Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Правда ли Путин стоит за решением Лукашенко превратить мигрантов в оружие? По мнению автора статьи в The Spectator, нет никаких доказательств того, что это так. Наоборот, есть много контраргументов, что своей последней выходкой Лукашенко создал Кремлю массу неудобств.
Когда на польско-белорусской границе скопились тысячи мигрантов, премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий тут же нашел истинного виновника. Белорусский лидер Александр Лукашенко — всего лишь «исполнитель», заявил Моравецкий своему парламенту. Истинный «подстрекатель» здесь — президент Путин. «Он решительно настроен восстановить Российскую империю, и мы, все поляки, должны этому решительно противостоять». По мнению Моравецкого, колонны беженцев вписываются в «неоимпериалистическую политику России». «Это делается в рамках скоординированной атаки, войны нового типа», — заявил он.
Польские страхи перед российским империализмом, без сомнения, имеют глубокие исторические корни. Точно так же и в распоряжении у Путина имеется немало возможностей для гибридных форм войны, чтобы подтасовывать выборы и вторгаться к соседям — от дезинформации и нашествия ботов до мутных марионеточных войск и замаскированных солдат. Но правда ли Путин стоит за решением Лукашенко превратить мигрантов в оружие? Нет никаких доказательств того, что это так, — наоборот, куча контраргументов, что своей последней выходкой Лукашенко создал Кремлю массу неудобств.
Во-первых, на сегодняшний день у Путина есть все стимулы крепить, а не рушить отношения с Европейским союзом. Крупнейшей стратегической победой Кремля в этом году стало майское решение Вашингтона снять санкции с газопровода «Северный поток — 2». В сочетании с тягой Европы к декарбонизации, когда уголь заменяется газом, и сопутствующим скачком цен, России выпала прекрасная возможность. Чем больше европейцев заключат долгосрочные контракты с «Газпромом», тем полнее будет российская казна и тем больше Путин упрочит свое влияние на клиентов. В этом смысле цели и задачи международного экологического форума COP26 сулят России краткосрочные экономические и дипломатические выгоды.
Повестка же Лукашенко прямо противоположна. Он ни перед чем не остановится, лишь бы запугать Европу. Хотя газ в трубопроводах, которые проходят через территорию Белоруссии, ему не принадлежит, он пригрозил: «Мы греем Европу, и они нам еще угрожают… А если мы перекроем туда природный газ?». Неудивительно, что Путин поспешил вмешаться и разъяснить, что поставкам ничего не грозит.
Во-вторых, Путин недвусмысленно высказался о рисках, сопутствующих притоку мигрантов в Россию или любую бывшую советскую республику. В августе в попытке отвадить государства Средней Азии от американского плана поселить там беглецов от режима талибов («Талибан» — запрещенная в России террористическая организация, — Прим. ИноСМИ) он предостерег о «боевиках под видом беженцев». Подстрекательство тысяч сирийцев, афганцев и курдов к поездке в Белоруссию, — чем, судя по всему, и занимался Лукашенко, — прямо противоречит намерениям Путина защищать свою страну от исламского фундаментализма. Особенно если учесть, что шансов попасть в Европу у этих мигрантов нет практически никаких.
Нынешний двойной идефикс Путина, — как явствует из его выступлений и статей в этом году, — гарантировать, что Вашингтон не игнорирует Россию и ее интересы, а также откатить назад политическую и военную поддержку США Украине. Вот почему он сосредоточил на ее границе войска — сначала в марте, а затем снова уже в этом месяце. Но для достижения этих целей ему нужны европейские деньги и европейские же союзники. Поэтому затевать войну с ЕС из-за беженцев для Кремля равносильно самоубийству.
«Я не вижу никаких доказательств российского следа, а вижу сплошную неловкость», — говорит Марк Галеотти (Mark Galeotti) из Института международных отношений в Праге. Может, Лукашенко и один из считанных союзников Путина в регионе, но человек он обидчивый и своевольный и вполне способен на независимые и даже досадные выкрутасы. Русские попытаются извлечь из ситуации максимальную выгоду, рассуждает Галеотти. «Но с Лукашенко приходится считаться, он это знает, и ведет дело к конфронтации, которой Москва совершенно не хочет».
Давайте начистоту: одно то, что это глупо, провокационно и вообще обречено на провал, само по себе еще не доказывает, что Путин тут ни при чем. В самом деле, довод «чего ради нам совершать такую глупость и безумство?» набил оскомину еще когда Кремль опровергал свою причастность к отравлениям Скрипаля и Литвиненко. И вот очевидный ответ на этот риторический вопрос: вы пытались убрать перебежчиков и бывших шпионов, потому что рассчитывали, что это сойдет вам с рук. Убийство британских граждан на британской земле с применением химического оружия повлекло за собой гневный дипломатический и экономический отклик, значительно перевесивший всякую выгоду от устранения «предателей Родины». Это было хуже преступления: это была грубая оплошность. Но ошибка закралась в исполнение, а не в саму стратегию.
Кризис на белорусско-польской границе — полнейшая противоположность тайной операции. Он шумный, провокационный и призван разбередить глубочайшие страхи Европы перед вторжением мигрантов. Более того, он заранее обречен на полнейший провал: штурмовать рубежи Европы тысячам беженцев ни Варшава, ни Брюссель не позволят, — чтобы не поощрять подражателей. Да и не будет Путин ввязываться в эту драку.
Все действия Путина попадают в диапазон, очерченный его собственными интересами и интересами России, как он их себе представляет. Он часто ошибается, но редко теряет здравый смысл. Аннексировать в 2014 году Крым Путин приказал, потому что он с советниками счел киевскую «Революция достоинства» переворотом по указке Запада. И полагал, что у НАТО есть неминуемые планы по захвату военно-морской базы в Севастополе. Отравление лидера оппозиции Алексея Навального Путин (или кто-то из его окружения) заказал, потому что придуманное Навальным «умное голосование» (запрещенная в России организация, — Прим. ИноСМИ) показало, насколько шатка власть Кремля на местных выборах. 100 000 военных к украинской границе Путин направил, потому что решил, что это будет резкое предостережение как Киеву, так и Вашингтону, чтобы Украина перестала заигрывать с НАТО. Но делать из беженцев приманку для Брюсселя — это не вписывается ни в одну из нынешних стратегических целей Путина.
Путин повинен во множестве незаконных, подрывных и откровенно преступных действий. Но что касается белорусского пограничного кризиса, то тут даже он заслуживает презумпции невиновности.