Для европейцев времена холодной войны были сложными, если не ужасными, но всё было понятно. Карта кратко излагала сложившуюся ситуацию: территория с севера на юг — от Любека до Триеста — была разделена пунктирной линией. С одной стороны, располагались красные схематичные символы оружия, вертолетов, самолетов, танков, кораблей и другой военной техники врага. С другой стороны — такие же синие значки представляли силы НАТО. Это была осязаемая граница (самой четкой формой ее была бетонная стена на некоторых участках разделительной линии между НАТО и советским блоком). Были и никем не оспаривавшиеся, проверенные временем стратегии и тактики. Запад Европы при этом был воодушевлен общим стремлением защитить свободу.
Кремль — непонятный противник
В отличие от ясности прошлого, сегодня, во времена «нехолодной войны», объединенная Европа — согласно Договору о Евросоюзе — сталкивается с непонятным противником, который газеты условно называют «Кремлем». И борьба эта идет в мире с малой информационной прозрачностью. А из-за технологической революции любая война принимает характер гибридной.
У наших обществ, ощущающих недоумение и беспокойство в сегодняшней глобальной ситуации, нет единого представления о режиме Владимира Путина и его намерениях. Замешательство царит и при попытке ответить на вопрос о том, почему Кремль является нашим стратегическим противником. Что вдохновляет Кремль на участие в «Общем деле борьбы против международного либерального порядка»? Ведь именно из-за этого участия Кремля мы и боремся с ним. Хотя Кремль в свою очередь утверждает, что наше стремление убедить всех и самих себя в собственной демократичности и либеральности — это манипуляция, игра с юридическими терминами.
Недавно со своим объяснением этой ситуации выступил министр иностранных дел Сергей Лавров на 76-й Генеральной ассамблее ООН.
Позиция Кремля логична: наш свободный Евросоюз Кремль презирает, и это отношение сразу видно. Москва ЕС ни в грош не ставит как партнера, стремясь повысить роль в принятии решений некоторых столиц, прежде всего Берлина и Парижа. Из недавних примеров можно вспомнить то, как Лавров обошелся с Верховным представителем дипломатии ЕС Жозепом Боррелем во время его последнего визита в Москву. (Во время этого своего визита в Москву 75-летний Боррель явно плохо расслышал и не сразу отреагировал на несколько заявлений Лаврова, из-за чего Боррель подвергся оскорбительным нападкам со стороны депутатов Европарламента из Прибалтики и Польши. В итоге Боррель заявил, что подвергся некоему «давлению» со стороны Лаврова и не смог достойно ответить на проявления «российской агрессии» — прим. ИноСМИ).
Расслабленность Средиземноморья в отношении русской угрозы
Из-за географического положения и ограниченного представления об истории, общественное мнение Юга Европы не ощущает никакой угрозы со стороны Востока, то есть России. Например, мы, испанцы, забывая собственные связи и интересы в Латинской Америке, склонны игнорировать тот факт, что Россия теперь — один из основных игроков в этом регионе. Это Россия поддерживает левые боливарианские режимы, в особенности венесуэльский. Между тем балтийские народы, и в целом все другие страны пятой волны расширения Европейского Союза, воспринимают нынешнее российское правительство как угрозу своему существованию.
Они боятся, что теперь Россия даже не будет делать из них насильно союзников: нашему соседу больше не нужны «страны-сателлиты» для распространения своего влияния. Москва порой открыто, а чаще скрытно запускает свои руки во внутренние дела нашего Евросоюза.
Но вместо бдительности в отношении России укрепляются как раз безответственно-расслабленные взгляды на российскую проблему. Согласно глобальным показателям, значительное число европейцев преуменьшает или даже обесценивают силу России как международного игрока. Они отрицают влияние стареющего и вымирающего, но все еще опасного российского общества. Да, у России очень слабая и зависящая от углеводородов экономика. Эта экономика не входит в десятку крупнейших.
Суперимперия зла
Не отрицая эту реальность, альтернативная точка зрения включает Москву в число супердержав первого уровня. Этого результата Москве удается добиться благодаря позорной с моральной точки зрения, но эффективной тактике по использованию имеющихся у нее ресурсов любых видов. Москва использует и газ; и дезинформацию, и свой киберпотенциал. А ведь у России есть еще и военная сила, действующая в серой зоне (а то и совсем за пределами) международного права. Да, речь идет о действиях России на востоке Украины, а также об использовании Россией наемников. И это мы ещё не упоминаем отравления, которые русские совершают, к сожалению, вновь и вновь (последний известный случай — Навальный). Все эти беды исходят от России и наводят на мысль о том, что источниками этих бед являются одни и те же люди.
