Бах-бах-бах… Полеты двух орлов, так здесь называют полицейские вертолеты, и грохот пуль разбудили Жакарезинью на рассвете. Эта фавела — неприглядная часть Рио-де-Жанейро. Тут даже и не мечтают начать принимать вакцинированных туристов.
Когда в прошлый четверг началась полицейская операция, 28-летняя А. сделала то же самое, что и все живущие по соседству: вскочила с кровати и бросилась в самый безопасный угол, обняв дочь. Терзаемые страхом, они ждали, когда прекратится перекрестный огонь, но тут в их дом ворвался раненный человек. Как рассказывает А.: «В него попало две пули, но он был жив». Чужак приказал ей молчать и спрятался, вскоре появились и полицейские в обмундировании. «Они пришли за ним. Он начал уговаривать меня: „Не бросай меня, не уходи, не бросай, они меня убьют!" Он хотел сдаться правозащитникам, но полицейские сказали: „Тут никто не сдается, живым он не выйдет!" И они прямо в комнате зарезали его, они не дали мне его спасти», — рассказывала в понедельник все еще расстроенная А. «Или он, или моя дочка», — шептала она. «Они пришли не задерживать, они пришли убивать», — таков ее вердикт. Именно поэтому, по словам А., у полицейских на груди не было обязательной бирки с именем и группой крови.
Если убегающий от полиции стучится в твою дверь, чтобы спрятаться, ты открываешь. Точка. Такой закон правит в фавелах подобной этой, где организованная преступность заняла лакуну, оставленную государством. Любой вышедший из детского возраста житель Жакарезинью помнит множество других перестрелок и полицейских операций, но ни одна из не была настолько жестокой и кровавой. В ходе этой операции, по словам властей, погибло 28 человек: один полицейских и 27 предполагаемых «преступников», это делает ее самой кровавой в истории города. Такое количество жертв вызвало в городе волнение, которое поднимается, только когда случайная пуля убивает ребенка, ведь жестокость в борьбе с наркотиками — вещь привычная.
Президент Бразилии Жаир Болсонару не упустил случая, чтобы поздравить Гражданскую полицию, у которой также изъяли около тридцати единиц оружия. Жесткая рука в борьбе с преступностью — вот одно из его знамен. Болсонару — военный, придерживающийся правых взглядов, а Рио и полиция — это огромные электоральные массы страны, в которой считается, что лучших преступник — это мертвый преступник.
Практика убивать подозреваемых укоренилась давно. По данным издания O'Globo, с 1998 года полиция каждые десять часов убивала кого-то в штате Рио-де-Жанейро.
В прошлый четверг на рассвете, когда еще не было и шести часов, около 200 по-военному вооруженных полицейских всеми возможными путями вошли в Жакарезинью, скопление бедного кирпичного жилья в часе езды на метро и поезде от пляжа Копакабана. Первой жертвой стал полицейский, попытавшийся убрать одну из баррикад, построенных наркоторговцами, которые контролируют этот район, служащий опорным пунктом «Красной команды». Пуля попала ему в голову.
И разверзся ад: плотный огонь из винтовок, очереди с вертолетов, гранаты. Около 40 тысяч местных жителей вновь стали заложниками. Они прятались по углам, молились и следили за новостями с помощью мобильного или WhatsApp. 42-летняя Жойсе Перейра (Joice Pereira) вместе с восемью детьми часами пряталась в ванной. Это было самое безопасное место в лачужке с бумажными стенами, выходящей в один из переулков, ставших сценой для невиданной перестрелки.
Многое из происходившего в прошлый четверг напоминает сцены из фильма «Город Бога», вышедшего два десятилетия назад и показавшего жизнь фавел Рио. Более двух часов продолжалась адская перестрелка: подозреваемые, спасая свою шкуру, убегали по крышам и переулкам, а разъяренные сослуживцы погибшего полицейского врывались в дома без ордера. Магазины не открыли свои двери, как и пункт вакцинации от коронавируса.
