Британский историк Пайк: в отличие от США, Россия не имеет права применять ядерное оружие

Применение ядерного оружия против Хиросимы и Нагасаки вряд ли можно назвать оптимистичной темой. Но с учетом того, что в недавних беседах с президентом Макроном Владимир Путин упомянул Хиросиму в качестве прецедента, который мог бы оправдать применение ядерного оружия на Украине, самое время этот вопрос тщательно проанализировать. Особенно на фоне растущих нападок в адрес США за сброс бомб на Японию.

В спорах о применении ядерного оружия в Хиросиме и Нагасаки все чаще побеждают американские историки-ревизионисты. В 1945 году оправданным этот шаг считали 85% американцев, а 60 лет спустя их количество снизилось до 57%. Как показал опрос YouGov America 2020 года, 52% молодых американцев уверены в том, что их страна должна принести Японии извинения. В эпоху воук-идеологии неудивительно, что общественность ополчилась против принятого Америкой во время войны решения, называя его аморальным и империалистическим.

В 1960–70-х годах либеральные и новые левые историки, такие как Гар Альперовиц (Gar Alperovitz), Бартон Бернштейн (Barton Bernstein), Мартин Шервин (Martin Sherwi) и Кай Берд (Kai Bird), подвергли резкой критике "традиционную" причину сброса атомной бомбы — прекращение войны и спасение жизней американцев. К их кампании по дискредитации мотивов президента Трумэна присоединился ряд антикапиталистических обозревателей, в том числе Ноам Хомский (Noam Chomsky) и Габриэль Колко (Gabriel Kolko).

В последние годы это мнение стали разделять и британские аналитики, такие как профессор Энтони Грейлинг (Anthony Grayling) и выдающийся военный историк Ричард Овери (Richard Overy). Они пришли к выводу, что сброс атомной бомбы был "аморальным и ненужным", поскольку на тот момент Япония была уже повержена.

Это действительно так, но она все еще продолжала сражаться. Последний реальный шанс сдержать Тройственный союз Япония потеряла после сокрушительных морских поражений в Филиппинском море (июнь 1944 г.) и в заливе Лейте (октябрь 1944 г.), крупнейшем морском сражении в истории.

После этого США решили, что бомбардировкой смогут заставить Японию подчиниться. Все началось с воздушного налета на Токио 6 марта 1945 года, когда за одну ночь погибло около 100 000 человек. Пронесшееся по городу огненное торнадо вынуждало людей прыгать в реку Сумида, где они варились заживо. Чем смерть от атомной бомбы ужаснее этой?

В течение нескольких месяцев американский B-29 Superfortress разбомбил около 70 японских городов, в результате чего погибло 126 000 человек. К августу 1945 года крупнейшие города Японии сгорели в среднем на 40%. 13 миллионов человек остались без крова. Несмотря на жуткие страдания народа, реальных попыток сдаться не предприняли ни абсолютный монарх в лице императора Хирохито, ни военные лидеры.

Проблема в том, что Япония не была обычным врагом. Ее военная машина превратилась в культ смерти, а император — в божество. После свержения сёгуната и восстановления власти императора Конституция Мэйдзи, обнародованная в 1889 году, сделала его священным и неприкосновенным главой империи, верховным главнокомандующим вооруженными силами и обладателем всех суверенных полномочий.

В 1882 году "Императорский рескрипт солдатам и матросам" (Гундзин Тёкую) заставил новобранцев выучить наизусть 2 700 обращенных к императору иероглифов, в которых упоминалась заповедь "Смерть легче перышка, долг тяжелее горы". В последующие годы рескрипт составлял основу военной службы, в извращенной форме взывая к воинскому духу Бусидо с акцентом на триумфе чести над смертью.

