Дверь к переменам открыта, куда направится Великобритания?

7 июля 2022 года Борис Джонсон выступил с речью, объявив об уходе с поста лидера Консервативной партии, но сказал, что останется премьер-министром до тех пор, пока партия не изберет нового председателя. В соответствии с правилами выборов лидера Консервативной партии, 357 членов сначала голосуют за 8 кандидатов, и в каждом туре голосования исключается проигравший. После пяти туров голосования последними оставшимися двумя кандидатами являются бывший канцлер казначейства Риши Сунак и Лиз Трасс, министр иностранных дел.

Недавно два кандидата провели теледебаты, где изложили свои политические позиции, члены партии проголосовали, и окончательные результаты будут объявлены 5 сентября. В течение этого периода, если один из кандидатов объявит о своем выходе из гонки, другой автоматически станет лидером партии, не дожидаясь результатов выборов.

Нынешняя Консервативная партия погружена в разногласия и смятение. С тех пор, как Соединенное Королевство вышло из Европейского союза, британская политическая арена разделилась во многих областях, таких как политика, экономика и дипломатия.

Разногласия внутри Консервативной партии всегда были очень серьезными. Согласно опросу YouGov "Единство или раскол Консервативной партии" с августа 2019 года по июль 2022 года, в 2020 и 2021 годах примерно 50% респондентов считали, что партия разделена, а 3 июля 2022 года от 70% до 80% опрошенных думали, что партия раскололась.

Раскол внутри Консервативной партии был одной из основных причин отставки Джонсона, хотя события, напрямую вызвавшие его отставку, заключались в сокрытии и лжи о событиях, включая секс-скандал с депутатом-консерватором Крисом Пинчером. В нынешней гонке за лидерство обнажились нынешние трения внутри Консервативной партии. Сунак и Трасс в области иностранных дел и обороны в целом поддерживают политику правительства Джонсона, но с разных сторон. В области климата и проблемы иммигрантов они не сильно расходятся, но в области экономики, особенно в сфере налоговой политики их позиции настолько диаметрально противоположны, что "люди не могут поверить, что они принадлежат к одной и той же партии".

До того, как Джонсон ушел в отставку, его правительство придерживалось политики, которая сильно отличалась от традиционной линии Консервативной партии последних 40 лет — снижение налогов и сокращение расходов. Начиная с сентября 2021 года премьер-министр начал повышать налоги. Одна из причин заключается в том, что системе здравоохранения требуется больше средств для лучшей борьбы с эпидемией нового коронавируса, а повышение налогов, предложенное Джонсоном и его министром финансов Сунаком в апреле 2022 года, считается самым высоким за четыре десятилетия. Однако политика повышения налогов вызвала резкий протест со стороны правого крыла Консервативной партии и еще большую оппозицию со стороны Лейбористской партии. Джонсона обвинили в "увеличении налогового бремени для рабочего класса". Поэтому некоторые эксперты считают, что политика повышения налогов — одна из пяти причин смещения Джонсона.

Экономическое наследие Джонсона разорвало консерваторов на две части. Судя по дебатам между Сунаком и Трасс, в целом оба политика заявляют, что придерживаются тэтчеризма и выступают за традиционную политику консерваторов по снижению налогов. Однако Сунак считает, что в нынешней серьезной ситуации, чтобы начать эффективно контролировать инфляцию, необходимо сначала поднять ставку корпоративного налога, чтобы покрыть огромные государственные расходы, вызванные новой эпидемией коронавируса, и помочь людям справиться с ежедневным ростом стоимости жизни, то есть Сунак полагает, что сначала нужно повысить налоги, а затем уже начать их снижать и принять разумную фискальную политику.

Трасс выступает на стороне фракции Консервативной партии по снижению налогов, продвигая тэтчеровскую экономическую политику Консервативной партии, которая заключается в стимулировании инвестиций за счет ссуд и снижения налогов, способствовании экономическому развитию, а затем решении проблемы инфляции и повышения стоимости жизни. Вдобавок Трасс пытается пересмотреть полномочия Банка Англии устанавливать процентные ставки — это политика новых лейбористов. Сунак заявил, что экономическая политика Трасс "сказочна" и "аморальна", и лишь увеличит инфляцию и заставит больше людей обеднеть, в то время как Трасс раскритиковала налоговую политику Сунака за то, что она душит рост британской экономики, что приводит к рецессии в Великобритании.

Для консерваторов основной целью этой гонки за лидерство является выбор политика, который сможет подавить лейбористов в нижней палате парламента и привести консерваторов к победе на выборах в 2025 году. Теоретически вынужденная "смена лошадей посреди пути" может дать консерваторам шанс на выигрыш. Однако, судя по итогам кампании по состоянию на 31 июля, разногласия внутри Консервативной партии становятся все более серьезными. Потому что политики начали расходиться во взглядах касательно вопроса о том, следует ли менять модель экономического развития, действующую последние четыре десятилетия.

