Гитлеровское наступление под Курском похоронило немецкие танки

Немцы возлагали большие надежды на свои танковые соединения, которые должны были вот-вот победить бескрайнюю Россию. После сталинградской катастрофы они рассчитывали взять реванш, сломив сопротивление советской армии новым наступлением. Никогда ранее вермахт не бросал в бой столь огромные силы. И тем не менее он потерпел поражение.

Летом 1943 года, с точки зрения берлинского верховного командования, положение было серьезным, но не безнадежным. Несмотря на поражение немцев в Северной Африке, еще ни один солдат западных союзников не вступил на европейский континент. Катастрофа в Сталинграде в январе 1943 года стала шоком для немцев, однако советским войскам не удалось воспользоваться разгромом шестой армии для достижения успеха на большом пространстве. Они, правда, попытались отрезать весь участок немецкого фронта вплоть до Кавказа. Но немецкий стратег Эрих Манштейн (Erich Manstein) разбил советские соединения своим контрнаступлением в ходе второй битвы за Харьков.

Войск, которые немцы оттеснили от Волги, больше не было. Кремль также пребывал в шоке, о чем пишут американцы, находившиеся в то время в Москве. Противники дали друг другу передышку. Немцы надеялись на весну, когда русская зима закончится и их танки вновь обретут твердую почву под гусеницами.

Наступлением на ограниченном пространстве немцы хотели вновь перехватить инициативу на восточном фронте. В рамках операции "Цитадель" предполагалось нанести удары с двух сторон выступа фронта в районе Орла и Курска (Курский выступ более известен как Курская дуга. — Прим. ИноСМИ). В случае успеха немцам удалось бы выпрямить линию фронта. Конкретной целью операции был разгром советских войск на этом отрезке.

Для поддержки наступления немецкая военная промышленность подготовила невероятное количество новых видов оружия, которые еще никогда не использовались в таком масштабе или их применяли крайне редко. Немецкие реактивные установки залпового огня, так называемые Nebelwerfer, были своего рода конкурентом советских "Катюш". Тяжелые танки "Тигр" с устрашающими пушками калибра 8,8 сантиметров прибыли на фронт в большом количестве, к ним прибавились "Фердинанды", недавно разработанные тяжелые самоходные артиллерийские установки класса истребителей танков с длинными пушками также калибра 88 миллиметров.

Впервые предполагалось использовать и немецкие танки типа V, так называемые "Пантеры". "Пантера" считается самым удачным немецким танком Второй мировой войны. Он вобрал в себя многие элементы революционного советского танка Т-34, улучшил их и соединил с качествами, которые позволили немецким танкам занять ведущее положение. К ним прибавились многочисленные менее эффектные новинки, например гусеничная самоходная мина "Голиаф" с дистанционным управлением. В тот период войны немцы еще не испытывали недостатка в боеприпасах и топливе, который позднее приводил к параличу крупные военные операции.

Вероятно, еще годом ранее никто не смог бы остановить эту силу. Тем не менее наступление под Курском закончилось решающим поражением немцев. Это произошло в том числе и потому, что Советы были уже не теми, что летом 1942 года. Американский историк Деннис Шоуолтер (Dennis Showalter) в своей книге о битве под Курском под названием Armor and Blood: The Battle of Kursk: The Turning Point of World War II написал: "Битва под Курском стала поворотным моментом войны на восточном фронте, точкой невозврата". Сталин многому научился. "Железный вождь" хотя и сохранил все рычаги управления в своих руках, но больше не вмешивался лично в оперативное планирование.

Для Советского Союза немецкие приготовления не остались незамеченными. То, что целью немецкого наступления будет выступ между Курском и Орлом, догадаться было несложно, да и концентрацию немецких войск нельзя было не заметить. Кроме того, благодаря разведывательным донесениям Ставка Верховного Главнокомандования имела детальную информацию о немецких соединениях и планируемых направлениях ударов.

Вначале реакция русских выглядела ожидаемой: Москва последовательно делала ставку на изматывание немецких соединений. После "харьковской катастрофы" там признавали, что танковые соединения неспособны противостоять немецким войскам в гигантском маневренном бою.

Вместо этого Красная армия организовала глубоко эшелонированную линию обороны. Времени для этого у нее было достаточно, потому что немцам пришлось долго ждать своего "чудо-оружия". Впоследствии стало ясно, что немецкое наступление в начале мая не будет столь успешным, как планировалось, потому что противник использовал возникшую паузу более эффективно. Бункеры, окопы, противотанковые рвы, минные поля, скрытые артиллерийские позиции глубоко простирались в русский тыл. И в отличие от немцев Советам удалось сохранить свои приготовления в тайне. Для этой цели строительные и дорожные работы велись под натянутым на километры брезентом. Кроме того, оборонительные позиции были устроены значительно более рационально, чем когда бы то ни было ранее.

Они больше не копировали образцы Первой мировой войны, а были устроены так, чтобы останавливать продвижение танковых войск. Например, особо укрепленные участки фронта с минными полями вынуждали немцев прорываться на менее укрепленных участках. А после успешного прорыва они попадали в ловушку, попадая под огонь из скрытых оборонительных позиций.

