Onet: Польша не может способствовать развалу России

В наших публичных дискуссиях все чаще высказывается идея о распаде России. На самом же деле Польша реально способствовать ее распаду не может, а концентрация внимания польских публицистов, политиков и, что еще хуже, некоторых экспертов на том, что является малореальным, является серьезной ошибкой. Более того, эта идея может быть "вброшена" российскими спецслужбами.

/…/

Среди оптимистов, которые предсказывают распад России, очень популярна мысль, что причиной этого распада будет поражение в конфликте с Украиной, которое будто бы должно продемонстрировать слабость российского государства.

Проблема, однако, в том, что независимо от поражений, которые действительно были (будь то под Киевом, Харьковом или Херсоном), Россия тем не менее за последний год заняла больше территории, чем в период 2014-2015 годов.

Во-вторых, утверждение, будто Россия проигрывает в конфликте с Украиной, является интеллектуальным подлогом. Это не так, поскольку Москва ведет вооруженный конфликт не просто с Украиной как таковой, а со страной, которую щедро поддерживает техникой, деньгами и данными спутниковой разведки весь Запад. И, наконец, в-третьих, Россия ведет вооруженный конфликт, к которому она, по сути, совсем не готовилась. Если вспомнить видео с русскими пленными в самом начале конфликта, то среди них было очень много сотрудников ОМОН и Росгвардии, то есть внутренних войск.

Этот факт свидетельствует о том, что Кремль предполагал (к счастью, совершенно ошибочно), что после непродолжительных боев ему придется скорее разгонять демонстрации мирного населения, а не вести полноценный вооруженный конфликт. Это нисколько не меняет ни оценки российских преступлений, ни того факта, что конфликт на Украине сам по себе является проявлением бандитизма Москвы. В то же время, говоря о слабости России, об этом стоит помнить. Ибо одно дело неудачи армии, которая была подготовлена к противостоянию, и совсем другое проблемы войск, которые собирались участвовать в довольно непродолжительном ограниченном конфликте.

Предсказатели распада России очень часто прогнозируют социальные потрясения, которые должно вызвать поражение России. Вот только они почему-то забывают о том, что русские продолжают контролировать не только присоединенный восемь лет назад Крым, Донецк и Луганск, но и многие другие города.

Более того, на фронте сложилась скорее патовая ситуация, и при этом западные державы, похоже, не заинтересованы в разгроме России. Учитывая угрозу ядерной эскалации, это может нас огорчать, но не принимать этого к сведению мы не можем.

Но даже если бы Россия все же потерпела очередные поражения, режим все равно пока настолько контролирует российские СМИ и даже Интернет, что россияне вряд ли о них узнают. А если и узнают, неудачи будут представлены населению таким образом, что это только усилит националистические настроения в народе.

Среди части польских наблюдателей репрессии в отношении оппозиции расцениваются как проявление нарастающего внутреннего кризиса в России. В подтверждение этого тезиса часто сообщается, что, например, в Москве было арестовано несколько сотен человек. При этом не учитывается, что власти арестовывают не каждого сотого, а каждого десятого, а то и каждого пятого участника демонстрации.

В Москве проживает несколько миллионов человек, что позволяет оценить подлинные масштабы протеста – они, по сути, ничтожны. Такая же ситуация и в других городах. Репрессии осуществляются действительно серьезные, поскольку Владимир Путин решил не повторять ошибок Александра Лукашенко лета 2020 года. Чтобы предотвратить возможное восстание, он заранее раскручивает спираль полицейского террора и репрессий.

Более того, имеется много признаков того, что русский неоимпериализм близок большинству россиян. Об этом свидетельствуют все имеющиеся независимые опросы общественного мнения. Игнорировать эти факты под предлогом того, что в российских реалиях люди могут обманывать интервьюеров, не получится. Дело в том, что сами оппозиционеры (или, как, скорее, следовало бы их называть, диссиденты) говорят о просто невероятной изоляции таких, как они, людей в российском обществе.

Можно, конечно, задать вопрос, носит ли русский неоимпериализм мессианский, ностальгический характер или является лишь — в случае элиты — определенным инструментом. Но если принять тот факт, что большинство россиян поддерживают нынешний конфликт, то возможные неудачи армии могут привести к тому, что народ будет склонен выступить за еще более жесткую власть и не согласится с распадом своего государства, поскольку, как показывают все опросы, люди мечтают о могучей державе.

Пока никаких признаков того, что распаду России должен способствовать крах экономики, нет. Вопреки прогнозам, которые предсказывали рецессию даже на уровне 12%, экономика сократилась всего лишь на 2%. Прогноз на 2023 год говорит о снижении еще на 5%, но нужно помнить, что в данном случае падение показателей происходит с предыдущего высокого уровня.

