SVT (Швеция): неизвестные герои и антигерои климата

Практически каждый человек слышал, что образ жизни, включающий в себя поездки на машине, полеты на самолете, активное потребление товаров, а также рацион, в составе которого есть говядина, увеличивает объем выбросов углекислого газа в атмосферу и вредит климату. Но некоторых климатических "злодеев" мало кто знает — как и "героев" всех форм и размеров, которые втихомолку нейтрализуют углекислый газ и замедляют глобальное потепление.

Немалую часть оказавшегося в атмосфере углекислого газа поглощает "биологический насос" мирового океана. Этим процессом управляет микроскопический растительный планктон в верхних слоях океана. В общей сложности на долю фитопланктона приходится 1% всей земной биомассы.

Эти одноклеточные водоросли производят энергию методом фотосинтеза. Под воздействием солнечного света они превращают углекислый газ из воздуха в органические углеродные соединения, а столь важный для жизни кислород оказывается побочным продуктом этого процесса. По оценкам ученых, 38% антропогенных выбросов углекислого газа за последние 200 лет были поглощены именно этим способом. Без фитопланктона глобальное потепление могло бы сильно ускориться.

Он производит в четыре раза больше кислорода, чем леса Амазонии — кислород для каждого пятого вдоха мы получаем благодаря растительному планктону. Кроме того, фитопланктон — еще и важнейшее звено всей пищевой цепи в океане. Им питается зоопланктон, который, в свою очередь, поедают более крупные представители фауны. Они впоследствии становятся кормом для рыб, и так далее. А когда все эти существа умирают, их тела опускаются на морское дно, и содержащийся в них углерод остается там на века, вместо того чтобы ускорять парниковый эффект. Это один из многочисленных природных способов удерживать углерод.

6-7% антропогенных выбросов ископаемых углеводородов возникают при производстве цемента из известняка — отчасти в ходе самого процесса, когда углерод, находившийся в известняке миллионы лет, попадает в воздух, отчасти из-за топлива, за счет которого нагревается каменная мука.

В бетоне содержатся 15% цемента, и он в большинстве случаев нужен для строительства, даже при возведении объектов, цель которых — содействовать уменьшению выбросов углекислого газа (железные дороги, водохранилища при гидроэлектростанциях, фундаменты ветрогенераторов). Производители цемента и в целом строительная отрасль в последнее время стараются уменьшить негативное воздействие на климат: например, они освоили повторное использование дробленого бетона при производстве нового, а также применяют его вместо дробленого камня при строительстве дорог.

Цемент способен и сам поглощать двуокись углерода из атмосферы. При контакте с воздухом происходит химическая реакция, которая мало-помалу превращает цемент обратно в известняк. Такие сооружения, как, например, мосты, подвергаются процессу выветривания под воздействием так называемой карбонизации, и поэтому требуют техобслуживания. Однако строительная отрасль может выплатить часть своего климатического долга, позволяя бетону "дышать" в ситуациях, когда это не так опасно.

В будущем ученые рассчитывают научиться собирать углекислый газ, высвобождаемый в процессе производства цемента, и отправлять его на "хранение" в скальные породы.

Одними только своими гигантскими размерами кит приносит пользу климату. В течение жизни кит удерживает в своем теле около 33 тонн углекислого газа — это как тысяча деревьев. Экономисты Международного валютного фонда вычислили, что один крупный усатый кит своей способностью удерживать углерод приносит пользы не менее чем на 20 миллионов шведских крон в денежном эквиваленте. А когда кит погибает, и его тело опускается на дно океана, углерод тоже оказывается на морском дне на сотни лет.

Но это не единственная заслуга китов в деле спасения нашей планеты. Оказывается, их фекалии — идеальное удобрение для фитопланктона. То есть чем больше в море китов, тем больше углекислого газа поглощает мировой океан. По словам экономистов, ценность нынешней популяции крупных китов для человечества можно оценить в 10 тысяч миллиардов крон.

По данным доклада Всемирного совета предпринимателей по устойчивому развитию, в общей сложности 38% выбросов углекислого газа сейчас на совести строительной отрасли. Каждую неделю на Земле строится целый Париж новых зданий, причем в основном из бетона и энергоемкой стали. Отсюда и такие высокие цифры выбросов.

