Несколько дней назад на одном российском телеканале Владимир Жириновский высказал предположение, что Украина развяжет войну за Крым и Донбасс и проиграет ее. Ее армию разгромят, на помощь придут польские вооруженные силы и тоже потерпят поражение, тогда в дело вступят немецкие военные. Украину ожидает распад: появится новое государство Галиция, а остальную территорию присоединит к себе Россия.
Можно, конечно, посмеяться над таким прогнозом, поскольку, если воспринимать его буквально, выглядит он абсурдным. Однако эти слова можно также интерпретировать как подготовку России к сценарию, в котором она сначала спровоцирует украинцев начать войну, а затем их разобьет. Ни Польша, ни Германия, разумеется, не будут принимать участия в этом конфликте, но они могут ощутить на себе его последствия. Украину могут поделить, но сделают это не Берлин и Москва, а Анкара и Москва.
Российские журналисты, занимавшиеся освещением конфликта в Нагорном Карабахе, неоднократно в личных беседах упоминали о том, что в ближайшее время они ожидают новой войны в Донбассе. Их прогнозы пересекаются с тем, что говорил Жириновский: за эскалацией, по их словам, будет стоять Запад, подталкивающий украинцев к вооруженному столкновению с Россией.
Дело, однако, в том, что Турция отнюдь не выступает представительницей интересов Запада. Анкара, напротив, старается лишить его влияний в очередных областях противостояния и превратить их в арены конфликтов, которые она сможет использовать затем для «торговли» с Москвой. Кремлю это зачастую выгодно, поскольку западные влияния он считает более опасными, чем имперские амбиции Турции. Если руководство Украины этого не понимает, ее может ожидать катастрофа.
После 2014 года Россия практически утратила влияние не только на украинские власти, но и в значительной мере на украинское общество, прежде всего в западной и центральной части Украины. Раздел этой страны, даже с присоединением более скромного фрагмента территории, чем тот, о котором говорил Жириновский, то есть, например, нескольких восточных областей, соответствует интересам Москвы. Речь шла бы не только о претворении в жизнь ее имперской стратегии, но и о решении демографических проблем. В РФ неуклонно уменьшается количество русских и возрастает количество мусульман, в том числе мигрантов и их потомков. В долгосрочной перспективе это грозит обернуться внутренней культурной раздробленностью. Кремлю нужны приезжие, которые помогут заткнуть демографическую дыру. В первую очередь он заинтересован в привлечении славян (украинцев, белорусов) или, по крайне мере, христиан-индоевропейцев (например, армян и осетин), поскольку это более близкие русской культуре люди, которых проще ассимилировать, а таким создать своеобразный противовес.
В ходе последнего азербайджано-армянского столкновения Украина заняла сторону Баку, руководствуясь двумя соображениями. Во-первых, украинцы усматривали аналогии между Нагорным Карабахом и Донбассом с Крымом. Во-вторых, конфликт в Закавказье они сочли опосредованной войной Турции с Россией, в которой Азербайджан и Армения представляли, соответственно, интересы, Анкары и Москвы. В обоих случаях оценка была неверной. Сводить ситуацию в Нагорном Карабахе и Донбассе к сепаратизму и угрозе территориальной целостности, означает не замечать различий в двух этих ситуациях. Кроме того, укрепляя отношения с Турцией, Украина действует непоследовательно хотя бы из-за роли турок в кипрской проблеме.
За неверными оценками сути конфликта в Нагорном Карабахе следуют неверные выводы относительно его итогов. Поражение Армении отнюдь не означает поражения России. Ровно наоборот: та укрепила свою позицию в Закавказье, ограничив западные влияния руками турок и обеспечив себе возможность разместить военные силы в стратегической точке. За выдавливание из региона Запада ей пришлось заплатить приходом Анкары, что, с точки зрения Кремля, оказалось оптимальным вариантом, поскольку основной угрозой он считает именно его, а не Турцию. Кроме того, сейчас можно ожидать, что администрация Байдена откажется от туркофильской политики Трампа, выражавшейся, в частности, в выводе войск из Сирии или блокировании санкций.
Киев, как кажется, воспринимает все это совершенно иначе, предпочитая выдавать желаемое за действительное, а не трезво оценивать ситуацию. Если украинское руководство поверит в настойчиво продвигаемую протурецкими кругами (в том числе в Польше) идею о поражении России в недавнем столкновении в Закавказье, они могут решить использовать в отношении Донбасса и Крыма средства, кажущиеся им в рамках этой ложной теории аналогичными. Речь идет о возвращении утраченных территорий в опоре на союз с Анкарой, применении турецких дронов «Байрактар», а также (об этом вслух уже не говорится) привлечении наемников-джихадистов, которых завозила Турция. Протурецкие круги, указывающие на российское поражение в Нагорном Карабахе, обращают внимание именно на эти аспекты.
Проблема в том, что ранее Россия не контролировала Нагорный Карабах, этот контроль она стремилась получить и получила по результатам войны. С Донбассом и Крымом ситуация выглядит совершенно иначе. Если Украина решится в ближайшее время предпринять попытку их отбить, дальнейшее развитие событий будет напоминать не недавний нагорно-карабахский, а грузинский сценарий 2008 года.