Путин, как ни странно, за эти годы обеспечил россиянам довольно высокий уровень жизни. Хотя история той же исламской революции в Иране учит, что зачастую наиболее склонным к бунту является обедневший средний класс, который незадолго до этого обеднения повысил свой уровень жизни, однако такой бунт бывает направлен скорее против власти, а не против государства как такового.

Предсказывающие распад России люди полностью упускают из виду и тот фундаментальный факт, что Российская Федерация в ее нынешних границах в принципе сформировалась уже примерно во второй половине XVII в. Современная Россия – хотим мы этого или нет – по существу является ядром российского государства, границы которого были очерчены столетиями ранее Андрусовским перемирием, подтвержденным впоследствии Вечным миром, с одной стороны, и границей с Китаем, с другой. В результате распада СССР от него отделились территории, захваченные уже гораздо позже тех исторических событий.

Несколько иначе, конечно выглядит ситуация с Кавказом, но и здесь нужно помнить, что, например, в случае Чечни Москва подавила тенденции к независимости не только за счет беспрецедентного террора, но и благодаря переходу на сторону федеральной власти очень многих кланов, которые почувствовали угрозу наплыва исламских фундаменталистов – представителей радикального ваххабитского крыла ислама, чуждого кавказской традиции.

О том, что Кавказ, возможно, следовало бы "поджечь", мы писали первыми в Польше уже через месяц после начала конфликта. Но дело в том, что поддерживать сепаратизм и надеяться на его победу – это две разные вещи.

Отсутствие сильных местных элит и крупных социальных групп, которые не чувствовали бы себя русскими и которые были бы заинтересованы в распаде российского государства – это еще один фактор, который отличает нынешнюю ситуацию от конца 80-х и который практически полностью игнорируется предсказывающими распад России мечтателями.

Тот факт, что в России проживают многочисленные нерусские национальности, не означает, что они автоматически хотят оторваться от России. Это государство, которое отдает дань скорее государственному, чем этническому национализму. В результате буряты, тувинцы и другие этносы могут чувствовать себя одновременно бурятами, тувинцами ив то же время русскими в смысле принадлежности к русскому государству, а не к русскому народу.

Предрекающие распад России визионеры не учитывают и фундаментального различия между характерными для Польши и поляков индивидуализмом и свободолюбием и, к сожалению, присущими русской душе стремлением к соборности, тяге к державности и склонностью к принятию авторитарной власти.

Распад России по всем вышеперечисленным причинам представляется крайне маловероятным, что, конечно, не означает, что он полностью исключен.

Однако пока ничего, что указывало бы на серьезную вероятность того, что это может произойти, мы не видим. Более того, этого не хотят западные державы. Польша может и должна – как правильно постулирует хотя бы Витольд Сокала (Witold Sokała) на страницах издания Dziennik Gazetа Prawnа – наблюдать за процессами, происходящими внутри Российской Федерации, и внимательно следить, не начнет ли нынешняя ситуация, при которой шансы на распад России невелики, меняться.

Причем чрезмерное, особенно публично демонстрируемое внимание к сценарию распада России, скорее всего, является результатом не интеллектуального любопытства и широты взглядов (как в случае с вышеупомянутым доктором Сокалой), а гораздо более приземленных, а возможно, и опасных мотивов.

Для очень многих политиков, публицистов и, что еще хуже, экспертов, заниматься распадом России гораздо проще, чем реальными задачами, для решения которых требуются конкретные компетенции.

К таким реальным задачам относится, например, поиск ответа на то, как Варшава может эффективно повлиять на формат возможного мирного процесса, на изменение политики Германии или, наконец, сделать так, чтобы Польша что-то заработала на восстановлении Украины.

С людей, занимающихся вышеперечисленными проблемами, должен быть соответствующий спрос. Спросить с экспертов, занимающихся распадом России, можно будет только после того, как они уже выйдут на пенсию. Это дает им прекрасную возможность спокойно работать несколько десятков лет, не особо заботясь о результате.

Нельзя, к сожалению, исключить и того, что идея распада России – это всего лишь результат подмены реальности иллюзиями, а циничный расчет неспособных (ввиду отсутствия соответствующих талантов) заниматься внешней политикой людей тут ни при чем. Но в любом случае, если эксперт по внешней политике выдает желаемое за действительное, это свидетельствует о его профнепригодности.

Однако самый опасный вариант – если идея распада России оказалась бы ничем иным, как так называемым вбросом российских спецслужб, которые могут быть заинтересованы в том, чтобы эта идея была усвоена лидерами польского государства и, по сути, позволила Москве представить Польшу на Западе как безответственных авантюристов.

Дело в том, что, если бы Польша действительно начала говорить о распаде России не только в рамках своих внутренних дискуссий, но и на международных площадках, это привело бы к ослаблению, а не укреплению польских позиций на Западе. Это обошлось бы нам дорого, особенно учитывая, что Россия, если ей суждено распасться, все равно распадется. Независимо от того, сколько исследований по этой теме будет опубликовано в Варшаве.