Неполомице гордятся Ильей Марковым — уроженцем небольшого уральского поселка, который побывал на олимпийском подиуме и стал чемпионом мира по спортивной ходьбе. Он получил награду от Путина в Кремле, потом — Серебряный крест за заслуги из рук польского президента, а сейчас занялся пчеловодством под Краковом.
Ульи
Машина едет по утрамбованному снегу медленно, жаль, что приходится постоянно следить за узкой дорогой, потому что вокруг открываются прекрасные виды. Весной, когда в воде будут отражаться зеленые деревья, здесь станет наверняка еще красивей, но и сейчас весьма неплохо. Над тонким льдом возвышаются высокие деревья, вокруг — ни единой живой души. В конце концов справа появляется большой дом с просторным садом, в котором стоят ульи, значит, мы на месте. Двигатель прекращает рычать, зато начинает рычать появляющаяся за забором собака.
Хозяин приглашает внутрь
Илья Марков говорит, что с пчелами все было просто: однажды на день рождения помимо торта со свечами он получил улей, потом купил еще три и попробовал стать пчеловодом. Но, предупреждает он, если кто-то хочет производить собственный мед, вначале придется инвестировать. Улей стоит три сотни злотых (примерно 6 тысяч рублей, — прим.пер.), рой — столько же. Дороже всего — центрифуга. Илье пока одалживает ее сосед. Работы, конечно много, но какое потом удовольствие положить в стакан горячего молока собственный мед. С ульями понятно, но вопросы на этом не заканчиваются. Что такого необычного в его занятии? И почему он занимается пчелами под Краковом, если родился в 4 тысячах километров оттуда? История долгая.
Изумруды
Началась она в небольшом уральском поселке Малышева, названного в честь советского политика. Многие могли бы сказать, что в таком месте лучше не рождаться. Зимой температура опускалась до минус 30, а не меньше мороза осложняла жизнь бедность. Однако в поселке было и нечто благородное: изумруды. Отец Ильи работал на приисках, а мать — на фабрике, дававшей работу всем местным жителям. Добыча, шлифовка, отправка в Москву и так по кругу.
Родители трудились с утра до вечера, дети были предоставлены сами себе. Илья в первый раз соприкоснулся с Михаилом Булгаковым в школе: учеба его увлекала мало, но он погружался с головой в чтение о том, как Берлиоз погибает под колесами трамвая, а Воланд и Бегемот бродят по Москве.
Поезд, который забрал его в лучшую жизнь, приехал из Новосибирска. В поселок, закончив учебу, вернулся Александр Николаевич Красильников, решивший организовать на малой родине легкоатлетическую секцию. После первых тренировок он пришел к выводу, что Илья — изумруд, требующий шлифовки.
Мальчик сам переделывал свои ботинки в спортивные, а мать пришивала ему на футболки три полоски: «Адидас», уральская модель. На сборах Марков ел трижды в день, дома на такую роскошь он рассчитывать не мог. Вкалывал он за двоих, ведь в России из метода кнута и пряника второй элемент исключают. Однако упорство того стоило, причем в прямом смысле этого слова.
Мать Ильи зарабатывала на фабрике 150 рублей, а он получал в рамках стипендии талоны на питание на 70 рублей, это было для семьи хорошим подспорьем. В 16 лет Илья убедился, что мир не ограничивается Советским Союзом и Уралом: он полетел на соревнования в Мексику. Самолет он видел впервые в жизни.
Чемпион
Чайник свистит, подавая знак, что можно заваривать чай. Илья улыбается, вспоминая Мексику. Там он в первый раз увидел людей с другим цветом кожи и заполненные продуктами прилавки в магазинах, услышал иностранный язык. Фотографий у него не осталось, он не большой любитель сувениров. Медалей в Польшу он тоже не привез: они остались в Екатеринбурге, где организовали специальную выставку. Жаль, ведь показывать есть что. Соперники на фоне Ильи выглядели на беговой дорожке зачастую, как медленные поезда на Транссибирской магистрали. 1996 год, станция Атланта — олимпийское серебро. 1998, станция Будапешт — золото чемпионата Европы. 1999, станция Севилья — золото чемпионата мира.
Илья слушал с медалью на шее российский гимн, и все внутри сжималось от эмоций. Потом его пригласили в Кремль. Награду должен был вручать президент Борис Ельцин, но что-то не сложилось, вместо него появился Путин, занимавший тогда пост премьера. О нем говорят разное, отмечает Марков, но приятно, когда тебя ценит твоя собственная страна. В конце XX века в России знали, что Илья — настоящий мастер. Чтобы все было, как у Булгакова, в истории следовало появиться Маргарите.