Сначала решительно взглянем на дезинформацию, которая со стороны русских во многих случаях граничит с вмешательством во внутренние дела. Ближайший пример, о котором кричали заголовки национальных и иностранных СМИ несколько недель назад, — это действия нашего соседа по поводу референдума в Каталонии. (Испанские либеральные СМИ и их единомышленники за рубежом обвиняли Россию в поддержке каталонских сепаратистов, проведших в 2017 году референдум об отделении Каталонии от Испании. При этом никаких фактов об участии «соседа» со строго противоположного конца Европы «критики России» не привели — прим. ИноСМИ.) Но есть и другие улики. Начиная от волнений «желтых жилетов» во Франции и до сообщений СМИ о «раскалывающем ЕС» covid-19 существуют свидетельства, указывающие на то, что Красная площадь была источником вдохновения для всех этих бунтовщиков и раскольниках. (Опять же стоит отметить, что протест «желтых жилетов» во Франции, во время которого несколько человек погибли, а десятки были искалечены, явно был вызван внутренними противоречиями во французском обществе, возбудить его сама Россия при всем желании не могла — прим. ИноСМИ).
В тот же ряд входят и кибератаки. Не только Байдену пришлось жестко высказать свою позицию по этому вопросу во время встречи с Путиным в июне, состоявшейся в Женеве. В 2015 году сама канцлер Меркель стала жертвой хакерской атаки на свою электронную почту. (Правда, еще раньше выяснилось, что телефон Меркель прослушивали американские спецслужбы, но это автора не волнует — прим. ИноСМИ.) Опубликованная в 2020 году информация указывает, что атаку провели агенты русской разведки ГРУ. И, кстати, в марте этого года немецкий парламент опять стал мишенью подобных действий.
Газ — средство давления
Что касается «Северного потока — 2», то этот мощный газопровод, по которому российский газ должен идти в Германию напрямую, с самого начала вызывал разногласия между европейскими партнерами, а также и трансатлантические споры. Дело в том, что он усилит нашу зависимость от России (она поставила нам 50% газа в четвертом квартале 2020 года, в то время как доля алжирского газа — 10%, а сжиженного природного газа СПГ — 12%). Все это явно противоречит принципам, лежащим в основе нашего Энергетического Союза. А именно — совместный российско-германский проект противоречит принципу многообразия поставщиков и путей доставки.
Происходящие сегодня столкновения, связанные с мучающим нас кризисом, практически не оставляют сомнений: для московского режима «Северный поток — 2» — проект далеко не только коммерческий. Несмотря на то, что имеющейся пропускной способности существующих газопроводов хватит, в Кремле открыто заявили, что сертификация и запуск «Северного потока — 2» — путь к облегчению сложившейся ситуации. В этом контексте стоит вспомнить недавнее соглашение между Россией и Венгрией, по которому Украина перестанет быть основной страной транзита российского газа в Европейский Союз.
Поле гибридного боя — Африка
Посмотрим, наконец, на Африку, где расширяется присутствие наемников из российской частной военной компании «Группа Вагнера». На самом деле речь идет о хорошо вооруженных и обученных группах, которые служат реализации планов Кремля. (Как будто в Африке не действовали, в том числе при свержении ливийского правительства, ЧВК Франции, Британии и США и как будто все они там убивали во имя гуманизма, а не в интересах Лондона, Парижа и Вашингтона. Просто этих людей в западной прессе не называют «наемниками» — прим. ИноСМИ).
Нет сомнения, что в Африке Россия занимается еще и локального обменом «безопасности на сырье», а за этим обменом стоит частный бизнес какого-нибудь русского олигарха. Речь идет уже не только о Сирии, Ливии или Центрально-А0фриканской Республике. Беспокоит, что «Группа Вагнера» [по приглашению законного правительства Мали, которому надоели экс-колонизаторы из Франции] поднимает голову на севере Мали. Наверняка провал с безопасностью, случившийся в Мали и так и не предотвращенный французами, произошел не без потворства Алжира. В этих местах без Алжира вообще обычно ничего не происходит.
И вот почему мы вспомнили Алжир: в тот же момент алжирская армия участвует в учениях в Северной Осетии вместе со своими российскими коллегами. То есть и тут Россия вовлечена. И дело тут не только в том, что Алжир — это стратегический партнер ЕС, но и в том, что эта эскалация может в итоге вызвать напряженность в отношениях двух сильнейших стран Магриба, а это значительно беспокоит наши министерства иностранных дел.
И так, мы ходим кругами. Без общего видения, единого мнения в сфере внешней политики и обороны. Мы охвачены конфликтами, угрожающими нашему проекту будущего. Хитрый Лавров обычно с недовольством говорит о Европейском Союзе: «Слишком много полезных начинаний становятся жертвами ненавистников России». Это не так. На самом деле в Брюсселе, в штаб-квартире ЕС, Россия вызывает скорее не ненависть, а размышления. А ещё заинтересованность в решении двусторонних вопросов и даже глобальных проблем. Но только при этом надо держать в отношении России ухо востро. Проявлять реальную осторожность. И, конечно же, европейцы должны быть едины в своем ответе России.