Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В основе обострения напряженности между Китаем и США лежит введение торговых ограничений для решения проблем национальной безопасности, пишет PS. Вместо этого странам следует заключить новые соглашения по контролю над вооружениями и по промышленной политике, но это требует восстановления доверия.
Винг Тай Ву (Wing Thye Woo)
КУАЛА-ЛУМПУР – Напряженность в отношениях между Соединенными Штатами и Китаем достигла такого высокого уровня, что G7 во главе с США недавно изменила свою цель в отношениях с Китаем с “уменьшения созависимости в экономике (decoupling)” на “снижение рисков”. Но реальность такова, что снижение рисков, как и разделение, требует участия обеих сторон и общей повестки дня. И хотя цель снижения рисков может быть очевидна, суть ее неясна, если не считать сохранения каналов связи открытыми.
Первым шагом к продуктивному диалогу является признание того, что взаимодействие между тремя типами конкуренции – торговлей, технологиями и геостратегией – является причиной всплеска напряженности между США и Китаем. Для того, чтобы разорвать этот порочный круг, эти три типа конкуренции должны быть разделены, и, насколько это возможно, необходимы различные политические инструменты, применяемые к каждому сегменту.
Например, использование торговой политики для решения вопросов национальной безопасности, привело лишь к снижению взаимных выгод от экономических отношений, без ослабления геостратегической напряженности. Китай запретил экспорт редкоземельных элементов в Японию в 2010 году из-за территориального спора и ограничил ряд импорта из Австралии в 2020 году после того, как страна призвала провести независимое расследование происхождения COVID-19. Однако такие меры в конечном счете оказалось неэффективным.
Аналогичным образом, запрет США на экспорт передовых микрочипов в Китай – схожая форма экономического принуждения – вряд ли гарантирует технологическое доминирование Америки в долгосрочной перспективе, если только все страны с развитой экономикой не возьмут на себя обязательство по постоянному сдерживанию Китая.
Успешная сегментация геостратегической конкуренции требует, чтобы национальная безопасность не рассматривалась как игра с нулевой суммой. Попытки добиться стратегического доминирования над другой стороной, лишь разжигают двустороннюю напряженность и приводят к проигрышному исходу гонки вооружений. Напротив, каждая страна должна считать свою национальную безопасность должным образом защищенной, когда существует лишь малая вероятность того, что другая сторона сможет добиться победы после первой атаки.
Взаимозависимость – механизм Адама Смита для максимизации создания богатства – не обязательно должна делать страну менее безопасной. Страны должны вести прямые переговоры о применении силы против других и заключать договоры о безопасности, включающие соглашения о контроле над вооружениями и создании буферных зон. В отличие от экономического принуждения – неэффективного инструмента, поскольку он не влияет напрямую на способность страны причинить вред (достаточно взглянуть на Северную Корею) – соглашение по вооружению является беспроигрышным решением, так как оно решает проблемы национальной безопасности без подрыва экономических отношений.
Конкуренция в сегментации технологий сводится к установке защитных ограждений от негативных последствий промышленной политики. Каждая страна проводит промышленную политику; например, в США недавно были приняты Закон о снижении инфляции, Закон о Чипах и науке, налоговые льготы для инвестиций в исследования и разработки, гранты Национального научного фонда и практика закупок Министерства обороны. Дело в том, что лишь немногие страны успешно проводят промышленную политику, и даже в этом случае большинство их промышленных стратегий не приносят желаемых результатов.
Проблема промышленной политики заключается в том, что ее последствия могут ощущаться за пределами национальных границ. Когда промышленная политика небольшой страны терпит неудачу, она вредит только себе. Однако провальная промышленная политика крупной страны наносит ущерб как ей самой, так и ее торговым партнерам в период ее реализации за счет снижения цены и объема целевого продукта, продаваемого на мировом рынке.
Одним из способов снижения чрезмерного риска промышленной политики крупных стран является заключение нового соглашения Всемирной торговой организации, запрещающего “недобросовестную практику промышленной политики” точно так же, как в настоящее время организация запрещает “недобросовестную торговую практику”. Отправной точкой для глобальных переговоров станет продолжительность промышленной политики.
Наиболее эффективная промышленная политика сосредоточена на стороне предложения: страна добьется лучших результатов, за счет укрепления своего собственного потенциала, чем за счет попыток препятствовать инновациям в других странах. Например, США добились бы большего, если бы они сосредоточились в первую очередь на улучшении образования в области STEM (наука, технология, инженерия и математика) в средних школах, стимулировании отечественных фирм к проведению НИОКР и привлечении иностранных талантов, а не на препятствовании торговле, инвестициям и научному сотрудничеству с Китаем.
После разделения геостратегической, технологической и торговой конкуренции, инструменты торговой политики можно было бы использовать исключительно для расширения торговли. Это может означать принятие контрмер для противодействия протекционистским тарифам и создание торговых зон “ВТО-плюс”, таких как Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство и Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение о Транстихоокеанском партнерстве.
США и Китаю необходимо восстановить взаимное доверие, прежде чем они смогут заключить новые соглашения по контролю над вооружением и промышленной политике. Даже если обе страны готовы совершить прыжок веры, первая сторона, которая сделает шаг, рискует быть отвергнутой другой, что почти гарантирует серьезную внутриполитическую реакцию.
Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) могла бы уменьшить риск “безответной любви”, пригласив Китай и США к активному участию в проектах группы по экономическому развитию, защите окружающей среды и борьбе с изменением климата. Все они направлены на достижение 17 Целей устойчивого развития ООН и цели Парижского соглашения по климату по ограничению глобального потепления до 1,5° по Цельсию.
В 2015 году США и Китай также взяли на себя обязательство по достижению этих целей, поэтому принятие приглашения АСЕАН будет соответствовать их национальным интересам и международным обязательствам. Сотрудничество между США и Китаем практически наверняка увенчается успехом, потому что объединение ресурсов китайской инициативы “Один пояс, один путь” и Партнерство для глобальной инфраструктуры и инвестиций G7 приведет к огромной экономии масштаба. Успешное сотрудничество приведет к большему двустороннему доверию, создав основу для переговоров об отделении геостратегической и технологической конкуренции от торговой конкуренции.
Экономическая взаимозависимость не подрывает безопасность; если уж на то пошло, разделение гораздо более рискованно. Восстановление отношений может потребовать от нас более творческого подхода, но достижение большей безопасности и процветания для всех, безусловно, стоит затраченных усилий.
Автор - вице-президент департамента ООН в области устойчивого развития по Азии, заслуженный профессор экономики Калифорнийского университета в Дэвисе и профессор-исследователь Университета Санвей в Куала-Лумпуре и Университета Фудань в Шанхае.
