Хуаньцю шибао: США начали переманивать европейских производителей

Поскольку украинский кризис продолжает набирать обороты, а отношения между Россией и Западом достигли точки замерзания, европейские страны сталкиваются с усиливающимся давлением из-за высоких цен на энергоносители и растущей инфляции, а многие компании вынуждены корректировать бизнес-структуры. Среди предприятий региона наметилась "новая тенденция" — это миграция бизнеса в Америку, где себестоимость производства ниже. Перед лицом кризиса в еврозоне США, с одной стороны, выражают "поддержку" Украине и ЕС посредством военной и экономической помощи и совместных санкций. С другой, они пытаются "превратить беду Европы в шанс для себя" и извлечь прибыль. В то время как континент сталкивается с серьезными проблемами, связанными с потерей ключевых отраслей промышленности и экономической рецессией, Штаты тайно заносят нож, чтобы "нарезать европейский лук-порей"*, подталкивая баланс трансатлантического партнерства к еще большему смещению в свою сторону.

Если рассматривать обстановку с этого угла, то Соединенные Штаты в эпоху Дональда Трампа с помощью тарифного давления и других методов напрямую создали трансатлантический "кризис" для получения выгоды, в то время как администрация Джо Байдена только усилила и использовала его для "подрыва основания стены" (обр. подкапывать под кого-то, уводить, прим. пер.), просто более изощренными способами. Принципиальных отличий между ними в контексте ущерба интересам союзников нет.

Европейские политические круги и общественное мнение уже настороженно относятся к Вашингтону и не раз критиковали Америку, которая каждый раз, когда континент сталкивается с трудностями, пытается извлечь из этого пользу для себя. Но текущая реальность такова, что большое количество производителей и инвесторов ЕС ускоряет "миграцию" в Соединенные Штаты из-за стабильно высоких производственных затрат и инфляции на родине. С февраля этого года Запад запустил несколько раундов беспрецедентных санкций в отношении России, но в результате те не только не оправдали ожиданий и не подавили Москву, но и вызвали небывалый экономический хаос в Европе и во всем мире. На этом фоне серьезно пострадала экономическая основа, от которой зависит производство и уровень жизни народа, различные звенья промышленной цепочки были в разной степени повреждены. В частности, ресурсоемкие предприятия, занимающиеся сталью, стеклом, цинком, алюминием, бумагой и удобрениями, столкнулись с вынужденным сокращением или даже приостановкой производства из-за резкого роста цен на энергоносители. Некоторым компаниям пришлось начать расширение в Америку для продолжения деятельности. Автомобильная и строительная промышленность континента столкнулась с повышением стоимости сырья и его дефицита. Такие компании, как Volkswagen AG, ищут новых поставщиков за пределами Европы из-за острой нехватки необходимых деталей, например, автомобильных окон и ветровых стекол. Даже в Германии с ее экономической мощью экспортная прибыль от автомобилей и оборудования несопоставима с затратами на производство. Европейский индекс цен производителей (ИЦП) резко вырос по сравнению с прошлым годом, а глобальная конкурентоспособность снизилась.

Будучи трансатлантическим союзником ЕС, США пользуются отсутствием чувства безопасности у него, чтобы усилить зависимость блока от американской безопасности и геополитизировать различные вопросы, еще сильнее привязать его к колеснице Вашингтона, заставив местные предприятия думать, что им следует выбрать Америку как самое надежное и безопасное место. После эскалации украинского кризиса Штаты продолжили разыгрывать сцену так называемой "угрозы Китая и России" в различных областях, таких как производство микросхем, киберпространство, дела Индо-Тихоокеанского региона, инфраструктура. Они продвигали и укрепляли такие нарративы, как "в энергетическом секторе нельзя полагаться на Китай так же сильно, как на Россию", максимально продавая Европе так называемое мышление о рисках безопасности при сотрудничестве с Москвой и Пекином. Все это — в надежде направить экономическую деятельность союзника так, чтобы она была в большей степени сосредоточена в Штатах, и сильнее ограничить "сферу европейской активности". Вашингтон продолжает "заманивать своим хорошим отношением" и перетягивать всех на свою сторону самыми разными способами, подстрекая европейские страны присоединиться к своему лагерю по многим вопросам на основании укрепления единства внутри трансатлантического альянса, — в частности, призывая ЕС к сотрудничеству для расширения влияния в Индо-Тихоокеанском регионе.

Такой лагерный и идеологический шум мешал Европе сконцентрироваться на урегулировании кризиса и привел к ее неспособности скоординировать собственные дела с потребностями Америки и препятствовал ее стремлению к "стратегической автономии". В будущем эта тенденция будет лишь ускорять формирование и закрепление односторонней и асимметричной зависимости блока стран региона от США, что приведет к большему обострению экономической и политической ситуации в еврозоне.

С точки зрения промышленности многие отрасли континента, как упоминалось выше, находятся в сложной ситуации, и изначально стабильная структура производства сталкивается с проблемой системных изменений. Если еще больше промышленных компаний переместятся в Америку, Европа, скорее всего, придет к "деиндустриализации" и шаг за шагом потеряет свою экономическую жизнеспособность и глобальную конкурентоспособность. С точки зрения инвестиций предприятиям становится все труднее получать новое финансирование. Непрерывное повышение процентных ставок ФРС побудило инвесторов сильнее повернуться к Штатам, а недавно принятый в Америке "Закон о снижении инфляции" привлечет больше европейского капитала в ее промышленность — химическую, аккумуляторную, в разработку альтернативных источников энергии.

В конечном счете оказалось, что США не собираются ослаблять свой контроль над Европой из-за кризиса на Украине. Наоборот, они рассматривают конфликт как возможность усилить доминирование над союзниками. По сути, это соответствует потребности Вашингтона привлечь ЕС на свою сторону для участия в "конкуренции великих держав" и замкнуть его на своей стратегической орбите. Однако такой путь, который служит восстановлению американской экономики и ее гегемонистским амбициям, равносилен "добиванию камнями лежащего", особенно в нынешнем состоянии Европы.

С аспекта союзов инерция и стремление США "нарезать лук-порей", несомненно, создадут скрытые угрозы для будущего трансатлантических отношений. В краткосрочной перспективе европейским странам, возможно, придется последовать за Штатами, чтобы как можно скорее выйти из кризиса, преодолеть энергетическую дилемму и инфляционное давление. Но как бы то ни было, поддержка, оказываемая Вашингтоном Европе, все еще ограничена, помощь Украине тоже не будет бесконечной. При этом американские обещания и координация в отношении поставок нефти и газа, развития новых источников энергии и ограничения цен на энергоносители не могут быть реализованы в ближайшем будущем. В долгосрочной перспективе Европа знает, что любой выбор имеет свои издержки и цену, и "рука помощи" США в дальнейшем негативно скажется на экономической жизнеспособности и политической автономии региона. ЕС не может игнорировать расхождения интересов с Вашингтоном по таким вопросам, как "конкуренция великих держав", опасения, связанные с Россией и Китаем, и цифровой суверенитет. Хотя планы континента по достижению стратегической независимости были сорваны, само направление не поменялось из-за украинского конфликта. По мере обострения внутреннего кризиса Европы и усиления недовольства и разочарования в отношении США баланс трансатлантических отношений, резко склонившийся в сторону Америки, вероятно, претерпит некоторую коррекцию. Это цена, которую администрации Байдена придется заплатить, если она хочет продолжить использовать союзников в своих интересах.