Дипломатия требует тишины, особенно тогда, когда успехи сомнительны или вовсе отсутствуют. Искушенный знаток мира Рышард Капущиньский (Ryszard Kapuściński) писал, однако, что порой именно тишина рассказывает больше, чем поток слов. Она может говорить или даже кричать. Состоявшаяся несколько дней назад на полях ежегодной Генассамблеи ООН встреча министров иностранных дел Польши и Российской Федерации, Збигнева Рау (Zbigniew Rau) и Сергея Лаврова, покрыта завесой красноречивого молчания.
В нашем распоряжении есть лишь сухие официальные сообщения и лаконичные, а одновременно многозначные высказывания пресс-секретаря польского внешнеполитического ведомства. Между тем переговоры польских дипломатов с их российскими коллегами, в особенности на уровне глав министерств, это отнюдь не элемент будничной жизни, в которой дружественные страны проводят регулярные консультации на тему подхода к важнейшим проблемам (в дипломатии их называют проверкой отношений). О переговорах министров Рау и Лаврова в Нью-Йорке, как было сказано выше, мы можем судить лишь по дозированно выдаваемой чиновниками информации, так что остается лишь тщательно анализировать те ее крупицы, которые нам бросили.
Как сосед с соседом
Вот уже много лет польско-российские отношения находятся на низком уровне, можно даже сказать, что они пропитаны недоверием и враждебностью. Соседи играют мускулами и регулярно обмениваются оскорблениями, но делают это на расстоянии, через СМИ, поскольку каналов прямой коммуникации у них не осталось.
Отношения с соседями — важнейшая тема, даже если речь идет только об этаже многоквартирного дома, что уж говорить о государствах. Нам в Польше довелось жить рядом с огромной и сильной в военном плане страной, которая вдобавок имеет большие аппетиты и находится под авторитарным управлением. Правда, у нас на совести есть свои грешки, но о них мы предпочитаем не вспоминать.
Я не ставлю себе целью выносить вердикт, кто больше виноват в ситуации, но говорить, что за нынешнее положение дел несут ответственность в равной степени обе стороны, тоже было бы неверно, в особенности, если учесть, что движущей силой обычно выступает более крупный и сильный партнер.
За дипломатическим занавесом
Переговоры польского и российского министров состоялись на фоне хронической напряженности в отношениях между двумя странами. Она настолько глубока, что непосильной задачей становится даже заявление о том, кто инициировал встречу. Пресс-секретарь МИД Польши, отвечая на вопрос журналистов, принял соломоново решение и сообщил, что событие произошло по желанию обеих сторон.
Такое утверждение противоречит не только логике дипломатии, но и здравому смыслу, ведь даже очень молодые и не обладающие опытом люди знают, что у каждого свидания есть инициатор, хотя, возможно, противоположная сторона тайно мечтает о совместном походе в кафе. Иными словами, кто-то один должен начать, пригласить, склонить. Явное нежелание нашего пресс-секретаря дать простой ответ, однозначно указывает на то, что инициатива исходила от поляков, тем более что россияне вообще не комментировали эту тему.
Из сообщений нашего МИД, а также высказываний министра следует, что переговоры были посвящены предстоящему председательству Польши в ОБСЕ. Этим все ограничилось. Российское заявление добавило к этой информации лишь то, что обсуждались также «иные темы», выступающие предметом интереса собеседников.
Руководство работой Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, важного института, который заботится о том, чтобы политические процессы на нашем континенте шли бесконфликтно, это, разумеется, важная задача. Непонятно только, почему наши дипломаты сочли важным и даже необходимым обсудить свои планы именно с Российской Федерацией, с которой мы не ведем сотрудничества, собственно говоря, ни в одной сфере.
Вероятно (но в чем можно быть уверенным при герметичной власти, которая раскрывает свои намерения лишь в частной электронной переписке, которую позже обнародуют хакеры?), главными были именно эти «иные темы», которые упоминаются в российском сообщении. Вероятно, обе страны сближают тщательно скрываемые Польшей любовь к сильной власти, антиевропейская и антиамериканская позиция. К этому вопросу я вернусь ниже.
