Существуют, как минимум, три распространенные страшилки насчет трудовой иммиграции (ТИ). Страх номер 1 — боязнь, что пришельцы разрушат национальную гармонию, перелицуют на свой лад жизненный уклад. Страх номер 2 — чужаки отнимут работу или, в худшем случае, собьют на нее цены. Страх номер 3 — гастарбайтеры принесут с собой инородные политические интересы, тихой сапой захватят страну.
Процесс пошел
Все эти комплексы, похоже, Литва пережила в своей миграционной политике. Такие ощущения возникают, когда смотришь на статистику ТИ. В 90-е и нулевые годы она была в пределах 1-2 тысяч в год, то есть в процентном отношении близкой к нулю. Первый всплеск случился в 2008-2009 годах, но и тогда был символическим. В 2009 году иммигрировало 6 тысяч 400 человек, из которых 4 тысячи 800 составили возвращенцы из эмиграции. В итоге на долю пришельцев из третьих стран пришлось всего 1,4 тысячи, т.е. всего 0,04% к тогдашней численности [населения страны]. Потом опять был спад. И новый скачок наблюдается лишь в этом десятилетии.
Впрочем, и нынешний подъем невесть какой: по данным департамента статистики (ДС) в прошлом году иммигрировали 28,9 тысячи человек, из которых более половины были возвращенцами. Так что доля иностранцев составила всего 12,3 тысячи (0,43%), в 2017 г. — 10,2 тысячи (0,36%). В СМИ приводятся и другие, более крупные цифры, но и они в пределах 1%. Можно дискутировать, какие обстоятельства и как влияли на эту динамику, но бесспорно одно: появился мотив, который диктует власти все шире открывать двери перед пришельцами. Он известен и понятен каждому — экономика страны, чья численность даже по официальным данным за неполные тридцать лет убыла на 0,9 миллиона жителей, остро нуждается в компенсации.
Если посмотреть на данные ДС, мы увидим, что пик диспропорции в сторону оттока был в 2010 году, после чего разрыв стал понемногу сокращаться. Причем, что характерно, вплоть до последнего времени в основном — в среднем на 80% — за счет вовзвратной иммиграции. И только в 2017 году она примерно уравнялась с притоком иностранцев. Но отрицательный дисбаланс все равно сохраняется, уменьшая население: в 2017 году — на 37,8 тысячи, в 2018 году — на 57,2 тысячи. Поэтому бизнес шлет отчаянные сигналы SOS. А власти вынуждены менять свои взгляды на роль ТИ и основательно заниматься корректировкой законодательства.
В противовес этому были повышены требования по уставному и собственному капиталу, минимальной зарплате работников, наличию жилья и пр. А главное — введение полугодового срока деятельности в качестве предварительного условия для получения визы на проживание. Либеральная струя затронула трудоустройство людей по найму. Здесь законодатель уже немало дал поблажек по процедурам получения «прописки», параллельно вводя элемент избирательности по профессиональной и квалификационной части. Делается это посредством списка требуемых профессий, который периодически (раз в полугодие) корректируется правительством, а также особого льготного режима для специалистов высшего класса — студентов, ученых, специалистов высшей квалификации.
О том, как это выглядит сейчас, можно судить по последней редакции поправок, принятых сеймом Литвы в июле 2019 г. Они достаточно примечательны.
Во-первых, принцип избирательности усилен до географической точности. Определен список стран (Австрия, Япония, Южная Корея, США, Канада и Новая Зеландия), на мигрантов из которых не распространяются даже те требования, которые применяются к странам ЕС: образование, опыт, доход… При этом срок действия визы на временное проживание увеличен с 2 до 3 лет. Напротив, в отношении гастарбайтеров из третьих стран список профессий дополняется еще и квотами, по исчерпанию которых перестает действовать льготный режим процедур, прилагаемый к нему. Здесь отбор будет производиться уже не напрямую работодателями, а через службу занятости при министерстве труда и социальной защиты.
Во-вторых, еще больше усиливается принцип избирательности. Вне квот проходят специалисты высшей квалификации, в частности, программисты и другие профессионалы по ИТ. Особый интерес к интеллекту демонстрирует и другая поблажка: иностранцу, закончившему вуз в Литве (независимо от профиля), для трудоустройства здесь уже не потребуется разрешение на проживание, если о своем намерении он заявил за два года до окончания учебы. Важную роль может сыграть доля привлечения инвестиций и опыта и такая мера, как вводимая с 1 января 2020 года возможность иностранцам получить статус э-резидента и право электронной подписи, что позволит дистанционно пользоваться разнообразными услугами: учредить предприятие, декларировать налоги, открывать банковские счета.
Наконец, определенную роль призвана сыграть и поправка к трудовому кодексу, требующая от работодателей при публикации объявления о потребности в работниках в обязательном порядке указывать цену [за оплату] их труда.
«Блакитно-жовтый» окрас
Притом, что в потоке ТИ можно обнаружить и китайцев, и индийцев, и вьетнамцев, о трудоустройстве которых на Utenos trikotazas недавно сообщалось в СМИ, основную массу ее всегда формировали три ближайших соседа по бывшему социалистическому «общежитию» — украинцы, белорусы и россияне. Причем, россияне первенствовали в ней до 2015 г., после чего их вытеснили аж на третье место украинцы. И с тех пор ТИ обрела ярко выраженный «блакитно-жовтый» (желто-голубой) окрас. В определенные моменты их доля в ТИ достигает 80%. В принципе это устраивает администрацию. И в прошлом году в Киеве было подписано даже специальное межправительственное соглашение о сотрудничестве в сфере миграции.
