В средневековой и ранней современной России в колдовстве обвиняли в основном мужчин

Православные россияне использовали магию в практических целях, скажем, для наведения порчи, причинения вреда конкурентам по бизнесу и приворота любовников. Слово "ведьма" заставляет многих американцев думать о женщинах, действующих заодно с дьяволом. Но женщины не всегда были олицетворением колдовства.

Большая часть католической и протестантской Европы считала колдовство дьявольским промыслом, которым занимаются женщины. Сильных и независимых женщин держали в узде посредством таких обвинений. Но в православной России обвиняли в основном мужчин, причем обвиняли их в ворожбе, приворотах и наведении порчи. У обвинителей были разные представления о том, откуда берется сила "волшебства".

Свидетельства веры русских в колдовство присутствуют во всевозможных документах с 12 по 18 век. Это проповеди, исторические летописи, былины, жития святых, законы и указы, травники, книги заклинаний и судебные записи. Эти документы дают возможность изнутри взглянуть на жизнь простых людей, которая во всех прочих отношениях потеряна для истории. Мы видим эту жизнь в крестьянских избах, в войсках, в поместьях с крепостными, а также на плывущих по Волге баржах. Зафиксированные в судах устные показания свидетельствуют о напряженных, зачастую жестоких отношениях между мужьями и женами, между хозяевами и слугами, между благодетелями и просителями.

Это история, и ей я посвятила три книги, которые написала, исследуя средневековую и раннюю современную Россию. Они в корне меняют наше представление о том, что такое колдовство. Там подозреваемые обычно мужчины. Почему? Причины выводят на первый план своенравие власти и иерархии, которые регламентировали повседневную жизнь.

Три четверти из обвиненных в колдовстве русских были мужчинами. Большинство действовало в одиночку либо с одним-двумя сообщниками. Почти всех их обвиняли в повседневном, практическом колдовстве.

Если суды в Западной Европе рисовали мрачную картину сатанинского колдовства и черной магии с шабашем ведьм, которые в голом виде летали на метлах, с людоедскими пирами и дьявольскими оргиями, то русские колдуны использовали магию в более жизненных, практических целях, скажем, для врачевания ран и причинения вреда делу конкурента.

Колдуны использовали заговоры, отвороты и простые зелья, состоящие главным образом из трав и кореньев, периодически добавляя туда крыло орла, вырванный у живой курицы глаз или землю с могилы. В своих заклинаниях они взывали к силам природы и использовали красоту стихотворной речи. Чтобы привести в действие свои заговоры и проклятия, они прибегали к силе аналогии ("как то, так и это"). Например: "Как бревно горит и испепеляется в пламени, пусть так же сгорит и испепелится сердце моего хозяина".

Некоторые заговоры взывали к сверхъестественным силам, начиная с Иисуса Христа и Девы Марии, и кончая духами природы и мифическими фигурами из русских сказок и былин, такими как золотая рыбка или бескрылая птица. Периодически в заговорах звучали призывы к дьяволу и к его "многочисленным мелким бесам", или одновременно к святым и к дьяволу.

Некоторые обвинения были откровенно ложными, и их выдвигали со злым умыслом. Но дошедшие до нас документы в равной степени свидетельствуют о том, что обвиняемые порой действительно использовали ритуалы и заговоры, в которых их обвиняли заявители.

Практикующие колдуны и колдуньи использовали свое мастерство, чтобы вылечить больных, помочь страдающим от безответной любви, найти исчезнувших людей и вещи, защитить от пуль и стрел, а также уберечь скот. В то же время, у некоторых практиков такого рода были и более злобные и коварные мотивы: навести порчу, проклясть человека, завладеть чьим-то имуществом, вызвать половое бессилие или болезнь, заставить разлюбить или даже убить.

В обществе, где не было образованных медиков, народное целительство было единственным средством для больных наряду с молитвой. Многие люди обращались за советом и к священникам, и к знахарям, которые использовали магию, не видя в этом никаких противоречий. Страх перед тем, что ведьмы напустят злые чары на новобрачных, заставлял приглашать кудесников, чтобы те защитили жениха и невесту во время свадьбы. За их услуги щедро расплачивались водкой. Любой, начиная с супруги царя и кончая безродным крепостным, в какой-то момент своей жизни мог обратиться к магии.

Пожалуй, наиболее показательными были так называемые "любовные заговоры". По своему характеру они были принудительными, поскольку имели целью подчинить волю объекта заклинателю.

Любовные заговоры, которыми пользовались мужчины, обычно имели сексуальную направленность. Сохранившиеся примеры одновременно прекрасны и ужасны, поскольку заклинатель желает своей возлюбленной боли и агонии, когда она вдалеке от него:

В тех редких случаях, когда в колдовстве обвиняли женщин, их любовные заговоры обычно были направлены на то, чтобы успокоить гнев мужей, не дать волю их кулакам и "задобрить" их.

Но когда женщина пыталась изменить ситуацию и установить власть над мужем или хозяином, это создавало угрозу устоявшемуся патриархальному общественному порядку. В таких случаях наказание было особенно суровым, вплоть до смертной казни.

Наряду с "любовными заговорами" существовала обширная категория "заговоров на власть", бросавших вызов общественному порядку. Я полагаю, что эти заговоры, имеющие целью вызвать любовь со стороны стоящего выше на социальной лестнице, являются важной причиной, почему среди обвиняемых было так много мужчин.

Если женщина чаще всего сидела дома и занималась хозяйством, то мужчины любого ранга, даже крепостные, были относительно мобильны. Во время отлучек они могли столкнулся с деспотизмом хозяина, судьи, чиновника, военного командира, знатной особы или священника. Вооружиться защитным, написанным на бумаге заговором было просто-напросто предусмотрительным поступком.

В книге заговоров от 1763 года, например, есть следующее:

В обществе со строжайшей иерархией, где каждый, за исключением царя, находился под абсолютной и деспотичной властью того, кто стоял выше на социальной лестнице, вера в волшебство давала чувство защищенности и возможность хоть как-то воспользоваться властью в мире, где все было против подчиненного и подневольного человека.

А поскольку вера в колдовство была всеобщей, и элита, и простой народ видели в нем свои возможности и опасности. Магия могла вооружить нижестоящего и ниспровергнуть признанный общественный порядок. Хотя к колдовству прибегали и женщины, в основном против власти восставали мужчины. Поэтому они чаще попадали под подозрение, и у них с большей вероятностью можно было обнаружить в шапке или в обуви клочок бумаги с "заговором на власть".

Отношение к колдовству в православной России было не таким резко отрицательным, как в католической и протестантской Европе, но и там это занятие считали опасным для общественного, религиозного и политического порядка, строящегося на беспрекословном подчинении.