Осажденная крепость
Неожиданная встреча министров произошла в особый, по меньшей мере для нас, момент. Президент и правительство Польши развернули необъявленную войну против Европейского союза, подлили масла в огонь конфликтов с американской администрацией, оскорбили уходящего канцлера Германии, а под конец также вступили в бессмысленный бой с Чехией. Высказывания высокопоставленных политиков наполнились позорными словами о европейской оккупации, нелицеприятными эпитетами, характеризующими работу Суда ЕС, угрозами в адрес «вероломного» соседа с юга, советами задуматься и поработать над собой, адресованными не себе самим, собеседникам из Москвы, Анкары или Бразилии, а Белому дому.
Это выглядит так, будто нам мало существующих угроз с других направлений, а партия «Право и справедливость» решила нас разоружить и порвать последние нити, связывающие Польшу с Западом. Сейчас мы наконец останемся в одиночестве, полагаясь лишь на себя и на правящую партию, замкнемся на себе и сможем предаваться тому, что так обожаем: воспоминаниям о днях былой славы. Цель достигнута.
К простым протокольным недоразумениям, которые легко преодолеть, добавился более серьезный вопрос, касающийся ценностей. Повышенное внимание американцев к верховенству права, свободе СМИ, защите прав меньшинств, вполне понятное после периода трампизма, Польша встретила враждебно, что поставило ее на одну доску с другими «скептиками»: Турцией, Бразилией и… как раз, возможно, Россией.
Одиночество спринтера
Затягивающееся ожидание встречи с Джо Байденом или госсекретарем Энтони Блинкеном было, в принципе, интерпретировано верно: как нежелание мириться с отходом Польши от демократии. Однако польское руководство не стало исправлять ошибки, отказываться от неконституционных изменений или проводить хотя бы какие-то косметические реформы, а впало во фрустрацию, заняло еще более жесткую позицию, а под конец решило взять заложника, то есть атаковать крупнейшую американскую инвестицию, популярный и порой критически высказывающийся о властях канал «Тэ-Фау-Пэ». Все делалось для того, чтобы убедить самых верных избирателей, что они могут рассчитывать только на себя, то есть на правительство «Права и справедливости».
В обстоятельствах, когда нам сложно рассчитывать на конструктивный разговор с французом, немцем или испанцем, пережившим Брексит британцем, а тем более с высокопоставленным представителем американской администрации, глава польской дипломатии решил встретиться с членом антизападного лагеря, своим российским коллегой, чтобы (это самое курьезное) обсудить план действий ОБСЕ, то есть организации, которая, в частности критически оценила выборы как в Польше, так и в России. Вели ли они речь о ее роспуске? Не знаю. Однако я знаю, что они встречались в здании ООН, в Нью-Йорке, на американской земле. Более яркий символ сложно себе вообразить.
Есть две версии, но лишь одна правдоподобна
Если опустить официальный предлог и сосредоточиться на упоминавшихся в российском заявлении «иных темах» можно предположить, что неожиданные переговоры министров могли иметь две подоплеки.
Оптимистическая версия выглядит так, что вступление в контакт было попыткой восстановить каналы коммуникации, то есть предотвратить возникновение непредсказуемых неконтролируемых ситуаций, которые случаются в отношении двух соседствующих друг с другом стран. Это свидетельствовало бы о здравомыслии и прагматизме польской стороны, понимании, что один небольшой инцидент, в особенности на фоне серьезной напряженности в отношениях между Варшавой и Минском, может дестабилизировать функционирование государства, например, в приграничном регионе, не став одновременно достаточным поводом для международной реакции. Такой подход можно назвать здравым, есть только одна проблема: он совершенно не соответствует стилю мышления польских дипломатов, которым ближе не рациональное взвешивание плюсов и минусов, а философия осажденной крепости, требующая трубить в боевые трубы.
Остается таким образом второй вариант, который лучше и короче всего можно описать при помощи популярного у молодежи жеста с использованием одного пальца. Скрывающееся за ним и, по всей видимости, обращенное к Западу послание, звучит, так: раз вы не хотите с нами встречаться, не понимаете нас и не любите, мы всегда можем найти компанию получше, которая примет нас без оговорок и будет ждать с распростертыми объятиями. Авторы такого замысла, вероятно, прогуливали уроки истории, которая напоминает, что это медвежьи объятия, из которых мало кому удавалось выбраться живым.