Экс-директор Google Шмидт построит идеальную военную машину с искусственным интеллектом

Прежде чем отправиться на поле боя, дорогая военная техника вроде тех же танков проходит тщательные испытания. Стартап под названием Istari, детище бывшего генерального директора Google и главы Alphabet Эрика Шмидта, считает, что как минимум часть этой работы будет удобнее проделывать в метавселенной.

Программа Istari использует машинное обучение для виртуальной сборки и испытания боевых машин из компьютерных моделей отдельных узлов, которые, как правило, не пересекаются на цифровых чертежных досках, — например, шасси и двигатели. Это покажется избитым, но Шмидт говорит, что это привнесет в американскую военную инженерию столь необходимые технологические новшества. "Команда Istari делает модели и симуляции удобнее в использовании по образу и подобию интернета, — говорит он. — В будущем это позволит создавать гибкое программное обеспечение для физических систем — это ужасно интересно".

Компания олицетворяет собой уникальное положение Шмидта как своего рода связующее звено между технологической отраслью и Пентагоном. Виртуальные копии (они же "цифровые двойники") уже применяются на производстве и помогут Пентагону ускорить разработку нового оборудования. Istari — лишь один из этапов обширного проекта, в ходе которого Шмидт надеется внедрить технологии и идеи Кремниевой долины в вооруженные силы США.

Все началось с шока, который Шмидт испытал в 2016 году, впервые увидев воочию уровень технологий Пентагона. Тогда он еще возглавлял Alphabet, но уже принял приглашение министра обороны времен Обамы Эштона Картера возглавить новый Совет по оборонным новшествам с прицелом на модернизацию вооруженных сил. Новая должность Шмидта началась с ознакомительного тура по лабораториям и базам США.

"Мне пришлось немало поездить с Эриком вокруг и посмотреть, на каком уровне находятся коммерческие технологии, — вспоминает Уилл Роупер, тогдашний помощник министра ВВС по технологиям, впоследствии сооснователь и генеральный директор Istari. — Оказалось, что министерство обороны разрабатывает программное обеспечение точно так же, как это делалось в 1970-х и 80-х". Он оказался лишь одним из многих боссов Пентагона, которых впечатлил "диагноз" Шмидта и его готовность как минимум попытаться решить эти проблемы.

Шмидт стал генеральным директором Google в 2001 году, когда поисковая система насчитывала несколько сотен сотрудников и едва приносила прибыль. Из Alphabet он ушел в 2017-м, выстроив крупную и высокодоходную компанию с обширным портфелем передовых проектов, куда вошли искусственный интеллект, беспилотные автомобили и квантовые компьютеры.

Сегодня Шмидт увидел новую возможность для технологического скачка ради господства — на сей раз для правительства США в соперничестве мировых держав. С его пониманием технологических целей Пентагона ему выдалась уникальная возможность помочь в их достижении. Но его отраслевые связи вызывают вопрос, как Америке примирить интересы правительства и частного сектора. Военная мощь США уже давно опирается на передовые технологии, но некоторые опасаются, что военный ИИ чреват новыми рисками.

Выступая по Zoom из своего кабинета в Нью-Йорке, Шмидт изложил грандиозные планы передового министерства обороны, которое будет ловко использовать технологии от компаний вроде Istari. В своем веселеньком оранжевом свитере тончайшей шерсти, он небрежно рассуждает о масштабной "перезагрузке" вооруженных сил США.

"Допустим, мы собираемся построить лучшую в мире боевую систему, — говорит Шмидт, обрисовывая в общих чертах радикальную перестройку мощнейшей армии на земле. — Мы начнем с того, что создадим технологическую компанию". Он объясняет свою трактовку "интернета смертоносных вещей": "Появится большое количество недорогих устройств — крайне мобильных и легкодоступных. Эти устройства (или даже беспилотники) будут нести датчики и оружие и объединятся в единую сеть".

По мнению Шмидта, проблема сегодняшнего Пентагона отнюдь не в деньгах, таланте или целеустремленности. Современные вооруженные силы США он описал так: "люди хорошие, система неважная". Она — порождение ушедшей эпохи, в которой господствовали проекты крупные, медленные и дорогостоящие (например, те же авианосцы), а бюрократия мешала принимать решения оперативно. Независимые исследования и слушания в Конгрессе показали, что на выбор и закупки программного обеспечения у Министерства обороны уходят годы, а устареть оно может уже к моменту его установки. Шмидт считает, что это огромная проблема для США, потому что цифровизация, программное обеспечение и работа с сетями способны произвести революцию в вооруженных силах.

