имеют место определенные переживания и чувства в пользу и в поддержку одной из сторон конфликта. Это даже проскальзывало в заявлениях некоторых официальных лиц и представителей духовенства, однако Иран до сих пор открыто не присоединился ни к одной из сторон, что представляется наиболее верным, исходя из интересов страны.
Очевидно, что определенные силы, среди которых оказались и официальные лица, воспользовавшись тем, что власти страны поначалу не делали никакого официального заявления относительно конфликта, пытались представить дело так, будто Иран уже занял позицию одной из сторон. Однако еще раз подчеркнем, даже если Иран посчитает необходимым принять участие в конфликте, то это должно быть участием в качестве третьей силы, которая способствует урегулированию кризиса мирными средствами.
Определенные политические силы или группы могут действовать несознательно, поддаваясь лишь одним эмоциям, или, наоборот, сознательно пробуждать те или иные эмоции, при этом не понимая или же сознательно игнорируя полевые условия конфликта или последствия участия (страны) в конфликте. Но необходимо всегда четко осознавать, что если и имеются различия между политической позицией государства и выражением чувств и эмоций определенных групп, то это категорически не должно вести к противоречиям во внешнеполитическом курсе страны. Похоже, что об этом в итоге вспомнило руководство страны и сформулировало официальную позицию Ирана применительно к карабахскому кризису.
Группа «Международные новости» издания Resalat