Швеция богата древесиной. Если больше строить из дерева, можно сократить выбросы углекислого газа в атмосферу. Пока дерево не гниет и не горит, углерод остается в стенах и потолочных балках. Положительный эффект с точки зрения климата можно усилить, если на место срубленных для строительства деревьев высадить новые, ведь именно леса поглощают из атмосферы углекислый газ и задерживают углерод.

Самый высокий деревянный дом в Швеции — двадцатиэтажная башня дома культуры Сара в Шеллефтео. На ее строительство потребовалось 12,2 тысяч кубических метров древесины, то есть 15 тысяч деревьев. Но этот дом "экономит" углекислый газ в объеме, соответствующем 13,5 тысячам перелетов из Стокгольма в Нью-Йорк и обратно.

Около 10% мировых выбросов углекислого газа приходятся на производство одежды. Это больше, чем на перелеты и морское судоходство вместе взятые, отмечает Конференция ООН по торговле и развитию. Примерно пятая часть общего вреда для климата — это перевозки и стирка, остальное — само производство одежды, от выращивания хлопка до энергообеспечения текстильных фабрик. Выбор экологически чистого хлопка ничего не меняет, если затраченная на производство энергия добывается за счет работы угольных электростанций.

Помимо выбросов углекислого газа, текстильная промышленность еще и потребляет очень много воды, а также использует химические вещества.

Одежда столь губительно воздействует на климат из-за высоких объемов потребления, а также из-за сложностей с переработкой. Среднестатистический швед покупает 14 кг новой одежды и текстиля в год, а выбрасывает 8 кг. Вредоносное воздействие на климат можно отчасти нейтрализовать, если просто покупать меньше предметов одежды. А одежда из секонд-хендов еще увеличила бы климатическую выгоду.

Болотистая местность, включая топи и трясины, обычно содержит торф — остатки растений, которые сотни лет назад потребляли из воздуха углекислый газ. Поскольку эти остатки находятся в непроточной воде, дефицит кислорода не дает им сгнить. Вот почему торф — источник энергии, так же как нефть и уголь.

В северном полушарии торф можно найти повсюду. В Швеции этот эффективный поглотитель углерода занимает 15% территории страны. Однако в программе Шведского телевидения "Миссия — расследование" выяснили, что осушенные и превращенные в сельскохозяйственные угодья болота, напротив, очень сильно вредят климату. Дело в том, что торф, прежде находившийся под водой, начинает вступать в реакцию с кислородом, содержащимся в воздухе. Возникает своего рода медленное горение, ежегодно выделяющее столько же углекислого газа, как весь автомобильный трафик Швеции.

Повторно затопить торф — одно из самых быстрых и дешевых решений в пользу климата, подчеркивают эксперты Межправительственной группы по изменению климата (МГЭИК). Но реализация этого решения затягивается — во всяком случае, в Швеции.

Всякий раз, когда кто-нибудь совершает то или иное действие в интернете, в каком-нибудь центре обработки данных запускается энергоемкий процесс. Для этого нужна электроэнергия — как и для работы персональных компьютеров и мониторов.

В 2019 году подсчитали, что на центры обработки данных и вообще цифровую инфраструктуру приходится 3% глобального потребления электроэнергии, а также 2% мировых выбросов углекислого газа. В этом смысле обмен данными находится на одном уровне с воздушными перевозками. С тех пор пандемия с высокой долей вероятности снизила объемы перелетов, но зато трафик данных увеличился, ведь многие встречи теперь организуются в удаленном формате, да и вечера мы все чаще проводим дома у монитора.

Очень много энергии тратится на потоковое воспроизведение музыки и кино. О том, насколько велики эти объемы, эксперты пока не пришли к единому мнению. В СМИ всплывала информация, будто час стриминга требует 6,1 кВтч, что можно сравнить с четырьмя милями на электромобиле, но это, судя по всему, преувеличение. По данным Международного энергетического агентства, речь скорее идет о 0,08 кВтч.

Насколько трафик данных ускоряет глобальное потепление, зависит еще и от способа производства электроэнергии. Если брать ее из возобновляемых источников, влияние на климат будет не столь велико. К тому же резкий рост числа деловых встреч в удаленном формате сделал ненужными многочисленные поездки, а это, в свою очередь, также помогло сократить выбросы двуокиси углерода в атмосферу.