Bloomberg: низкие температуры могут привести Европу к энергокризису

Человек я довольно пессимистичный. Если есть риск, что что-то может пойти не так, я уверен, что так и будет. Через эту призму я рассматриваю и европейский энергетический кризис. Возможно, во всем виноваты мои предубеждения, но всем остальным точно неплохо бы скептически отнестись к зарождающемуся нарративу о том, что худшее уже миновало.

Хорошая новость в том, что за последние три месяца цены на энергоносители значительно снизились. Стоимость природного газа упала примерно до 135 евро (141,14 доллара) за мегаватт-час с августовского пика в 350 евро. Европейские цены на электроэнергию за тот же период снизились более чем вдвое. Кроме того, благодаря теплой осени Европе удалось значительно сократить потребление газа заполнить хранилища чуть ли не до краев.

И все же. Цены на газ и электричество остаются заоблачными по сравнению со среднеисторическим уровнем. Даже после их снижения голубое топливо всемеро дороже, чем в период с 2000-го по 2020-й гг., а электроэнергия — вдесятеро. Немаловажное значение имеет также совокупное воздействие вышеозначенных факторов. Дело не только в высоте цен, но и в продолжительности тенденции. Похоже, нынешняя дороговизна не уйдет еще какое-то время.

Самая большая проблема мантры “худшее позади” в том, что зима только начинается. Метеорологическая стартовала 1-го декабря, астрономической ждать до 21-го. Впереди более сотни самых холодных в году дней. И никто не знает, каким будет сезон: обычным, теплым или нереально холодным.

Прислушайтесь к играющим на повышение спекулянтам на энергетическом рынке — все обеспокоены областью повышенного атмосферного давления над Гренландией, которое может блокировать атлантические штормы и вытолкнуть морозный воздух из высоких широт в Европу, вызвав морозные, безветренные дни на беду рынков электроэнергии. "Медведи" же считают, что угроза преувеличена, и ждут обрушения на континент нескольких атлантических штормов, которые увеличат ветрогенерацию и поддержат температуру ближе к средней.

Проблема в том, что энергетические рынки слишком "тесны", и от дефицита необходимой для выживания зимой энергии и без того многострадальную Европу отделяют всего несколько градусов по Цельсию или несколько безветренных дней. И хотя символом энергетического кризиса считается именно газ, поставки которого прекратила Россия, меня по-прежнему больше беспокоит электричество.

По-прежнему высок риск того, что потребителей попросят снизить спрос. Локальные отключения остаются весьма вероятными, особенно во Франции, Финляндии, Ирландии и Швеции. В опубликованном на прошлой неделезимнем прогнозе Европейская сеть системных операторов передачи электроэнергии (ENTSO-E) заявила: “Ситуация этой зимой будет критической, но управляемой”. Как-то не похоже на то, что худшее осталось позади.

Также на прошлой неделе появился предварительный обзор возможностей развития кризиса в ближайшие месяцы. Ветра почти нет по всей Европе, и электросетям приходится полагаться на газовые электростанции, а Германии — на уголь. В прошлом активизировалась бы французская атомная промышленность, которая стала бы экспортировать электроэнергию всем желающим. Но многие из реакторов страны были выведены из строя для ремонта, что еще больше "сузило" рынок и вызвало скачок цен на электроэнергию. В скандинавских странах средняя недельная цена выросла до 318 евро за МВт/ч, заняв третье место в таблице рекордов за всю историю.

Из-за слабого ветра Германия запустила угольные электростанции. На прошлой неделе она произвела с их помощью 40% электроэнергии, загрязняя окружающую среду не меньше, чем такие подсевшие на уголь страны, как Индия и Южная Африка. Было не особенно холодно, и ничего не ломалось.

Отныне страшнейший сценарий — это то, что немецкие энергетики называют "Дункельфлауте" (Dunkelflaute), что буквально означает темный период с минимальным количеством энергии ветра и солнца и высоким спросом из-за низких температур. Если он обрушится на Европу — а некоторые трейдеры и метеорологи считают, что такая вероятность особенно высока на этой или на следующей неделе, — регион окажется в затруднительном положении. Сетевые компании, скорее всего, попросят потребителей сократить спрос, чтобы избежать перебоев.

Если этого недостаточно, есть еще две причины моего беспокойства по поводу энергетического кризиса в регионе.

Одна из них в том, что Европа потратила 700 миллиардов евро на субсидии, чтобы поддерживать розничные цены на электроэнергию и газ ниже уровня, диктуемого рынком. По большому счету домохозяйства и небольшие компании до сих пор выдерживали кризис потому, что правительства оградили их от основной части расходов. Но субсидирование не может длиться вечно. Игра стоит свеч только в том случае, если сулит победу над президентом России Владимиром Путиным, но в любом случае возникнет долг, покрывать который будут за счет повышения налогов в будущем.

Другая причина: цены хоть и ниже, чем в июле-августе, но остаются достаточно высокими, чтобы погубить производственный сектор. Когда в конце февраля Россия начала спецоперацию на Украине, многие должностные лица приготовились к шестинедельному энергетическому кризису. Вскоре они поняли, что продлится он как минимум шесть месяцев, а теперь боятся, что растянется на шесть лет.

На прошлой неделе Томас Шефер (Thomas Schaefer), один из наиболее высокопоставленных топ-менеджеров Volkswagen AG, публично затронул вопрос, который многие другие бизнесмены и политики поднимали только в частном порядке. “Европа неконкурентоспособна по ценам в целом ряде областей, в частности, когда речь идет о стоимости электроэнергии и газа”, — заявил он, предупредив, что, если быстро снизить цены на энергоносители не удастся, инвестиции будут “практически нежизнеспособными”.

Что имеем: цены остаются высокими, континент зависит от погоды, стоимость субсидий растет неустойчивыми темпами, а компании говорят о деиндустриализации. Можете называть меня пессимистом, но я не согласен с тем, что худшее позади. Потому что это совсем не так.