Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
На Ближнем Востоке Китай бросил вызов США, предложив свою модель "мира развития" вместо западной "демократии", пишет Raseef22. Но для этого Пекину нужно изменить стратегию, которая сейчас заточена больше на экономическую выгоду, нежели на его участие в политических вопросах.
Безопасность и политика стоят выше экономики и торговли. Китаю, таким образом, придется разработать более последовательную стратегию и играть большую роль в обеспечении безопасности на Ближнем Востоке. Ему трудно сформировать новую архитектуру безопасности, так как его видение в этом вопросе противоречит приоритетам стран Персидского залива. Пекин выступает за включение Тегерана в любую инициативу по обеспечению безопасности и стабильности на Ближнем Востоке, что идет вразрез с американским «оборонным зонтиком», который предназначен для противостояния Ирану.
Приверженность принципам плюрализма, баланса сил, невмешательства и нейтралитета может стать как возможностью, так и проблемой для взаимодействия Китая с ближневосточным регионом. И это поднимает серьезный вопрос: продолжит ли Пекин придерживаться политики невмешательства? Прокси-войны угрожают экономическим интересам Китая в регионе Ближнего Востока, что заставляет задаваться и другими вопросами: какой политики будет придерживаться Пекин? Продолжит ли он играть роль гаранта безопасности?
По данным Центра зеленых финансов и развития (Green Finance & Development Center), страны Африки и Ближнего Востока все больше вкладываются в китайскую инициативу «Пояс и путь». Их доля увеличилась с 8% в 2020 году до 38% в 2021 году. В частности, арабские и ближневосточные страны увеличили инвестиции примерно на 360% и участие в строительстве на 116% по сравнению с 2020 годом. Первое место по объему строительства занял Ирак, получив от Китая 10,5 миллиардов долларов. Багдад также стал третьим по важности партнером в инициативе «Пояс и путь» в области энергетики в период с 2013 по 2021 год.
Ирак подписал многомиллиардные контракты с Китаем в области нефти, газа и солнечной энергетики. Багдад и Пекин сотрудничают в строительстве электростанции на тяжелой нефти «Аль-Хайрат», разработке крупного газового месторождения «Мансурия» и строительстве солнечных электростанций мощностью два гигаватт. В 2021 году было объявлено о подписании четырех строительных проектов, связанных с авиацией, на сумму около 810 миллионов долларов. Один из них — строительство международного аэропорта «Насирия» в Ираке.
Пекин также готов принять участие в восстановлении Сирии. 12 января 2022 года посол КНР и глава Сирийского национального совета подписали меморандум о взаимопонимании по совместному продвижению инициативы «Пояс и путь». Ирак, Ливан и Сирия, а также многие другие страны региона присоединились к амбициозному китайскому проекту из геостратегических соображений. Эти страны представляют собой связующее звено и стартовые площадки на суше или на море для других государств.
Центральное место Востока в инициативе «Пояс и путь»
Инициатива «Пояс и путь», анонсированная в 2013 году, основана на возрождении древнего проекта «Шелковый путь». Ее цель — усилить взаимосвязанность и взаимозависимость мирового сообщества, несмотря на кардинальные изменения в мировой экономике и геополитическом балансе. В рамках этой инициативы Пекин стремится выйти на новые рынки и защитить глобальные цепочки поставок, что, в свою очередь, поможет обеспечить непрерывный экономический рост Китая и, таким образом, будет способствовать социальной стабильности внутри страны.
Расположенный на пересечении трех континентов, обладающий огромными запасами углеводородов и контролирующий международные торговые коридоры, ближневосточный регион имеет особое значение для китайской инициативы. Он является потенциальным рынком для Китая с точки зрения ресурсов и воротами на другие мировые рынки. Это побудило Пекин нарастить экономическое, стратегическое и дипломатическое сотрудничество со странами региона, которые поставляют ему более 40% нефти и являются основными поставщиками сжиженного природного газа.
Порты Халифа в ОАЭ, Дукм в Омане, Джизан в Саудовской Аравии, Порт-Саид в Египте и Айн-Сохна в Джибути являются частью этого проекта. Обширное исследование под названием «Большая игра Китая на Ближнем Востоке», проведенное Европейским советом по международным отношениям, предполагает, что китайские компании играют важную роль в проектах восстановления в Ираке, Сирии и Йемене.
Меморандум о взаимопонимании, подписанный Пекином с правительством Дамаска в рамках инициативы «Пояс и путь», включал развитие сети новых морских и сухопутных маршрутов, чтобы облегчить торговый обмен с соседними странами, а также создание коммерческих зон и электростанций, которые будут способствовать участию китайских компаний в восстановлении Сирии и помогут ей преодолеть последствия западных санкций.
Раван Раджула, специалист по Ближнему Востоку и Америке, говорит: «Китай анонсировал инициативу „Пояс и путь“ в 2013 году. В то время регион Ближнего Востока и Северной Африки переживал революции „арабской весны“, что побудило Пекин стать экономическим партнером для Алжира, Египта и Марокко. Пожалуй, торгово-экономическая конкуренция — это понятие, наиболее верно описывающее отношения между Вашингтоном и Пекином. Однако с уходом США из Афганистана и реорганизацией американского военного присутствия в регионе Персидского залива возник политический вакуум, который заполнил Китай, опираясь на экономическое конкурентное преимущество, помимо того, что он является главным импортером саудовской и иранской нефти».