Киев уже начал закупать турецкие дроны, в ближайшее время он собирается начать с Турцией совместное производство новой модели. Одновременно появляется информация о росте числа нарушений режима прекращения огня в Донбассе. Турецкий лидер Реджеп Эрдоган во время боев в Нагорном Карабахе внезапно объявил, что его страна никогда не признает аннексию Крыма, и напомнил о связях между Турцией и полуостровом. Украинское руководство, в свою очередь, в последние недели, указывая на безрезультативность переговоров, все чаще вспоминает о «плане Б» и намерении отбить Донбасс до конца текущего года.
Все это может указывать на риск эскалации напряженности в Донбассе, а, как следствие, распространения конфликта на весь восток Украины, что грозит негативным образом сказаться на безопасности Европы и Польши в частности. Вопреки надеждам украинцев, целью турок в этом конфликте не станет помощь Киеву в обретении контроля над всей украинской территорией. Российско-турецкие отношения опираются на сотрудничество и соперничество в разных регионах, но не в пределах границ их государств. Анкара прекрасно понимает, что попытка создания новой зоны противостояния в Крыму или даже в Донбассе, который можно уже назвать де-факто российской территорией, приведет к активизации помощи России курдскому партизанскому движению (РПК). Пример этого можно было наблюдать в 2016 году. Турция извлекла соответствующие выводы, и Киеву ради собственного блага следует это тоже осознать.
Цель Анкары в отношении Украины будет состоять в разделе этой страны на сферы турецкого и российского влияния. Это вполне соответствует интересам России. Можно ожидать, что турки, обещая помощь, будут провоцировать украинцев предпринять попытку отбить свои утраченные земли, причем разворачиваться процесс будет не без участия турецкой и российской агентуры. Нельзя также исключить провокаций, нацеленных на то, чтобы Украина приняла решение, последствия которого могут оказаться для нее трагическими.
Если дело дойдет до войны, Турция предпримет то же, что в случае Азербайджана: направит своих военных советников, а также наемников-джихадистов. Практика показывает, что украинские власти, скорее всего, возражать против этого не станут. Джихадисты ранее уже воевали в Донбассе на стороне Украины. Удар со стороны Киева станет для Кремля предлогом начать полномасштабную военную операцию, а появление джихадистов он использует (скорее всего, эффективно) для дискредитации украинского государства в глазах Европы. Происходящие на ее территории террористические атаки будут способствовать тому, что пропаганда попадет на благодатную почву.
В рамках такого сценария война не ограничится Донбассом, а приведет к возрождению проекта Новороссия. Тем, кто сомневается, хватит ли у России средств на реализацию этого плана, следует напомнить, что экономическое положение Украины и Турции выглядит еще более шатким. Захват россиянами Одессы приведет также к изменению геополитического аспекта Приднестровского конфликта. С польской (и европейской) точки зрения ключевое значение будут иметь последствия роста влияния Анкары на Киев, присутствие джихадистов за нашей восточной границей и наплыв беженцев.
Турция не станет выступать представительницей Запада. Переброска на украинскую территорию джихадистов ослабит связи между Киевом и западными странами, в том числе Польшей. Это, разумеется, окажется на руку России, поскольку перспектива передвижения границы НАТО и ЕС на восток отдалится. Вместо этого на Украине появится авторитарная Турция, которая, как и Кремль, руководствуется философией политического торга. Украинцы, в свою очередь, попадут в ловушку, ведь у них будет продвигаться идея, что лишь турки помогли им в противостоянии с Москвой, а Запад вновь оставался в стороне.
Война, несомненно, приведет также к появлению огромного количества беженцев, чем помимо проекции своей имперской силы будет пользоваться Турция (впрочем, Россия тоже). Анкара уже не раз демонстрировала, что беженцы и мигранты — это для нее демографическое оружие, то есть, в частности, инструмент давления и шантажа, а также возможность создать канал для переброски в Европу террористов. Кроме того, пример Ливии показал, что в таких ситуациях наемники дезертируют и предпринимают самостоятельные попытки пробраться в Европу под видом беженцев.
С польской точки зрения ключевое значение имеет то, что и миграционный маршрут, и трасса переброски джихадистов будут проходить через нашу территорию. Можно ожидать, что от нас будут требовать открытия границ, говоря, что это жертвы Москвы, а также отказа от выдачи связанных с террористическими организациями джихадистов российской стороне (такие ситуации уже имели место ранее).
Интерес к появившемуся маршруту может проявить и сама Россия, в особенности если она решит избавиться от части мигрантов-мусульман, угрожающих ее культурной целостности. Кроме того, и она, и Турция заинтересованы в дестабилизации Европы. В связи со всем вышесказанным Варшаве нужно постараться удержать Украину от катастрофического плана по инициированию военных действий против России в Донбассе и Крыму. Оно может обернуться крайне негативными последствиями в том числе для нашей страны.