Культ смерти японских военных нашел отражение и в показателях потерь личного состава, которые составили более 90%. В одних только знаменитых сражениях на островах Тарава и Иводзима погибло более 99% задействованных солдат. Фанатизм заставил страну проигнорировать Потсдамскую декларацию, в которой говорилось, что отказ капитулировать гарантирует ей "быстрое и полное уничтожение". Для японских солдат и многих мирных жителей смерть была предпочтительнее капитуляции.

Главным символом японского культа смерти стали летчики-камикадзе, но даже они были не исключением, а своего рода нормой ведения войны. Количество убитых в боях с Японией было экстраординарным. В битве при Эль-Аламейне немцы потеряли 9 000 человек из 116 000; в битве при Импхале японская армия, по оценкам, потеряла 70 из ста тысяч человек.

Разумеется, культ смерти распространялся не только на собственных солдат — с заключенными японцы обращались с неимоверной жестокостью. В японских лагерях уровень смертности британских и американских военнопленных составлял более 25%, тогда как в немецких — всего 4%. Индийские солдаты, будучи самой многочисленной группой узников японских лагерей, демонстрировали поразительный 50-процентный уровень смертности, что не так уж и удивительно, ведь зачастую их использовали в качестве учебных мишеней.

Из хранящихся в Нагасаки записей становится ясно, что заключенные в японских лагерях, в основном молодые мужчины, умирали поразительно быстро. Медицинские эксперименты, проводившиеся в блоке 731 в маньчжурском Харбине, по жестокости не уступали тем, что имели место в Освенциме.

Ревизионисты всегда обращают наше внимание на предположительно мирный подход Японии к СССР. Но союзники считали неприемлемыми условия японского правительства: сохранение имперской системы, недопустимость оккупации и отсутствие судебных процессов по военным преступлениям. Они никак не вязались с "безоговорочной капитуляцией", которой президенты Рузвельт и Черчилль потребовали на конференции в Касабланке в январе 1944 года.

В итоге сброс ядерной бомбы стал последней надеждой Америки на прекращение войны без операции "Даунфол", то есть полномасштабного вторжения в Японию. На материковой части Японии врага ожидали 2,5 миллиона военных и 28 миллионов вооруженных гражданских. В распоряжении страны было 12 000 летчиков-смертников и более 1 000 катеров-камикадзе. Исходя из достигнутого в битве за Окинавусоотношения успеха 1:9, в случае вторжения смертники потопили бы минимум 250 кораблей противника.

Физик из Калифорнийского технологического института и Массачусетского технологического института, лауреат Нобелевской премии доктор и эксперт-консультант в канцелярии военного министра Уильям Шокли (William Shockley) оценил союзные потери в той операции в 1,7-4 миллиона человек, включая 800 000 погибших. По оценкам, среди гражданского населения Японии погибло около 5 миллионов.

Историки-ревизионисты склонны игнорировать психологические аспекты японского культа смерти времен Второй мировой. Общество не осмеяло даже военного министра генерала Корэтику Анами (Korechika Anami), когда на заседании Военного совета после атомной бомбардировки 9 августа 1945 годатот сказал: "Разве не было бы чудесно, если бы вся эта нация была уничтожена, как прекрасный цветок?" Схожим образом высказался адмирал Такидзиро Ониси (Takijiro Onishi) по прозвищу "отец камикадзе": "Мы добьемся безусловной победы, пожертвовав в специальных атаках жизнями 20 миллионов японцев." Вот и вышло, что положить конец войне без полномасштабного вторжения в Японию могла только атомная бомба.

Не считая культа смерти, все ревизионисты игнорируют существующие в прозрачной демократической системе практические обстоятельства процесса принятия политических решений и сопутствующие обязанности. По правде говоря, президент Трумэн не смог бы оправдать отказ от применения атомной бомбы, учитывая его фидуциарный долг по защите жизней граждан США и понимание потенциальных потерь в ходе полномасштабного вторжения в Японию. У Путина, реши он прибегнуть к ядерному варианту, таких оправданий не будет.