Кроме того, русские танки должны были участвовать в боях не как мобильные силы. Впервые в этой войне они по корпус были вкопаны в землю — считается, что эта новация придумана Никитой Хрущевым.

К этому добавилась и советская авиация. Ранее красные летчики играли в войне второстепенную роль. Но несмотря на неудачи в начале битвы они оказали решающее влияния на бои под Курсом и Орлом. Этому способствовало то, что Советы располагали лучшими истребителями того времени. Штурмовики Ил-2 защищали свои экипажи, как ни один другой самолет. Летчики находились в своеобразной ванне из броневой стали.

Благодаря этому истребители получили у немцев название "бетонные самолеты" — они выдерживали даже прямое попадание снарядов из 20-миллиметровых пушек. Кстати, часть этих самолетов была оснащена двумя автоматическими пушками калибра 37 миллиметров, расположенными под крыльями. С подобной же конфигурацией "Юнкерса 87" немецкий пилот Ганс-Ульрих Рудель (Hans-Ulrich Rudel) одержал свои многочисленные победы в воздухе.

Уже в первые часы немецкого наступления стало ясно, что продвижение вперед возможно только при преодолении самого яростного сопротивления. Высокоэффективная обустроенность оборонительных позиций сочеталась с готовностью советского руководства идти на большие жертвы. Да и советские солдаты были готовы продолжать бой даже в ситуациях, не оставляющих им никаких шансов.

Когда немецкие танковые части на южном фланге 5 июля 1943 года начали движение, их авангард встретили тысячи стрелков с минами, ручными гранатами и противотанковыми ружьями. Никаких шансов на победу у этих солдат не было.

Их роль заключалась в том, чтобы на короткое время задержать немецкие войска в начале наступления. И русские солдаты показали немцам, что ничего не отдадут даром. Однако время бессмысленного героизма прошло. Теперь даже Советы посылали своих солдат в бой мелкими группами, поняв, что атаки густыми трехрядными цепями бесперспективны.

Известный военный историк Давид Глантц (David Glantz) написал в 1986 году в статье для Combat Studies Institute: "Советская победа на восточном фронте была прежде всего следствием советских оборонительных мероприятий. Лишь качественная оборона подготовила почву для успешной наступательной операции. Помимо прочего, развитие успешной обороны на стратегическом и оперативном уровне определялось и тем, насколько Советам удалось остановить немецкие атаки на тактическом уровне" (Soviet Defensive Tactics at Kursk, July 1943). Именно в этой сфере у советской армии сначала были большие проблемы, но битва под Курском стала их шедевром. Сцены ожесточенных боев на Курской дуге даже вошли в немецкий телесериал "Наши матери, наши отцы".

Быстро стало ясно, что наступление обречено на провал. Особенно горьким разочарованием для немцев стало то, что именно новые танки проявили свою никчемность. Вся концепция тяжелой САУ "Фердинанд" оказалась недееспособной. Колосс был слишком уязвим для боковых попаданий и не мог защитить себя от пехоты. И хотя "Пантера" позднее стала любимой машиной немецких танкистов, летом 1942 года у этой модели было больше проблем и отказов, чем у советского Т-34.

Войска северного немецкого фланга не смогли пробить русскую оборону. После 9 июля наступательные действия на севере пришлось прекратить. Наступление на юге продвигалось медленно, и закрепиться на завоеванных позициях немцам не удавалось. А без северного фланга и думать было нечего о том, чтобы полностью отрезать русский выступ. Вместо этого было решено предпринять небольшой "надрез серпом" на южном участке фронта.

Последней линии подготовленной русской обороны немецкий танковый авангард достиг 12 июля. В этот момент советское командование ввело в бой против потрепанных немцев свой мобильный резерв. Немецкие танки натолкнулись у деревни Прохоровка на Т-34 Пятой гвардейской танковой армии. Там в течение дня развернулось самое большое танковое сражение Второй мировой войны и истории в целом. Позднее вокруг битвы у Прохоровки возникло множество домыслов и мифов. Большинство этих историй не соответствует действительности. Но несомненно то, что после этой битвы Гитлер приказал прервать наступление.

Василий Чуйков, маршал Советского Союза, так охарактеризовал эту битву в своей книге "От Сталинграда до Берлина": "Битва под Курском, переправа через Днепр и освобождение Киева стали катастрофой для гитлеровцев". Год спустя Советы провели так называемую "глубокую операцию" против немцев и одержали победу: в ходе операции "Багратион" немецкая группа армий "Центр" была практически полностью разгромлена.

После окончания боев под Прохоровкой бесславно закончилась и последняя большая наступательная операция германского вермахта в Советском Союзе. С тех пор немцы на востоке только отступали, на большее чем спорадические контратаки они были уже не способны.

Командующий танковыми войсками Хайнц Гудериан (Heinz Guderian) написал позже в своих мемуарах: "В результате фиаско операции "Цитадель" мы потерпели решающее поражение. Укомплектованные с таким трудом танковые войска из-за больших потерь в живой силе и технике на долгое время утратили боеспособность… С тех пор спокойных дней на восточном фронте уже не было. Инициатива полностью перешла к противнику".

Автор статьи: Гернот Крампер (Gernot Kramper)