Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Существует мнение, что у США, как в 40-ые, появился шанс обновить архитектуру мирового порядка в соответствии со своими интересами и ценностями, пишет The Hill. Автор статьи критикует исторические аналогии и объясняет, почему реализовать эту цель не получится.
Эндрю Латем (Andrew Latham)
В последнее десятилетие на кладбище почивших в бозе геополитических штампов восстала из могилы идея "великодержавного соперничества", которая вернулась в вашингтонские коридоры власти и бродит там подобно зомби. Безусловно, на рубеже ХХ века идея многополярного соперничества между великими державами жила и здравствовала, формируя геополитическое воображение государственных мужей со всего мира. Но многие сделали вывод, что биполярное идеологическое соперничество времен холодной войны и сложившийся после ее окончания однополярный "мир по-американски" положили конец многополярности. Больше всего в это уверовали в США, где концепция конца истории и неминуемого триумфа (нео)либерального интернационализма вытеснила все альтернативы.
Сейчас, когда наступил "конец неолиберализма" и началось "возрождение истории", концепцию соперничества великих держав вынули из шкафа и реанимировали. Теперь ею пользуются и ученые, и практики, пытающиеся разобраться в современном мировом порядке. Относительно конкретных последствий таких перемен для внешней политики США могут возникать определенные разногласия; однако нет никаких сомнений, что великодержавное соперничество превратилось в расхожую мудрость современной эпохи. Эта концепция определяет и одновременно сдерживает официальный и бытовой геополитический дискурс в Соединенных Штатах и за их пределами.
Совсем недавно вышла книга Али Уайна (Ali Wyne) "Великодержавная возможность Америки. Оживить внешнюю политику США для ответа на вызовы стратегического соперничества" (America’s Great Power Opportunity: Revitalizing U.S. Foreign Policy to Meet the Challenges of Strategic Competition). В ней автор оспаривает эту новую расхожую мудрость и выступает, пожалуй, с первой на сегодняшний день систематизированной критикой идеи соперничества великих держав. Для начала Уайн привлекает наше внимание к недоброкачественным аналогиям, лежащим в основе концепции великодержавного соперничества, и к их контрпродуктивным последствиям. Касаясь первого, он говорит об ограниченности исторических аналогий в целом и несостоятельности попыток использовать аналогии межвоенного времени и холодной войны, которые лежат в основе конструкции великодержавного соперничества.
Особых похвал в связи с эти заслуживает то, как он развенчал концепцию холодной войны 2.0, которая набирает вес в американском внешнеполитическом истэблишменте и вокруг него. Что касается последствий, то Уайн подчеркивает опасность "необузданного соперничества", которое, согласно его утверждению, неизбежно вытекает из указанной концепции. В этой связи он весьма практично и с большой пользой демонстрирует, что проводить аналогии между текущим моментом, межвоенным периодом и эпохой холодной войны неправильно. Это усиливает геополитическую нервозность США, подталкивает Вашингтон к принятию несостоятельной большой стратегии американского превосходства, чтобы ослабить эту нервозность, и провоцирует ответную реакцию со стороны друзей и врагов, которая может ослабить положение США в мире.
Уайн делает следующий вывод. Гораздо лучше занять более сдержанную позицию на международной арене, избегая односторонности и обособленности, полагаясь на союзников и партнеров в целях поддержания регионального баланса, и иными способами создавать условия для внутреннего обновления.
Это амбициозная книга, в связи с чем ее следует рекомендовать к прочтению. Но, как и в любой амбициозной книге, ее масштабность в определенном смысле превосходит ее достоверность. Самый большой изъян в книге Уайна можно найти в ее заключении. Оно состоит в следующем. Возникновение новой эпохи великодержавного соперничества дает США реальную возможность не только обновиться, но и построить новый международный порядок, способный решить уникальные в историческом отношении проблемы текущего момента.
Это благородное заявление, и в абстрактном плане оно вряд ли может вызвать какие-то возражения. Но это довольно странное заключение для книги, в которой большое внимание уделено систематическому подчеркиванию изъянов исторических аналогий. Уайн умело опровергает концепции "повтора 30-х годов" и "холодной войны 2.0", но книгу он заканчивает такой же весьма неуместной аналогией о построении послевоенного мирового порядка с 1945 года.
Он нигде не говорит об этом открыто, но в книге несомненно присутствует идея о "великодержавном шансе Америки", о том, что 2020-е годы во многом аналогичны 1940-м годам. В ту эпоху, когда закончилась глобальная депрессия и мировая война, Соединенные Штаты оказались в уникальной ситуации для строительства нового мирового порядка, отражающего американские ценности и интересы, а также для создания новых норм и институтов по урегулированию конфликтов, обеспечению экономической стабильности и коллективному решению проблем.
Воспользовавшись моментом, Вашингтон сформировал послевоенный либеральный международный порядок. Теперь, когда закончилась холодная война и однополярный период после ее завершения, Соединенные Штаты, согласно утверждению Уайна, снова оказались в уникальной ситуации и могут обновить базовую архитектуру мирового порядка таким образом, чтобы это отражало их интересы и ценности, и одновременно обеспечивало решение уникальных проблем текущего момента.
Реализации этой благородной и возвышенной цели мешают две взаимосвязанные проблемы. Это проблема внутреннего упадка и ослабления, которая делает американский пример непривлекательным, и основанная на соперничестве великих держав большая стратегия, отличающаяся чрезмерной амбициозностью и реакционностью, а посему неспособная стать направляющей силой позитивного обновления. Что рекомендует Уайн? Как и в 1945 году, Вашингтон должен воспользоваться моментом, одновременно начав далеко идущее внутреннее обновление и возглавив амбициозные усилия по формированию нового порядка на мировой сцене.
И каков вывод? Если вам нужна критика концепции великодержавного соперничества, далеко ходить не надо. Книга Уайна несомненно бесценна в качестве антидота от самых примитивных представлений о великодержавной политике, которые сегодня вошли в моду. Но если вы ищете анализ, способный предоставить концептуальную основу для американской стратегии нового поколения, которая будет более сдержанной, более склонной к благоразумному балансированию, и в меньшей степени нацеленной на очередную попытку построения мирового порядка, то эта работа вас несомненно разочарует. Я принадлежу ко второму лагерю.