Есть мнения, что Джонсон повернул экономическую политику Консервативной партии влево. Помимо повышения налогов и увеличения инвестиций в общественные услуги, он также предложил план сбалансированного развития, а не только развития юго-востока Англии — а это фундаментальный вызов тэтчеризму. По этой причине премьера критиковали за отсутствие идеологии и ясной доктрины, ведь он уже отошел от консервативной стратегии.

В процессе принуждения Джонсона к отставке Лейбористская партия во главе с сэром Киром Стармером раздула инцидент с "партийными вечеринками" в нижней палате парламента, разоблачая премьер-министра во лжи и постоянно манипулируя правдой, что ускорило его падение. Поскольку многие считают, что Джонсон является ведущей фигурой в Консервативной партии, и ни Сунак, ни Трасс не обладают такой властью, поэтому независимо от того, кто станет преемником Джонсона, Консервативная партия все равно по всей видимости проиграет следующие выборы, и это удобный шанс для лейбористов вернуться к власти.

Однако смогут ли лейбористы воспользоваться этой возможностью, будет зависеть от того, способны ли они предложить жизнеспособный альтернативный план. Этот вопрос является главной головной болью лейбористов. После окончания Второй мировой войны Лейбористская партия была очень активной, и ее политические предложения по национализации, социальному обеспечению и смешанной экономике были переняты Консервативной партией, из-за чего в парламенте сформировался двухпартийный консенсус и поочередное управление.

Когда Маргарет Тэтчер пришла к власти в 1979 году, господствующими принципами правительства стали приватизация, сокращение социального обеспечения и свободная рыночная экономика. Двухпартийный консенсус подошел к концу, и Консервативная партия оставалась у власти до 1997 года. В этот период Лейбористская партия не смогла предложить жизнеспособную альтернативу. Только когда новые лейбористы во главе с Тони Блэром впитали идеи Тэтчер и предложили концепцию "Третьего пути", их партия пришла к власти в 1997 году и пробыла там до 2010 года. Следует отметить, что хотя "Третий путь" по существу соответствует тэтчеризму и относится к неолиберализму, он все же казался реальной заменой тэтчеризму, когда был впервые выдвинут.

С 2010 года лейбористы снова оказались в положении, когда у них не было новых идей, и из-за этого оказались разделены между последователями Блэра и старыми левыми; первые обвиняли последних в "отпугивании избирателей", а те их — в нарушении цели Лейбористской партии. В 2015 году лидером Лейбористской партии был избран старый левый политик Джереми Корбин, который предложил повторно национализировать железные дороги, воду, энергию и так далее, сделать обучение бесплатным и другие реформы. Он также выступал за то, чтобы остаться в ЕС и провести второй референдум после Брексита, но попал в шторм антисемитизма. Эти заявления не привели к власти лейбористов, а, напротив, заставили их понести крупное поражение на выборах 2019 года. Избрание сэра Кира Стармера лидером лейбористов в 2020 году привело к изменению политики Корбина и сдвигу к левоцентризму.

При Стармере лейбористы начали реорганизацию. Во-первых, лейбористы изменили свою позицию касательно Брексита. 4 июля 2022 года, когда на Джонсона оказывали давление с целью уйти в отставку, Стармер, которого критиковали за его "безопасное" отношение, дал понять, что лейбористы не будут стремиться изменить выход Великобритании из ЕС и не будут продвигать возвращение в таможенный союз или на единый европейский рынок, а "заставят Брексит работать".

Что касается более важного вопроса политической позиции, то 22 июля 2022 года после теледебатов Сунака и Трасс Стармер произнес важную речь в Ливерпуле, в которой четко подчеркнул, что приоритетом лейбористов на следующих всеобщих выборах является рост экономики и ничего, кроме "роста, роста и еще раз роста". Что касается того, следует ли проводить национализацию, Стармер сказал, что Лейбористская партия не поддерживает эти меры, но не отвергает их, и он вновь и вновь отмечал, что следует прагматизму, а не идеологии. Кроме того, Стармер также заявил, что, если Лейбористская партия придет к власти, она также поспособствует снижению налогов, придаст большее значение сотрудничеству с предприятиями, а также будет осуществлять сбалансированное развитие и развивать сектор общественных услуг.

Видно, что, если не считать возможности национализации и снижения налогов, предложения Стармера ничем не отличаются от политики Джонсона. Еще неизвестно, как будет выглядеть реорганизованная Лейбористская партия. Во многих областях реструктуризация лейбористов еще не завершена, например, в вопросе партийного руководства, поскольку Стармеру не хватает харизмы, несмотря на рыцарство, а также в отсутствии у партии конкретной экономической политики, особенно когда речь идет о Шотландии.

В настоящее время Соединенное Королевство сталкивается с рядом проблем: при условии, что выход из Евросоюза еще не полностью завершен, а новое направление в области экономического и торгового сотрудничества не было полностью сформировано, началась новая волна эпидемии коронавируса и инфляция, увеличился государственный долг, государственных услуг недостаточно, активизировались внутренние сепаратистские силы и продолжаются внешние международные конфликты — все это проблемы, которые сильно отличаются от условий развития, которые были у Великобритании последние четыре десятилетия, и для их решения может потребоваться новый подход.