Она отметила в интервью Raseef22: «Китай не стремится быть политическим конкурентом США в регионе, но он, безусловно, имеет конкурентное преимущество перед Вашингтоном, так как у него есть взаимные интересы со странами, с которыми у Америки нет конкурентных отношений, включая Иран и Саудовскую Аравию».
Нерешительность США в отношениях со своими союзниками и традиционными партнерами на Ближнем Востоке и в регионе Персидского залива, по ее мнению, дали Китаю возможность стать посредником в соглашении между Ираном и Саудовской Аравией. Однако способность Пекина применить силу в случае нарушения этого договора одной из сторон остается под вопросом.
Китай пытается сотрудничать с Ираком, что непросто из-за давления Соединенных Штатов. То же самое относится к Ливану и Иордании. Что касается Сирии, то КНР рассматривает ее как возможность выйти в Средиземное море, но этот вопрос связан со способностью крупных региональных государств, таких как Саудовская Аравия и Иран, контролировать стабильность и безопасность в регионе, чтобы Китай смог реализовать свои экономические и инвестиционные интересы.
Как сообщает Al Jazeera, главной целью Китая является «Шелковый путь». Географическое расположение Ирака удешевляет транспортировку. Китайские корабли могли бы разгружаться в порту Аль-Фау, а затем доставлять его по железной дороге в Средиземноморские страны (Ливан и Сирия) или в Турцию. Это положительно отразится на китайских товарах, экспортируемых в Европу, а также на странах региона.
Политика Китая на Ближнем Востоке, если она и существует, чревата стратегической непоследовательностью. Она основана на экономике, энергетике и сделках без всеобъемлющей основы. Китай отделяет экономические и энергетические вопросы от геополитических. При этом некоторые региональные политические вопросы являются предметом ожесточенных споров. Геополитическая напряженность в регионе растет, что делает подход Китая неустойчивым.
С другой стороны, Китай, как считает западный мир, имеет прямые стратегические, политические и экономические интересы на Ближнем Востоке. Конечной целью китайского проекта «Пояс и путь» является изменение политических, экономических и военных аспектов западной либерально-демократической системы.
Надия Хелми, профессор политологии Университета Бени Суэф и специалист по Китаю и Азии, говорит: «Пекин стремится укрепить свои глобальные позиции. Он предпринимает усилия по интернационализации юаня, чтобы использовать его во взаиморасчетах со странами-участницами инициативы „Пояс и путь“. Китай также выступает в качестве крупного игрока в ближневосточном регионе. Он стремится, как и большинство мировых держав, за исключением Соединенных Штатов, к формированию многополярного мироустройства. Более того, этот регион имеет экзистенциальное значение для Китая, поскольку он получает более половины нефти с Ближнего Востока и Ирана».
Хелми отметила в интервью Raseef22: «Китай уже начал реализацию инфраструктурных проектов для восстановления Ирака и Сирии после ИГИЛ*, связывая эти страны с „Шелковым путем“. Он также стремится участвовать в делах региона через миротворческие силы ООН в Ливане и назначить ряд военных советников в Сирии».
Китай — в рамках инициативы «Пояс и путь» — уже совершил стратегический ход в сторону Ливана. Он принял участие в крупных проектах после ухудшения экономической ситуации в этой арабской стране. Что касается Сирии, то Россия давно добивалась поддержки Китая в восстановлении страны.
Китайский дипломатический переворот
Саудовско-иранское соперничество подорвало экономические амбиции Китая в регионе. Пекин выступил посредником в соглашении между Эр-Риядом и Тегераном, чтобы реализовать свои экономические амбиции и стать альтернативой Соединенным Штатам в регионе. Именно это и вызывает беспокойство у Вашингтона. Он внимательно следит за ростом политического влияния Пекина в Эр-Рияде и Тегеране в частности и на Ближнем Востоке в целом. Посредничеству Китая предшествовала его инициатива по прекращению боевых действий на Украине. Это указывает на то, что Пекин стремится играть большую роль на международной арене и берет на себя все больше глобальных политических обязательств.
По словам Хелми, есть признаки готовности стран региона, особенно государств Персидского залива, изучить альтернативные варианты будущей архитектуры безопасности, которая объединит основных региональных игроков с международными лидерами во главе с Китаем и Россией. Соединенные Штаты, в свою очередь, выражают обеспокоенность тем, что Пекин может использовать порты Ирана и стран Персидского залива для создания военных баз.
«Саудовско-иранские договоренности о восстановлении отношений, достигнутые при посредничестве Китая, являются первым шагом к обеспечению безопасности и политическому участию Пекина в ближневосточном регионе. При этом сейчас в Пекине ведутся широкие дебаты о том, что ему придется взять на себя ответственность за защиту своих интересов в регионе и расширить круг союзников, друзей и партнеров для противодействия американскому влиянию. Китаю придется постоянно поддерживать позицию Лиги арабских государств в отношении израильско-палестинского конфликта. Кстати говоря, у Китая есть привычка голосовать за резолюции, осуждающие Израиль и поддерживающие палестинцев», — добавляет она.