Когда все немного улеглось, самые нуждающиеся жители, голодающие из-за того, что пандемия отобрала у них то немногое, что они зарабатывали, отважились выйти за едой. 30-летний Лукас Лоубак (Lucas Louback), активист правозащитной НПО Жакарезинью «Рио-де-Пас», участвовал в раздаче продуктов питания. «Меня поразило, что в самый разгар операции люди пришли за едой», — вспоминает он. После 11 часов утра, «уже не стреляли, но полиция еще не ушла». После обманчивого затишья вновь разразилась яростная перестрелка, а мобильники местных закипели от новостей о том, что подозреваемые сдаются.
По словам 34-летнего Леонраду Пиментела (Leonardo Pimentel), которого на этих улицах считают мэром, именно это в понедельник говорили родственники жертв. «Они рассказывали, что получали видео, где погибшие говорили: „Я жив, я буду сдаваться. Послушайте, я зашел в этот дом, потому что не смог добраться до нашего…"»
Спустя семь часов после смерти первой жертвы операция закончилась, а в переулках и домах в разных частях фавелы лежали тела погибших. На разошедшихся в WhatsApp видео и фото видно, что некоторые из них получили выстрел в голову. Тело одного из них сидит в кресле с пальцем во рту. Большинство — в белье и тапках. Полиция отправила завернутые в простыни тела в больницы, нарушив тем самым места происшествий. Еще одна устоявшаяся практика. В ответ на сообщения о внесудебных казнях и уничтожении улик ООН немедленно призвала провести независимое расследование. Прокуратура уже рассматривает эти сообщения.
У активиста Лоубака целый ряд вопросов: «Была ли необходимость убивать столько людей? Каковы протоколы полиции? Применялись ли они? А где другие государственные программы: культура, досуг? Почему единственная государственная политика, которая досюда [до фавелы] доходит, это политика столкновений?» Местные жители и правозащитники, которых Болсонару всегда оскорбляет, считают, что даже если погибшие распространяли наркотики, у них было право на то, чтобы их задержали, судили и, при необходимости, приговорили и заключили в тюрьму.
Однако в Бразилии не всегда все проходит так. Жестокость полиции повсеместна. Согласно последним данным Бразильского форума безопасности, в 2019 году 13% из 47 тысяч случаев насильственной смерти произошли во время полицейских операций. Рио — одно из самых смертельно опасных мест для подозреваемых. Перестрелки происходят так часто, что приложение для мобильного Fogo Cruzado предупреждает о них в реальном времени.
Для фавел перестрелка — один из привычных ужасов. 42-летняя Фернанда рассказывает, что каждый раз, как начинается полицейская операция, она бежит домой, чтобы быть вместе с детьми. Женщина, чье имя изменено в целях безопасности, больше всего переживает за сына. «Я ужасно боюсь оставлять его одного дома, потому что ему 15, и он очень полный». Если ты молодой черный бедный бразилец, все подозрения падают на тебя.
После завершения полицейской операции наркоторговля быстро ожила. Уже во вторник на расставленных на улице столах на виду у всех, будто побрякушки, продавали марихуану, кокаин и крэк. Каждая фавела использует разные упаковки, чтобы отличаться от других.
За прекрасным фасадом Рио-де-Жанейро скрывается криминальный коктейль, а наркоторговля — лишь один из его ингредиентов. Борьба за территорию идет жестко, а процветающий военизированные группировки, отличающиеся подозрительными связями с кланом Болсонару, уже контролируют больше территорий, чем наркоторговцы. Преступность, связанная с подпольными игорными заведениями, и пропитанный коррупцией политический класс завершают этот коктейль.
Здесь, в Жакарезинью, начинал свой путь футболист Ромарио (Romario), сегодня ставший сенатором. Пиментел, которого то и дело останавливают жители, рассказывает, что раньше здесь был промышленный центр, но, когда он исчез, выросла преступность. В этих переулках кишат нужда и соблазны. По словам неофициального мэра, у местных ребятишек «нет шанса на другую жизнь».
Маркус де Кастру (Marcos de Castro), бывший глава района, добавляет, что, когда твоей матери нечем платить за аренду, и живете вы в месте, где нет никакой работы, возможностей и развлечений, то очень заманчиво выглядит идея стать парнем с винтовкой, на которого будут засматриваться девушки. Это легкие деньги. С другой стороны, многие матери прикладывают титанические усилия, чтобы вырастить своих детей и направить их на правильный путь. «Полиция не может вести себя как преступники, она тут, чтобы защищать нас», — заявляет возмущенная жительница Жакарезинью.