В нем, в частности, литовская сторона взяла обязательство не применять дискриминационные меры в части оплаты труда гастарбайтеров. Однако, в соглашении затронут и оборотная сторона медали — проблема нелегального трудоустройства. Похоже, она настолько кусачая, что соцмин подготовил законопроект, устанавливающий порядок идентификации личности строителей. Отныне это будет осуществляться с помощью карты идентификации личности, которую должны будут приобретать как физические, так и юридические лица, занятые в строительстве. Карты рассматриваются не только как средство против нелегальщины, но и позволят вести учет рабочего времени и оплату труда. Причем контроль будет осуществляться дистанционно, а за нарушения новых правил предусмотрены штрафы от 500 до 7000 евро. Цена затеи — 1,5 миллиона евро, плюс по 200 тысяч евро в год для поддержания системы. По данным Государственной инспекции по труду, которая назначена «смотрящим» за проектом, в строительной сфере ежегодно в тени крутится от 500 до 700 миллионов евро. И в основном в связи с украинцами, не получившими вида на жительство и разрешения на работу.
Приводится и гуманный акцент — мол, хотим защитить нелегалов от произвола работодателей, от жутких бытовых условий и т.п. И это не измышления: СМИ пестрят историями о том, в каких условиях батрачат порой нелегалы, по существу ставшие объектами торговли между посредниками и работодателями. Некоторые из них даже не знают, на какую компанию работают и кто их хозяин. А когда приходят контролеры, элементарно сбегают. В свою очередь, квалифицированные специалисты, в частности, отделочники, предпочитают работать в одиночку, но тоже в тени, не регистрируя свой бизнес. Новшество планируют внедрить в 2020-2021 гг.
На перепутье?
Особенность такого явления, как ТИ, в том, что, являясь естественным порождением экономики, регулируется она отнюдь не ею же, а политической и общественной волей. Загвоздка в том, что законы открытой экономики здесь действуют лишь применительно к мигрантам из ЕС. Но их Литва не привлекает. И приходится впускать людей из «третьих стран», т.е. решать визовый вопрос. То есть — выбирать, принимая волевые решения. И тут сталкиваются в единоборстве два субъекта и две разные позиции, которые можно условно определить как «либеральную» и «консервативную». Главным представителем первой является бизнес. Его интерес очевиден: ведь сокращение занятости не только создает дефицит рабочих рук, но и сокращает потребление. И эти два ограничителя, сливаясь, лишают бизнес горизонтов развития. Образуется тупик. Отсюда вывод: ТИ — благо для экономики.
А для паникеров и скептиков выработана примерно такая линия защиты. Ссылаясь на опыт развитых европейских стран, где ТИ высока — Великобритания, Ирландия, Норвегия, Швеция и др., им объясняют, что иммигранты не вытесняют аборигенов с рынка труда, а лишь их дополняют. Предполагается, что в основном они работают на непрестижных, черных работы. Более того, ТИ только улучшает положение, так как стимулирует расширение рабочих мест. И если даже наблюдается некоторое снижение цены труда, то временное — затем она начинает расти. Благо от иммиграции еще и в том, что приезжают в основном молодые.
И они, платя налоги, поддерживают пенсионную систему. Именно такую концепцью пропагандирует нынешнее правительство. В частности, министр экономики Виргиниюс Сенкявичюс в интервью Žinių radijas весьма похвально отозвался об украинских рабочих, которые де подают хороший знак литовским предпринимателям для развития бизнеса. И по поводу страхов на счет их «дурного влияния» на уровень оплаты и культуры труда, сослался на опыт Дании, других стран Восточной Европы, где доля ТИ выше, а условия для трудовой карьеры только улучшились.
Что касается пенсионного эффекта, то и тут опыт западных стран разочаровывает. Ведь молодые гастарбайтеры тащат за собой еще и семьи, которые требуют пособия и пенсии. А политкорректный Брюссель им потакает. Соответственно, «либералы» критикуют власть за нерешительность и медлительность в стимулировании ТИ. В частности, Линас Сесицкас в своем тексте обращает внимание, что по индексу интеграции мигрантов Литва заняла 34 место среди 38 обследованных стран. А ориентацию на украинцев и белорусов оправдывает тем, что для бизнеса и общества они более приемлемы, чем африканцы или азиаты, поскольку близки по культуре и не создают языковой проблемы.
В пику им «консерваторы» считают, что гастарбайтеры — ненадежная альтернатива даже в решении проблемы занятости, поскольку, как правило, из Литвы они смотрят на Польшу или подальше на Запад и обеспечивают лишь кратковременную занятость. При этом не решают глобальной проблемы — сокращения населения страны. Поэтому стратегической задачей власти должна быть ставка на обратную волну литовской эмиграции. Проще говоря — на создание более комфортных условий для них. Выглядит вроде бы заманчиво. Только вопрос, а какими средствами, прежде всего, чьими руками их создать? Замкнутый круг! Так что от иностранной ТИ никуда не денешься. Во всяком случае — пока.
Да и всех своих вернуть — задача утопическая. Другой резон — вопрос качества регулирования ТИ. Как добиться того, чтобы приезжали не только чернорабочие, но и специалисты высокого профиля, причем — «всерьез и надолго»? Из обзора законодательных инициатив похоже, что задача эта поставлена и решается. И это, наверное, единственный путь к истине, которая обычно посередине.
