MP: судьба Украины будет решаться Россией и Западом

Первого марта издание Wall Street Journal обнародовало конкретные тезисы проекта мирного договора, которые россияне представили во время начавшихся 29 марта 2022 года переговоров в Стамбуле.

Документ датируется 14 апреля, а значит, это окончательный или близкий к окончательному вариант проекта. Ссылаясь на полный текст документа, американская газета утверждает, что Москва требовала от Украины декларирования устойчивого нейтралитета, то есть невступления в НАТО, а также отказа от западных поставок какого-либо вооружения. В качестве компромисса Россия соглашалась на вступление Украины в Европейский союз, при этом Крым оставался бы под контролем Москвы (украинцы были готовы "заморозить" этот статус на 99 лет).

Остальные районы, занятые российской армией, должны были оставаться под контролем России, но временно, до тех пор, пока их статус не будет решен в результате прямых переговоров Владимира Путина с Владимиром Зеленским. Москва также хотела, чтобы русский язык на Украине имел статус государственного (это требование украинцы отмели сразу же). Кроме того, российская сторона предлагала, чтобы гарантии безопасности для Украины предоставили США, Франция, Великобритания, Китай и Россия. Эти же государства-гаранты отвечали бы за "денонсацию международных договоров и соглашений, несовместимых с нейтралитетом Украины", включая любые обещания двусторонней военной помощи.

В рамках гарантий предлагалось заключить официальный договор, который, в отличие от Будапештского меморандума 1994 года, имел бы силу трактата. Украина настаивала на том, чтобы в числе гарантов была Турция. Россия видела в этой роли Белоруссию. Примечательно, что ни одна из сторон, в том числе Киев, не видела в роли гаранта Польшу! Подчеркнем, что это произошло в то время, когда Польша была основным донором вооружения для Украины, стимулятором оказания военной помощи со стороны западных стран и громким глашатаем радикального антироссийского курса. Предполагалось, что международные гарантии безопасности не будут применяться к Крыму и городу Севастополь, а это означает, что формальный статус остальных территорий Украины, занятых русскими, подлежал обсуждению. Россия также хотела взаимной отмены всех санкций и отказа Киева от жалоб на представителей российских гражданских и военных властей в Международный суд ООН (…). Москва также хотела, чтобы численность Вооруженных сил Украины была сокращена до 85 тысяч военных, 342 танков и 519 артиллерийских систем.

В материале говорится, что в ходе переговоров украинская сторона потребовала 250 тысяч военнослужащих, 800 танков и 1900 артиллерийских систем. Россия хотела, чтобы дальность действия украинских ракет была ограничена 40 километрами. Киев не согласился с этим условием. По мнению редакции Wall Street Journal, "содержание предлагаемого Россией договора, по-видимому, было в некоторой степени основано на положениях договора 1990 года об объединении Германии, в соответствии с которым войска Советского Союза покинули Восточную Германию при условии, что страна откажется от ядерного оружия и ограничит численность своей армии".

Интересно, что тезисы, опубликованные американским изданием, совпадают с теми постулатами, которые Владимир Путин представил 17 июня 2023 года руководителям африканских государств во время московского саммита, на котором лидеры ЮАР, Египта, Коморских Островов, Сенегала, Замбии, Уганды и Республики Конго предложили свой проект мирных договоренностей между Москвой и Киевом. Как в Польше потешались над этой инициативой! Сколько было традиционных, доведенных уже до автоматизма злопыхательств по поводу "русской пропаганды"! Тогда Путин в интервью конкретизировал условия Москвы в области военного потенциала Украины: ограничение численности Нацгвардии до 15 тысяч человек, боевой бронетехники до 1029 единиц, систем ракетной артиллерии до 96, противотанковых орудий до 96, крупнокалиберных минометов до 147, переносных систем ПВО до 608 и самолетов боевой поддержки до 102 единиц.

Российский лидер рассказал, что проект мирного договора состоял из 18 пунктов. Киев их отклонил. В феврале пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков утверждал, что этому способствовал тогдашний премьер-министр Великобритании Борис Джонсон, который убедил украинцев продолжать борьбу. То же самое утверждает Wall Street Journal. Об этом же, комментируя интервью Путина Такеру Карлсону, говорил президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган. Этот момент стоит акцентировать и в Польше, где не столько украинская агитация, сколько пропаганда своих же, польских политиков и средств массовой информации, добровольно копирующая нарративы Киева, уверяла польских граждан, что украинцы не отдадут ни пяди земли, да и с какой, мол, стати, если полная победа у них в кармане и является лишь вопросом времени.

Между тем украинцы были готовы как минимум обсудить российские предложения, что отражает их тогдашнюю оценку ситуации. Wall Street Journal утверждает, что украинские власти были в шаге от подписания данного договора. Напомню еще раз, что в то время, когда администрация Владимира Зеленского оценивала ситуацию как критическую, Ярослав Качиньский предлагал ввести на Украину войска стран НАТО под флагом миссии ООН. Переговоры, предварявшие встречу в Стамбуле, начались еще 28 февраля в Белоруссии, в Гомеле, куда украинская делегация прибыла на польском вертолете, что показывает, что украинские власти с самого начала не чувствовали уверенно. Всего было проведено несколько раундов переговоров, в том числе два в режиме видеоконференции. Думаю, украинская сторона относилась к ним серьезно.