Шмидт считает, что путь к прогрессу для Пентагона указал отклик Украины на российскую военную кампанию. Украинские вооруженные силы сумели противостоять превосходящей мощи во многом благодаря оперативным действиям и внедрению технологий из частного сектора — в частности, вооружив коммерческие беспилотники, перепрофилировав вышедшие из строя системы связи прямо на поле боя, а также наладив трехмерную печать запчастей и разработку полезного программного обеспечения для таких военных задач как расчет заработной платы в месяцах, а не в годах.

В качестве иллюстрации трудностей, вставших перед вооруженными силами США, Шмидт предлагает еще один мысленный эксперимент. "Представьте, что мы с вами хотим решить украинскую проблему, и Минобороны выделило нам 100 миллионов долларов и дало срока полгода, — говорит он. — И через полгода кто-то и впрямь придумал некое новое устройство, инструмент или целый метод, который поможет украинцам одержать победу". Неужели задача решена? Не тут-то было! "Всё, о чем я только что рассказал, незаконно: закупочные правила запрещают Пентагону раздавать деньги без тщательной проверки, а на нее уходит непропорционально много времени", — объясняет Шмидт.

По словам Шмидта, острее всего техническая проблема Пентагона стоит в сфере искусственного интеллекта (ИИ). "Время от времени появляется новое оружие или новая технология, которая в корне меняет положение дел, — говорит он. — В 1930-х Эйнштейн написал Рузвельту письмо и сообщил, что есть такая технология, которая изменит войну — называется ядерное оружие. Так и вышло. Сегодня я бы выделил автономию на базе ИИ и децентрализованные распределенные системы".

Не без помощи Шмидта аналогичное мнение за последнее десятилетие укоренилось и в Пентагоне: его руководители согласны, что ИИ произведет революцию в военной технике, сборе разведывательных данных и программном обеспечении. В начале 2010-х Пентагон начал присматриваться к технологиям, которые помогут сохранить преимущество перед крепнущей китайской армией. Совет по оборонным наукам (высший совещательный орган по технологиям) заключил, что будущее военного противостояния и конфликтов как раз за автономией на основе ИИ.

Но технология ИИ развивается главным образом в частном секторе. Лучшие инструменты, которые могут оказаться решающим подспорьем для военных, — например, алгоритмы для опознания техники противника или конкретных людей на видео или средства изучения "сверхчеловеческих" стратегий — создаются или технологическими гигантами вроде Google, Amazon и Apple, или тематическими стартапами.

"Большая проблема, с которой в будущем столкнутся американские военные, — это как адаптировать коммерческие технологии под запросы армии быстрее конкурентов", — говорит вице-президент Центра новой американской безопасности и автор книги "Четыре поля битвы: военная мощь в эпоху искусственного интеллекта" Пол Шарре. В ней Шарре отмечает, что доля Пентагона в мировых расходах на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы снизилась с 36% в 1960 году до всего 4% сегодня.

Министерство обороны США в основном работает с частным сектором через крупных оборонных подрядчиков, специализирующихся на создании трудоемкого и дорогостоящего оборудования, а не гибкого программного обеспечения. Контракты Пентагона с технологическими гигантами калибра Amazon, Apple и Microsoft набирают обороты, но при этом вызывают нарекания. Анализ кадров с беспилотников с использованием ИИ Google в рамках проекта Maven ("Знаток") вызвал протест сотрудников, и компания расторгла контракт. С тех пор Google расширила работу в военной сфере — хотя определенные категории вооружений ее правила все же исключают.

Шарре считает, что преодолеть этот разрыв смогут люди вроде Шмидта с их влиянием в рамках отрасли. Под угрозой перемен технологические гиганты иной раз успешно изобретают себя заново. И представители отрасли могут помочь Пентагону побороться с бюрократией и стать привлекательнее как партнер для стартапов — важнейшего генератора новых идей. "А иначе мы все еще пытаемся построить армию XXI века с бюрократией XX", — сетует он.

