АТ: лидеры США не были дураками — до Байдена и Харрис

Камала — дура. Не сочтите за оскорбление, это скорее бесстрастный диагноз. Можно было бы воспользоваться более изысканными словами — например, сказать “интеллектуально невыдающаяся” — но у нас есть прекрасно подходящее короткое слово: дура. Я не хочу сказать, что в тесте на IQ она бы угодила в нижнюю категорию умственно отсталых, которые по закону нуждаются в опекуне. Скорее, на фоне по-настоящему образованных лидеров она — весьма тусклая лампочка, даже среди коллег вице-президентов. Она то и дело изрекает перлы вроде: “Говоря о наших детях, надо помнить, что это наши дети”. Да ну? Или: “Общественные банки выполняют общественную функцию”. Дело даже не в том, что она заявляет самоочевидное, а в том, что она делает это с видом человека, который черпает из кладезя премудрости.

Еще из золотого фонда красноречия: “Мы поможем Ямайке в восстановлении после коронавируса, оказав помощь в плане восстановления”. Недавно она заявила, что американцам пора отказаться от “провальной политики”, которая “как мы доказали, не работает”, — словно не она действующий вице-президент, а кто-то еще. Неужели забыла? И как можно забыть ее вдохновляющий призыв работать вместе: “Мы будем работать вместе и продолжать работать вместе, чтобы решать эти проблемы... и работать вместе, продолжая работать по новым нормам, правилам и соглашениям, которые мы разработаем для совместной работы... мы будем работать над этим вместе”.

Да, Камала дура. Наблюдатели так часто называют ее бредни “словесным винегретом”, что это уже приелось, хотя и по-прежнему уместно. Бен Шапиро предпочитает не менее уничижительную характеристику: “словесный салат”. Есть и более объективные данные. Она училась в посредственном университете (86-е место в рейтинге из 436 американских университетов) и посредственной юридической школе (82 из 196). Там она тоже ничем не отличилась. Она не была ни отличницей, ни редактором юридического журнала. С первой попытки адвокатский экзамен она не сдала — провалилась. Ее политическая карьера обусловлена не тем, что она превзошла сверстников, а скорее ее... как бы это помягче... отношениями с женатым мужчиной, Вилли Брауном. На тот момент он был спикером Законодательного собрания штата Калифорния — и к тому же на 31 год старше. (Пояснение для тех, чей IQ примерно как у Камалы: это означает, что Браун, которому тогда было 60, на тридцать один год старше Камалы, которой тогда было 29). Неужели кто-то заподозрит, что что Браун влюбился в нее за искрометную беседу и ораторский талант?

Но давайте отдадим ей должное. Камала Харрис достаточно умна, чтобы понимать, что она дура и серьезного испытания не выдержит. Поэтому она и дает лишь немногочисленные, краткие интервью — да и то верным подхалимам вроде Стефани Руле. Когда Руле спросила, что будет делать администрация Харрис-Уолца, если республиканский Конгресс откажется повышать налоги для “жадных” корпораций, которые внезапно “взвинчивают цены” (Камала еще неправильно сказала: “завинчивают”), она ответила со всей уверенностью четырехлетнего ребенка, которого спросили, что он будет делать, если Санта в этом году не придет: “Ну, нам придется повысить налоги для корпораций”. Санта же не может не прийти! Затем она ударилась в своеобычный умственный тик и давай, как попугай, повторять выражение дня, позаимствованное у своего “наставника” Джо Байдена: про якобы “справедливую долю”.

Еще она любит напирать на такие обороты, как “возврат инвестиций”, “значимость с течением времени” и “целостный”. Это словарный запас на уровне “Улицы Сезам”, как и ее оживленное объяснение детям: “Вы буквально увидите кратеры на Луне — собственными глазами!”. Словно их можно увидеть метафорически — или чем-то еще кроме глаз. Или когда она объясняла, что Россия, “большая страна”, вторглась на Украину, “маленькую страну”, и это “плохо”. Для нее естественно общаться на языке дилетанта или даже ребенка, потому что... ну, в общем, сами понимаете.