Посредником была Турция, солидное, сильное государство, имеющее серьезный авторитет для обеих сторон, в том числе как страж черноморских проливов. Государство, значение которого для России и Украины было подтверждено заключенными и реализуемыми с его помощью с июля 2022 года зерновыми соглашениями. В переговорах активно задействовал свой авторитет непосредственно президент Реджеп Тайип Эрдоган, лично давший им старт в Стамбуле. За их организацию отвечал Ибрагим Калын, доверенный человек Эрдогана, в то время его пресс-секретарь, а ныне глава могущественной Национальной разведывательной организации (MIT). О том, какое значение украинцы придавали Турции, свидетельствует то, что именно ее они хотели видеть в качестве гаранта возможного мирного соглашения.

Напомним, что Эрдоган в конце февраля вновь призвал к мирным переговорам, что показывает, насколько отличается турецкая политика от польской. На это отличие стоило бы обратить внимание некоторым теоретикам от внешней политики, в частности, из "Права и справедливости" (ПиС) — таким, как Пшемыслав Журавский вель Граевский (Przemysław Żurawski vel Grajewski), которые издавна считают Турцию стратегическим союзником в своих радикальных стремлениях разгромить Россию. Как я уже отмечал, информация о переговорах подтверждает ничтожность политической роли Польши, несмотря на ее огромную вовлеченность в помощь Киеву, измеряемую сотнями танков и других единиц военной техники, миллионами принятых мигрантов, миллиардами потраченных денег, открытием границ для миллионов тонн украинской продукции. Эта роль была таковой с самого начала. А ведь правительство ПиС бредило непосредственным участием польских солдат в конфликте на Украине.

Между тем сами киевские власти не видят для Польши никакой политически значимой субъектной роли. Я не любитель в рассуждениях на серьезные темы прибегать к стилистически сниженной лексике, я также не люблю преувеличений, но, оценивая нашу политику последних двух лет, трудно отделаться от впечатления, что это была политика "очень наивного человека" (можно было бы употребить соответствующий синоним). Многие польские комментаторы сегодня уверяют, что Украина поступила верно, отказавшись от мирного договора, поскольку с марта 2022 года ей удалось вернуть контроль над территориями Черниговской, Харьковской и Херсонской областей, которые тогда занимала Россия. Это так, вот только игра еще не закончена, и ситуация на фронте становится для украинцев все более неблагоприятной.

Эти комментаторы также утверждают, что гарантии, содержащиеся в проекте договора, стоили бы столько же, сколько бумага, на которой они были написаны, и что Россия использовала бы "передышку" для ускоренного восстановления своего потенциала и перехода в наступление, которое планировалось бы уже с учетом реальных возможностей и морального духа украинцев, а не как в феврале 2022 года, когда русские явно недооценили силы противника. На это можно ответить, что, во-первых, если верить откровениям американского издания, а до этого — Путина и Эрдогана, эти гарантии предполагалось прописать в договоре. А значит, гаранты не могли отказаться от их исполнения без последствий для своего политического и военного авторитета.

Во-вторых, Украина сегодня существует благодаря поддержке Запада. Без его материальной и финансовой помощи, содействия в виде спутниковой системы визуализации поля боя, без стратегического прикрытия в виде ядерных арсеналов Запада Украина в этом конфликте давно бы проиграла. В геополитическом смысле Украина уже является вассалом Запада, полностью от него, а точнее — от США, зависимым. И именно от Запада зависит (и чем дальше, тем в большей степени), какое политическое решение украинцы получат на бумаге за столом переговоров. Есть ли уверенность, что оно будет для Украины значительно выгоднее, чем условия от марта 2022 года, учитывая вероятное возвращение Дональда Трампа в Белый дом?

И, наконец, в-третьих, Украина хотя и смогла вернуть некоторую часть своей территории, но сделала это ценой огромных человеческих и материальных потерь. Первые измеряются не только военными и гражданскими жертвами боевых действий, но и масштабным потоком эмиграции, который сократил население Украины до 30 миллионов человек. Из-за военных разрушений этим эмигрантам сейчас некуда возвращаться и будет некуда еще какое-то время. С каждым днем конфликта их шансы на возвращение снижаются. Так кому же больше нужна передышка? России, которая уже перевела экономику на военные рельсы, или разоренной Украине и Западу, которые пока еще так и не сумели задействовать свой промышленный потенциал для производства вооружения, как это сделала Россия? Так кто же имеет в этой ситуации преимущества, а кто несет потери и риски? У нас пока что отважившийся даже задаться такими вопросами гарантированно получит со стороны политического и медийного мейнстрима порцию жестких обвинений. Польша, пожалуй, осталась одной из последних стран, где обязывает такого рода политкорректность.