Во время споров по «Северному потоку — 2» коммерческие соображения и соображения безопасности были искусственно разделены. С одной стороны, Россия, Германия и их сторонники утверждают, что газопровод является исключительно коммерческим проектом, не влекущим за собой последствий для безопасности Европы. Действительно, с коммерческой точки зрения с помощью «Северного потока — 2» правительство Ангелы Меркель обеспечило немецким потребителям низкие цены на газ. С другой стороны, представители восточноевропейских стран, Великобритании и некоторые американцы утверждают, что этот газопровод чреват серьезными последствиями для безопасности Европы, поскольку он лишает Украину ее геополитического преимущества в качестве ключевой транзитной страны в поставках российского газа важнейшему клиенту России в Европе — Евросоюзу. Очевидно, согласившись с соображениями безопасности, Германия пообещала администрации Байдена, что попытается продлить транзит газа через Украину после 2024 года. Но на самом деле сделка по «Северному потоку — 2» влияет не только на европейскую безопасность — она чревата серьезными экономическими последствиями не только для Восточной Европы, но и для всего Европейского Союза.
По эту сторону Атлантики быстро забывают о границах энергетической политики ЕС. Есть два важнейших момента, которые определяют долгосрочные последствия увеличения потребления Европейским союзом российского газа. Во-первых, нет универсальной цены на российский газ, согласованной для государств-членов ЕС. Переговоры о ценах российская государственная газовая компания «Газпром» ведет с каждым государством-членом ЕС отдельно. Германия, у которой ВВП на душу населения почти в четыре раза превышает ВВП на душу населения Румынии, в настоящее время платит за покупку газа в среднем менее половины того, что платит Румыния. Россия недавно повысила общие цены на газ, чтобы усилить давление на «Северный поток — 2». Двойные стандарты в энергетической политике Евросоюза неизбежно приведут к увеличению как экономических, так и политических издержек для ЕС.
Во-вторых, приоритетом энергетической политики ЕС номер один является диверсификация ресурсов, чтобы избежать зависимости от России.
«Северный поток — 2» не соответствовал этой политике, но Берлин обеспечил национальный надзор за газопроводом, а не надзор в масштабах всего ЕС (что привело бы к отмене строительства газопровода). Другие государства-члены ЕС, гораздо более бедные, чем Германия, построили терминалы для сжиженного природного газа (СПГ), чтобы диверсифицировать поставки энергоносителей и не зависеть от России. Литва и Польша покупают гораздо более дорогой СПГ, за счет которого они также надеются зависимость от российского газа и Украины. Это свидетельствует о том, что представления об энергетической безопасности в Европейском союзе радикально отличаются.
В результате этого приходится расплачиваться в экономическом и политическом планах. Как писал о «Северном потоке — 2» известный немецкий публицист Йозеф Иоффе (Josef Joffe), «великие державы принимают решения, а меньшие страдают от последствий».
Завершение строительства газопровода может означать сохранение низких цен на газ для немецких потребителей. Но для жителей восточноевропейских стран российский газ будет только дорожать. «Северный поток — 2» — не единственный новый газопровод из России в Европу, построенный в обход транзитных сборов, которые были выгодны восточноевропейским странам. Свидетельством этой политики являются «Северный поток — 1» и «Южный поток». Лишение Украины транзитных сборов является частью существующей тенденции, которая ведет к сокращению экономических выгод для Восточной Европы и к ослаблению ее энергетической безопасности.
Что касается Украины, то это приведет к росту цен, и ситуация будет становиться все опаснее. Для самой страны, для региона, а также для Европейского Союза. Мы склонны забывать, что Украина, лишенная своего ядерного оружия в 1994 году и значительной части своей территории два десятилетия спустя, уже более семи лет фактически находится в состоянии войны со сверхдержавой. Война обходится дорого, и у Украины изначально было мало ресурсов для защиты своей территории. Транзит энергоносителей обеспечивал стране поступление транзитных сборов в размере 2-3 миллиардов долларов в год. Обещанные Германией 175 миллионов долларов для «Зеленого фонда» Украины не могут компенсировать ее значительные коммерческие потери. Не поможет и введение обещанных энергетических санкций, если Россия решит продолжить вторжение в Украину. Но связанные с дальнейшей войной экономические последствия и негативные последствия в области безопасности распространятся сначала на соседние страны, а затем затронут весь Европейский союз. Экономические, политические последствия и последствия в сфере безопасности, которые повлечет за собой введение в строй газопровода, будут значительными, а расплачиваться в основном придется Восточной Европе.
Доктор Юлия-Сабина Джоя — старший научный сотрудник Института Ближнего Востока и адъюнкт-профессор Джорджтаунского университета.