Это новый поворот в американской истории. Раньше кандидаты от Демократической партии старательно изображали себя “яйцеголовыми” (взять, хотя бы, Эдлая Стивенсона) и умелыми технократами, которые пожертвовали научной карьерой, чтобы повести нас, отсталых деревенщин, в рай, который все никак не материализуется. Они самодовольно высмеивали Рейгана как актеришку и простака, Дэна Куэйла — за орфографическую ошибку в слове “картофель” (в 1992 году вице-президент в ходе визита в школу неверно “поправил” ученика, — прим. ИноСМИ), а Джорджа Буша-младшего — за “бушизмы”. Президенты-демократы были, как правило, очень умными и могли похвастаться дипломами респектабельных вузов. Клинтон получил стипендию Родса для обучения в Оксфордском университете. Обама окончил Колумбийский университет, а затем с отличием — Гарвардскую юридическую школу, где к тому же руководил местным изданием The Harvard Law Review. Впечатляющим резюме могли похвастаться даже провалившиеся кандидаты: Джон Керри (Йельский университет), Эл Гор (Гарвард) и Майкл Дукакис (Гарвардская школа права). Демократы выдвигали кандидатов объективно смышленых, пусть даже они нередко пускали свои большие мозги на всякие глупости. Клинтон была ущербна морально, а Обама — парализован извращенной идеологией, но ни один честный критик не мог их обвинить в недостатке ума.

Демократам важно, чтобы их лидеры были хорошо образованы и могли это подтвердить соответствующей бумажкой (республиканцев же больше волнуют результаты). Одна из определяющих черт американских либералов — претензия на то, чтобы быть “лучшими и умнейшими”. Они мнят себя интеллигенцией. И обращаются к людям, которые воображают себя умнее, чем они есть на самом деле. Оттого-то те и покупаются на утверждения о том, что “умные люди” считают, будто мужчины могут стать женщинами, или что если раздавать пособия направо и налево, у граждан не возникнет стимула не работать; что вливание триллионов долларов в экономику не раздует инфляцию; что бюрократы разбираются в бизнесе лучше предпринимателей; что легализация абортов неким чудесным образом сокращает их количество — и прочий вздор. Средний избиратель-демократ этого не понимает. Но он уверен, что именно к такому выводу пришли “умные люди”. В конце концов, их предводитель — стипендиат Родса или редактор престижного Гарвардского журнала. Куда уж умнее, думают они.

А потом появился Джо Байден. Байден был “плохим учеником” в старшей школе (характеристика Википедии, а не моя). Затем он поступил в Университет Делавэра в Ньюарке (который занимает 76-е место в общенациональном рейтинге, лишь немногим лучше, чем альма-матер Камалы), где опять же стал “невыдающимся студентом” (опять же Википедия, я ничего не выдумываю). Затем он окончил юридический колледж Сиракузского университета (120-е место, значительно хуже юридической школы Камалы), где занял лишь 76-е место из 85 студентов курса. В результате именно ему было суждено стать тем президентом, который разжег инфляцию своими безответственными тратами, впустил в страну более 11 миллионов нелегалов и передал врагам США из Талибана (запрещенная в России террористическая организация, — прим. ИноСМИ) оружия минимум на 7,1 миллиарда долларов. И это еще малая часть его заслуг. Он и подарил нам идиократию.

Новым в Байдене было то, что он был дураком. До этого у нас попадались президенты с дурацкой политикой, хотя бы Джонсон и Картер, но сами они были далеко не дураки. Но с Байденом все изменилось. Он был избран лишь благодаря репутации Обамы, безумию 2020 года, истерии вокруг коронавируса, массовой цензуре и другим махинациям. На пути в Белый дом он, по собственному признанию, подобрал себе вице-президента по анкетным данным — стремясь к “разнообразию, равенству и инклюзивности”. Дурак выбрал себе дуру — к тому же по дурацкой причине. Постепенно он терял поддержку, поскольку его глупость становилась все очевиднее, а затем все пошло наперекосяк, когда его маразм окончательно сорвал с него маску вменяемости. “Мы победили систему попечения престарелых”, — триумфально провозгласил он. Непростительный грех для левых — прослыть глупцом. Именно это он и сделал.

А теперь нам предлагают голосовать за дуру, которую выбрал этот дурак. Ответ напрашивается сам собой.