Судя по разногласиям внутри Консервативной партии и направлению реорганизации Лейбористской партии, новый подход предполагает в значительной степени корректировку пути развития последних четырех десятилетий, то есть неолиберального пути, проложенного Тэтчер и унаследованного новыми лейбористами.

Неолиберализм возник в 1930-х и 1940-х годах, а в 1960-х и 1970-х годах считалось, что он способен решить проблему "британской болезни" (стагфляции), с которой в то время столкнулась Англия, и, таким образом, стал новаторским подходом. По своему происхождению неолиберализм — это не только экономическая политика, но и идеология, которая отличается своей оппозицией всему, что связано с коллективизмом, своей защитой свободной рыночной экономики и верой в то, что рыночные принципы применимы ко всем сферам, не только к области экономики, и проведением монетаристской политики.

Следует отметить, что превосходство рынка, продвигаемое неолиберализмом, никоим образом не равно снижению государственной власти. Академические круги быстро осознали, что неолиберализму нужно сильное правительство, но такая власть должна направить свои силы на установление и интеграцию рыночных принципов, поддерживать рынок во всех областях, включая образование, здравоохранение и государственное управление, а не компенсировать его недостатки.

Руководствуясь неолиберализмом, Консервативная партия приватизировала коммунальные услуги, такие как водоснабжение, электричество и железные дороги, снизила корпоративные налоги, расправилась с профсоюзами, деиндустриализировала и развила финансовый сектор и реформировала Великобританию в государство всеобщего благосостояния. Особого внимания заслуживают принятые в связи с этим меры: например, ликвидация некоторых социальных защит, таких как продажа муниципальных домов арендаторам по заниженной цене, что было весьма выгодно тем, кто покупал дома в то время, или внедрение "квазимаркетизации" в некоторые социальные структуры, например, в британскую национальную службу здравоохранения (NHS). Реформы не только передали некоторые госуслуги частному сектору, но и позволили этим компаниям функционировать внутри системы, имитируя рыночные механизмы или частичную приватизацию. Эти методы были унаследованы новыми лейбористами.

Однако неолиберализм не является идеальным путем развития. На самом деле идеального пути нет, и любая стратегия пригодна для развития только в определенных условиях. После более чем 40 лет развития жесткая поляризация между богатыми и бедными, ненужное чрезмерное регулирование в неэкономической сфере, отсутствие должного контроля в экономической сфере, коллективные кризисы, такие как климат и эпидемия нового коронавируса и так далее не имеют решения в стратегии неолибералистов. После вступления в XXI век финансовый кризис, Брексит и эпидемия стали тремя важными точками, сигнализирующими об упадке неолиберализма. Пандемия еще сильнее обнажила недостатки неолиберализма: людям трудно поверить, что рынок может самостоятельно решить проблемы национального коллективного здоровья и безопасности жизнедеятельности людей во время масштабных заболеваний.

Кроме того, молодежь в Великобритании продолжает жаловаться на слишком высокие цены на жилье и арендную плату и считает, что политика Тэтчер по продаже муниципальных домов принесла пользу только одному поколению. После этого британское правительство не строило новые муниципальные дома. Также говорят, что из-за частичной приватизации и квазимаркетизации NHS правительству приходится платить высокие цены за медицинские услуги частных учреждений во время пандемии, и огромные расходы в конечном итоге лягут на плечи обычных людей.

Фактически, многие принципы неолиберализма были нарушены администрацией Джонсона в ответ на кризис в стране после Брексита и вспышки Covid-19. Он раздавал субсидии предприятиям и работникам, активно вмешивался в экономику, повышал налоги и даже прямо говорил государственным служащим отказаться от прежнего консервативного представления о том, что "государственное вмешательство — это плохо". Вероятно, это указывает на то, что традиционная государственная власть возвращается, и как только отношения между правительством и рынком наладятся, это означает, что политика неолиберализма будет значительно скорректирована.

Эта стратегия Джонсона фактически уже была принята некоторыми политиками в Консервативной и Лейбористской партиях, и хотя Сунак утверждал, что повышение налогов было лишь прагматичной мерой, не противоречащей тэтчеризму, а Стармер подчеркивал, что национализация и идеология не связаны, в парламенте уже прослеживается новое течение. Еще неизвестно, решит ли Великобритания вернуться к традиционному неолиберализму или будет развивать новый подход, который пока не имеет названия, но несомненно, что это новое мышление не сможет легко завоевать популярность — точно так же, как неолиберализм сначала некоторое время преодолевал препятствия, прежде чем расцвести всего на сорок лет.

Таким образом, Борис Джонсон фактически постучал в дверь перемен. После его ухода кто возглавит британское правительство на пути к изменениям — Консервативная или Лейбористская партия — зависит от того, как эти две фракции решат свои внутренние проблемы.