Долгое время Сбербанк думал, что тысячи его отделений по всей России, оформленные в зеленых тонах, препятствуют его превращению в глобального технологического лидера, и думал о том, чтобы закрыть их, поскольку клиенты постепенно перемещались в онлайн.
Однако эти отделения, которые еще не так давно казались пережитком тех времен, когда Сбербанк был единственным сберегательным банком Советского Союза, теперь стали ключом к реализации амбиций этого государственного банка по превращению в «российский Amazon». Сбербанк планирует сделать из них пункты выдачи онлайн-покупок.
Эта перемена в подходе демонстрирует, как Сбербанк, обладающий квази-монополией в сфере банковского обслуживания физических лиц, хочет использовать свои конкурентные преимущества, которые ему обеспечивают его огромные финансовые ресурсы, чтобы предлагать потребителям все, от доставки еды до развлекательных стриминговых сервисов.
Эта затея, которая, как признают представители Сбербанка, еще много лет не будет приносить существенных доходов, вызвала противоречия в некоторых кругах российского правительства. Чиновники считают, что задача этой группы — увеличивать дивидендные выплаты, которые подпитывают обещания президента России Владимира Путина касательно бюджетных расходов.
Однако этот гигантский банк считает, что вступление в гонку за создание собственной «экосистемы» имеет ключевое значение для его выживания, потому что индустрия высоких технологий уже вторгается на его финансовую территорию. В конечном счете Сбербанк хочет объединить около 40 компаний в одно суперприложение — или суперапп — в китайском стиле.
Лев Хасис, первый заместитель председателя правления, отвечающий за реализацию планов по созданию экосистемы Сбербанка, называет эти усилия приоритетом национальной безопасности, поскольку сейчас Россия все больше обеспокоена своей зависимостью от западных технологий.
«Экосистемы разрастаются по всему миру. Если в России не появятся такие экосистемы, россиянам придется жить в американских и китайских сетях, — сказал Хасис в своем интервью. — У компании Apple есть своя экосистема (набор цифровых сервисов для оптимального удовлетворения нужд клиента в какой-либо области — прим. ред.), основанная на монопольном доступе к популярным устройствам. Google и его системы тоже представляют собой отдельную экосистему. Есть еще Facebook. Все они развивают системы онлайн-торговли, платежные системы и так далее. То есть, если вы не создаете собственную экосистему, вам придется пользоваться чужой».
Интернет-торговля занимает центральное место в гонке «экосистем». Долго дремавший российский рынок сейчас быстро растет: в прошлом году, согласно данным консалтинговой компании Data Insight, объемы онлайн-продаж физических товаров выросли до 2,7 триллиона рублей (37 миллиардов долларов).
Все игроки на этом рынке хотят использовать базы данных пользователей, чтобы предлагать покупателям больше продуктов.
Яндекс и Mail.ru — две крупнейшие технологические компании в России — разрабатывают собственные весьма амбициозные платформы для онлайн-торговли. Между тем Wildberries и Ozon — два крупнейших в России онлайн-маркетплейса — в этом году приобрели банки для реализации планов по выходу на рынок финансовых услуг.
Сбербанк находится в уникальном положении, которое может принести ему огромную выгоду. У него 100 миллионов клиентов, и 27 миллионов из них ежедневно используют мобильное приложение этого банка. В первой половине текущего года эта компания сообщила о рекордной прибыли в 8,5 миллиарда долларов.
Однако его выход на рынок онлайн-торговли оказался непростым. В прошлом году Сбербанку пришлось продать свою половину совместного с Яндексом предприятия онлайн-торговли на фоне споров по поводу направления развития. Подобные разногласия сорвали партнерство с китайской компанией Alibaba, которая в конце концов объединилась с Mail.ru, и сделку по покупке доли в Ozon.
Такие же сложности сорвали реализацию проекта Сбербанка по созданию сервиса такси и доставки еды, совладельцем которого был Mail.ru, и компании вели дискуссии по поводу раздела, о чем сообщили информированные источники.
