Когда захваченные самолеты врезались в башни-близнецы Всемирного торгового центра и Пентагона в тот день 11 сентября, «Талибан»* (террористическая организация, запрещенная в РФ — прим. ред.) управлял Афганистаном и предоставлял убежище «Аль-Каиде»** (террористической организации, запрещенной в РФ — прим. ред.).
Сегодня талибы контролируют Афганистан и предоставляют убежище «Аль-Каиде»*. Чего же тогда дала эта наша самая долгая война?
Афганская армия и правительство, которые мы поддерживали и содержали десятилетиями, потерпели крах. Американские военнослужащие ушли. А граждане США и тысячи афганцев, которые сражались вместе с нами, были брошены на произвол судьбы.
Торжествующие талибы сегодня намного сильнее, чем талибы 2001 года, которые бежали, как только приблизились подразделения Северного альянса. Сегодня боевики «Аль-Каиды»* присутствуют в большем числе стран, чем в то время, когда мы впервые начали глобальную войну против терроризма.
И Америка 2021 года не является той высокомерной самоуверенной страной Джорджа Буша-младшего и неоконсерваторов, которые собирались превратить Ближний Восток в нечто вроде нашего Среднего Запада, и оттуда идти дальше «с конечной целью покончить с тиранией в нашем мире».
С 2001 года наша страна изменилась. Исчезли единство, уверенность и решимость. И к чему привели все наши вмешательства?
Затея с Афганистаном провалилась, эта страна вновь погружается во тьму.
Поступают сообщения о том, что китайцы, могут предпринять попытки занять авиабазу Баграм.
Саддама Хусейна давно нет. Но в Ираке, в который мы вторглись, чтобы лишить его оружия массового уничтожения, которого у него не было, сейчас господствуют силы шиитского ополчения, поддерживаемое Ираном. Лишь с молчаливого согласия багдадского режима было разрешено оставить там «небоевой контингент» численностью 2500 американских военнослужащих.
Сирия, куда мы вторглись, чтобы поддержать повстанцев, воюющих против Асада (и где по-прежнему остаются 900 американских военнослужащих), это ад в том, что касается прав человека.
Башар Хафез Асад одержал победу в своей гражданской войне благодаря вмешательству России, Ирана и «Хезболлы» по его просьбе. Миллионы сирийских беженцев, толпы которых хлынули на запад во время той гражданской войны, способствовали превращению Ливана в несостоявшееся государство.
В Ливии, где воздушные атаки, предпринятые по приказу Барака Обамы, помогли свергнуть режим полковника Муаммара Каддафи, за власть борются русские, турки и египтяне. Американцев нигде не видно.
Несмотря на нашу поддержку авиаударов, нанесенных Саудовской Аравией, из-за которых Йемен превратился во вторую гуманитарную катастрофу, повстанцы-хуситы по-прежнему контролируют северную часть страны и столицу Сану.
Оглядываясь назад на те полдюжины ближневосточных войн, в которых мы участвовали после того 11 сентября, я задаюсь вопросом: где сейчас у нас дела обстоят лучше, чем тогда? «Аль-Каида»*, ИГИЛ** (террористическая организация, запрещенная в РФ — прим. ред.), «Боко Харам»** (террористической организации, запрещенной в РФ — прим. ред.) и им подобные установили свое присутствие в арабских странах, странах Азии и Африки далеко за пределами Афганистана.
Заглядывая вперед, я задаюсь вопросом: куда мы, американцы, пойдем теперь?
Как мы сможем выполнять все те обязательства, которые обескровливали и истощали нас на протяжении 20 лет, когда оказывается, что наши противники и враги, становятся все сильнее, а наши собственные претензии на роль последней в мире сверхдержавы, все чаще подвергаются сомнению?
Джо Байден, как и Дональд Трамп до него, похоже, отказывается от государственного строительства, выводя наши войска с Ближнего Востока, держась подальше от его будущих войн и реагируя на вызовы России и Китая?
Но как долго мы сможем защищать Европу, которая отказывается защищаться от России, которая сильнее и агрессивнее, чем была два десятилетия назад, когда Владимир Путин пришел на смену беспомощному и безответственному Борису Ельцину.
В Арктике, странах Балтии, в Белоруссии, на Украине и в Черном море Путин действует увереннее и агрессивнее, а Россия менее запугана, чем в 2001 году.
Только одна из трех стран НАТО выполняет обязательство выделять на оборону 2% своего ВВП, поскольку европейцы считают, что главной угрозой сегодня для континента является иммиграция.
Среди «симулянтов» — Германия во главе с Ангелой Меркель, уходящей в отставку канцлерин. Германия одобрила строительство газопровода «Северный поток — 2», который вскоре увеличит в два раза зависимость Германии от России в отношении природного газа.
Как долго США смогут продолжать свою новую политику сдерживания Китая во главе с Си Цзиньпином? Как долго мы сможем сдерживать экспансию Китая в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях в ущерб Филиппинам, Японии и Тайваню?
В 2000 году экономика Китая была меньше, чем экономика Италии. Сегодня это равноправный конкурент Соединенных Штатов, население которого в четыре раза превышает наше.
Пекин производит больше, чем мы, на протяжении десятилетий темпы его роста превышают наши темпы. Он имеет ежегодный профицит торгового баланса с нами в триллион долларов в произведенных товарах.
И Китай 2021 года более агрессивен и более склонен к конфронтации, чем в 2000 году. Как долго мы можем сохранять присутствие 30 тысяч военнослужащих в Южной Корее и оставаться ответственными за сдерживание Северной Кореи во главе с Ким Чен Ыном от нападения на Юг?
В относительном выражении Америка уже не является такой доминирующей державой, как 20 лет назад, при том, что ее противники кажутся более сильными и сплоченными. Наш самый могущественный соперник, Китай во главе с Си Цзиньпином, производит впечатление более воинственной и агрессивной страны, по сравнению с тем Китаем, который благодаря нам стал членом Всемирной торговой организации.
Оглядываясь назад и заглядывая вперед, можно сказать что выделенные тренды не являются ни позитивными, ни обнадеживающими.