Шмидт заключил, что технологическая отрасль обязана помогать Пентагону, а правительство, в свою очередь, — Кремниевой долине. В 2019 году он возглавил Комиссию национальной безопасности США по искусственному интеллекту, которую Конгресс учредил для изучения влияния этой технологии на безопасность и конкурентоспособность страны. В ее заключительном докладе за 2021 год основное внимание уделяется соперничеству в сфере ИИ между США и Китаем. В частности, звучит предупреждение, что эта технология может способствовать укреплению авторитарных ценностей. Чтобы сохранить чистоту источника ИИ в США, правительство призвали активнее работать с частным сектором и предоставлять финансирование, данные и вычислительные мощности как государственным, так и частным проектам.

На мероприятии прошлой осенью Шмидт признал, что работа в комиссии изменила его жизнь и открыла ему глаза на китайскую угрозу. "Мы столкнулись с крайне серьезным вызовом: наш соперник сосредоточен на своих целях и хорошо представляет, что делает", — сказал он. С тех пор комиссию расформировали, но сам Шмидт теперь работает в аналогичном ведомстве, изучая последствия достижений в сфере биотехнологий. А еще он профинансировал новый независимый аналитический центр под названием Проект специальных конкурентных исследований, чтобы довести до конца рекомендации комиссии. Проект не только занимается технологиями искусственного интеллекта, но и создан по образцу и подобию антироссийской инициативы времен холодной войны, созданной Нельсоном Рокфеллером под руководством Генри Киссинджера.

В прошлом году проект выпустил целую серию докладов, в которых призвал правительство финансировать решающие для дальнейшего роста и конкурентоспособности США области — в том числе ядерный синтез, квантовые вычисления и коммуникации, а также редактирование генома. Доклады были опубликованы на фоне крепнущей поддержки масштабного государственного вмешательства в сферу технологий. Принятый в прошлом году закон о чипах продиктован как раз опасениями насчет Китая, и по нему будет выделено 280 миллиардов долларов на исследования и производство полупроводниковых устройств в США.

Однако наладить более тесное сотрудничество между правительством и промышленностью будет непросто. В 2017 году, когда Шмидт еще работал в Совете по оборонным новшествам, один чиновник выразил обеспокоенность, впоследствии снятую, насчет возможных конфликтов интересов — как лично ему, так и в адрес других руководителей Кремниевой долины. Шмидт по-прежнему владеет акциями Alphabet на сумму около 5 миллиардов долларов, числится среди инвесторов начинающего военного подрядчика Rebellion Defense и через различные инвестиционные фирмы имеет связи с другими компаниями, сотрудничающие с правительством.

"Трудно назвать другого генерального директора с сопоставимым влиянием в сфере технологий национальной безопасности", — считает Джек Поулсон, который отслеживает отношения между физическими лицами, корпорациями, некоммерческими организациями и правительствами через некоммерческую организацию Tech Inquiry. Он отмечает, что Шмидт участвует в работе сразу нескольких технологических компаний, и все они работают в областях, которые, по мнению Проекта специальных конкурентных исследований, заслуживают расширенного государственного финансирования.

Быть может, деятельность Шмидта демонстрирует не только ценность сотрудничества между правительством и частным сектором, но и необходимость большей прозрачности и подотчетности по мере его расширения. Пресс-секретарь Шмидта Мелисса Ставенхаген говорит, что он всегда раскрывает всю необходимую информацию в полном объеме. "С его опытом работы при демократических и республиканских администрациях, он прекрасно осознаёт всю важность этой проблемы", — говорит Ставенхаген.

В ходе нашей беседы по Zoom то и дело складывалось ощущение, что Шмидт разочарован системным кризисом в правительстве США и его подходе к технологиям. В 2016 году, когда он только пришел в Пентагон, он никак не рассчитывал, что обретет новое призвание. "Я решил, что буду заниматься этим где-то с год, чтобы помочь", — вспоминает он. Однако в итоге это стало его второй карьерой. Каких бы успехов ни достиг Пентагон в разработке искусственного интеллекта — и как бы его мечты ни повлияли на окружающий мир — Шмидт наверняка сыграет в этом ключевую роль.