Хасис признал, что партнерские отношения с Mail.ru в некоторых областях и необходимость конкурировать с этой компанией в других сферах создали «сложности в наших отношениях». Однако он опроверг информацию о разделении и добавил, что обе компании «делают все возможное, чтобы [совместное предприятие] успешно развивалось».
В настоящее время Сбербанк самостоятельно работает над развитием СберМегаМаркета — расширенной версией небольшого маркетплейса, который он приобрел ранее в этом году. Он планирует инвестировать до 35 миллиардов рублей в развитие этого проекта интернет-торговли, а к 2023 году он планирует потратить до 350 миллиардов рублей. Сбербанк также инвестирует средства в приложение по доставке еды СберМаркет, на долю которого уже приходится 13 процентов рынка, а также в сервис быстрой доставки «Самокат».
Хотя пока его доля на рынке интернет-торговли составляет всего 0,5 процента, о чем свидетельствуют данные в августовском докладе Goldman Sachs, Wildberries и Ozon занимают всего 16 и 8 процентов рынка соответственно, то есть у Сбербанка есть широкое пространство для роста.
Пока прибыль остается довольно скромной: в 2020 года экосистема Сбербанка принесла 11,2 миллиарда рублей убытков, несмотря на инвестиции в размере 2 миллиардов долларов, однако в первой половине текущего года прибыль составила 74,7 миллиарда рублей.
Сбербанк намерен добиться, чтобы прибыль его растущей экосистемы составила 5 процентов от его общей операционной выручки уже в 2023 году и чтобы к 2030 году она выросла до 30 процентов. Однако, по мнению аналитиков Moody's, ожидания Сбербанка касательно того, что большинство бизнесов его экосистемы заработают уже к 2023 году, излишне оптимистичны, учитывая опыт убыточных проектов, таких как JD и Just Eat.
Основная масса инвестиций расходуется на логистику — по оценкам Goldman Sachs в 2022 и 2023 годах эти расходы составят 250 миллиардов рублей. Однако Хасис настаивает, что эти расходы окупятся, поскольку они позволят расширить границы экосистемы, охватив помимо физических лиц еще и 2,9 миллиона юридических лиц, являющихся клиентами Сбербанка.
Сбербанк также хочет использовать свои вездесущие отделения (около 13,9 тысячи) в качестве пунктов выдачи онлайн-покупок, в том числе лекарственных препаратов, одновременно с этим привлекая внимание все большего числа людей к его финансовым услугам.
«Мы стараемся предложить всем как можно больше сервисов, — сказал Хасис. — Мы доставим вам товары, даже если вы купили их не на нашем маркетплейсе. Это помогает нам делать нашу логистическую инфраструктуру более производительной».
Другой способ потенциально компенсировать убытки — предложить клиентам скидку на финансовые продукты и другие сервисы посредством подписки на СберПрайм, похожей на подписку Amazon. У этого сервиса уже 2,7 миллиона активных пользователей, и, как сообщает Сбербанк, он увеличивает выручку в пересчете на одного пользователя на 40 — 110 процентов в зависимости от приложения.
В отличие от Ozon и онлайн-банка Тинькофф — несмотря на довольно скромные экосистемы в прошлом году курс их акций вырос в два и в четыре раза, — цена акций Сбербанка, одних из самых распространенных акций среди россиян и инвесторов, вкладывающихся в развивающиеся рынки, пока еще не отражает эти огромные инвестиции: по оценкам Goldman Sachs, экосистема банка обеспечивает прирост всего в 15 процентов.
По словам Хасиса, инвесторы скоро по-настоящему оценят потенциал этой экосистемы — благодаря санкциям США и уверенному господству Сбербанка на его традиционных рынках. «У нас огромный банковский бизнес, который затмевает все остальное, — сказал он. — Трудно увидеть Луну, когда на небе ярко сияет солнце. Но со временем это изменится. Вполне вероятно, что, если вы будете выводить какие-либо компании на биржу через три или четыре года, они будут оцениваться на биржевых площадках значительно дороже, если они являются частью Сбербанка».