Маргарита
Эта часть истории началась в столовой на соревнованиях. Илья болтал с товарищем по команде, внезапно к ним подсел спортсмен из Польши Роберт Коженёвский (Robert Korzeniowski). Он знал русский, так что языковой барьер не помешал. Поляк расспрашивал о тренировочных методиках, был дружелюбным и общительным, так что им быстро удалось наладить контакт. Вскоре они отправились на совместные сборы. В 2004 году четырехкратный олимпийский чемпион завершил карьеру и стал тренером Маркова. Илья начал выступать в польской легкоатлетической лиге.
Ну, хорошо, а что с Маргаритой? Вновь столовая, только уже другая. Илья жил тогда в общежитии краковской Академии физической культуры, Малгожата — там же. Она однажды улыбнулась ему за обедом, а потом все как-то завертелось само.
Когда она пригласила его на рождественский ужин, он еще не говорил по-польски. Илья отказывался, но Гося загнала его в угол. «Ты что, испугался?» «Нет, ничего подобного!». Он пошел. Началось все с колядок, а закончилось фразой «пока смерть не разлучит нас».
Сейчас они живут вместе под Краковом с сыновьями — Миколаем и Михалом. Заработать Илье помогает спорт. Он руководит группой «Неполомице бегают», организует занятия по общей физической подготовке для детей и говорит, что сейчас все элементы мозаики в его жизни находятся на своих местах.
Шприцы
Марков прекрасно знает, что дела могли принять совсем другой оборот. Российская легкая атлетика ассоциируется сейчас не с успехами и не с тяжелым трудом, а, скорее, с масштабным обманом. Когда Илья начинал карьеру, происходило формирование допинговой системы, информация о которой несколько лет назад потрясла весь мир. Ему повезло, что он встретился с хорошими людьми или, точнее, не встретился с плохими.
«Я постепенно начал замечать, что вокруг меня что-то происходит, — рассказывает он. — Моих коллег тренировал Виктор Чёгин, один из винтиков российского допингового механизма, работавшего в легкой атлетике. Каждый год попадалось как минимум несколько его подопечных».
Ударить кулаком по столу Илье в голову не приходило, ведь все равно ничего бы не изменилось. Он решил, что нужно просто делать свое дело. «Я до сих пор общаюсь с коллегами, которых поймали. Я их не осуждаю, они были пешками в большой игре. Это, однако, не меняет того факта, что я был одним из немногих российских легкоатлетов, ездивших на соревнования „чистыми"».
Маркову хочется, чтобы его страна восстановила свою репутацию, но ей предстоит еще проделать долгий путь. Несколько лет назад выяснилось, что драконовские кары в отношении людей, связанных с применением допинга, оказались фарсом. Заместительница генерального директора РУСАДА Маргарита Пахноцкая сама признала в январе 2020 года, что дисквалифицированный Чёгин продолжает заниматься тренерской работой. Он носит капюшон, темные очки, пользуется услугами охранников и часто меняет машины. Да, России до самоочищения еще далеко, как с Урала в Краков или даже дальше.
Булгаков
Так что у Ильи есть не только ворох медалей, но и нечто, чем могут похвастаться немногие из его коллег: чистая совесть. Когда мы выходим во двор осмотреть ульи, ему не приходится, как Чёгину, надвигать на голову капюшон и надевать темные очки. Немного жаль, что Маркову не удалось завоевать олимпийское «золото», но нужно брать то, что даровала судьба. Он добился успехов и как спортсмен, и как тренер польской сборной по спортивной ходьбе. В 2010 году он привел к «серебру» чемпионата Европы Гжегожа Судола (Grzegorz Sudoł) и получил в президентском дворце Серебряный крест за заслуги.
На что жаловаться, если все так хорошо сложилось? Илья постоянно живет в Польше с 2004 года, но к некоторым вещам ему пришлось привыкать. У поляков есть блюдо «пероги руске» (вареники с начинкой из картофеля и творога, — прим.пер.), но что в нем русского? Поляки говорят, что сейчас суровая зима, но ведь всего минус 10! Поляки считают, что они много жалуются на жизнь, но Илье они кажутся очень улыбчивыми.
Лучше, однако, и быть не могло: семья, тишина, спокойствие, бег. Неполомице уже стали его домом. Окружающие нуждаются в нем, а он — в них. Кроме того, через несколько месяцев здесь снова будет земля, текущая медом, нужно только немного подождать.
В декабре с пчелами работы мало, так что Илья может позволить себе посидеть с томиком Булгакова. Он открывает «Мастера и Маргариту» и вновь оказывается на Патриарших прудах. Аннушка сейчас разольет масло, а Берлиоз погибнет под колесами трамвая.