Аналитики отмечают, что рост напряженности между Ираном и его геополитическими противниками после инцидентов в Ормузском проливе в 2019 году побудил Китай взять на себя более активную роль в обеспечении свободы судоходства. Об этом говорит трехстороннее заявление о возобновлении дипломатических отношений Эр-Рияда и Тегерана, а также заявление китайского посла в ОАЭ о том, что Китай может участвовать в морских операциях по обеспечению безопасности в проливе, не говоря уже о совместных военно-морских маневрах с Ираном и Россией в Оманском заливе и северной части Индийского океана, которые были немыслимы ещё несколько лет назад.
Китай использует экономику, чтобы повлиять на политику и, возможно, военные конфликты, утверждает экономист Усама аль-Кади. Стратегическое партнерство с Тегераном, часть которого касается размещения 5 000 китайских военнослужащих в Иране для защиты китайских объектов, указывает на то, что за экономикой стоит политика.
Аль-Кади добавил в интервью Raseef22: «Китайское присутствие в странах региона пока ограничено, поскольку те не могут полностью обойтись без Вашингтона. При этом Пекин успешно закрывает „стратегический вакуум“ в политике Соединенных Штатов. Вашингтон не имеет какой-либо стратегии в отношении этого региона. И как только Эр-Рияд делает шаг в сторону Китая, американские чиновники прибегают в Саудовскую Аравию и умоляют принять во внимание американские интересы и проекты».
Отказ от имиджа бенефициара
Все больше китайских экспертов утверждают, что их страна должна отказаться от имиджа бенефициара и увеличить свое военное присутствие в регионе. Китаю необходимо быть более активным для защиты своих экономических интересов, если он хочет бросить вызов гегемонии США на Ближнем Востоке и в других регионах. Ближний Восток приобретает все большее значение для китайских политических и стратегических целей. Рост экономического и дипломатического участия Китая на Ближнем Востоке, согласно исследованию Европейского совета по международным отношениям, похоже, приведет к усилению сотрудничества в области безопасности, против которого выступает Вашингтон.
В то время, когда Россия и Запад задействованы в конфликтах в Ираке, Ливане, Ливии, Палестине, Сирии и Йемене, Китай может принять участие в проектах восстановления. Он продвигает концепцию «мира развития как альтернативу западному демократическому миру», утверждая, что основной причиной нестабильности в регионе является экономический застой, высокий уровень безработицы, плохая инфраструктура, быстрый рост населения и утечка мозгов, а не отсутствие демократии.
Второй форум, посвященный безопасности на Ближнем Востоке, прошел в Пекине в сентябре 2022 года. Министр иностранных дел КНР Ван И предложил странам Ближнего Востока создать обновленную архитектуру безопасности, основанную на принципах всеобъемлющей стабильности в регионе.
К этому же призвал председатель КНР Си Цзиньпин в декабре 2022 года. Пекин вместе со странами Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива присоединился к «Инициативе глобальной безопасности». Си Цзиньпин тогда заявил, что Китай и страны Персидского залива должны быть партнерами в интересах их общей безопасности. По словам Хелми, это можно расценивать как реальное участие Китая в обеспечении стабильности и безопасности в регионе.
Сайед Инам Али Накви видит в возобновлении саудовско-иранских отношений многообещающую возможность для продвижения интересов Китая в регионе. Это примирение будет иметь последствия для всего Ближнего Востока, в том числе снизит остроту конфликта в Сирии, Йемене, Ираке и Ливане и, таким образом, откроет большие перспективы для мира и стабильности в регионе. Участие Китая в делах Ближнего Востока может также служить мостом между Саудовской Аравией и Ираном, способствуя дружеским отношениям и, возможно, изменяя региональный порядок.
По словам Си Цзиньпина, отстаивая проект «Пояс и путь», КНР не пойдет «старой дорогой игр между врагами», а вместо этого предлагает создать новую модель сотрудничества и взаимной выгоды.
Аль-Кади предупреждает о важности Суэцкого канала и его центральной роли в инициативе «Пояс и путь», поскольку он представляет наибольший интерес для Китая. Пекин даже связался с египетским правительством, и существовала вероятность того, что Суэцкий канал будет управляться китайцами, если бы не вмешательство Вашингтона. При этом сохраняются опасения, что Китай воспользуется экономической ситуацией в Египте, чтобы установить контроль над этим каналом.
«Китайская озабоченность больше экономическая, чем политическая или военная, и этот факт тесно связан с американским присутствием в регионе. Вашингтон не оставляет Пекину стратегического вакуума для проникновения на Ближний Восток, в то время как китайцы пытаются получить к нему доступ через экономику. Однако промедление Вашингтона с принятием стратегии по Ближнему Востоку играет на руку Китаю», — добавил он.
* террористическая организация, запрещенная в РФ
Автор: Аммар Джелло (عمار جلّو)
