Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Волна митингов солидарности с Газой, которая прокатилась по Европе, вполне объяснима, пишет Atlantico. Однако и среди мусульман раздаются призывы не допустить радикализации протеста. Дело в том, что чувство униженности, лежащее в основе этих движений, легко использовать манипуляторам.
С самого начала событий в Израиле и секторе Газа, то есть с 7 октября этого года, на сайте Atlantico стали появляться пугающие заголовки. Например, такой: "Призрак гражданской войны: а если палестино-израильский конфликт перекинулся, как пожар, на Францию: сможем ли мы бороться с этой угрозой нашей безопасности?"
Источник опасности понятен: эмоциональная реакция более чем 5-миллионной мусульманской общины во Франции (крупнейшей в Европе), большинство которой, кстати, составляют арабы , по естественным причинам сочувствующие палестинцам. Но почему эмоции "исламской уммы" Франции звучат так обиженно не только в адрес Израиля, но и в адрес других западных стран?
Многие историки-арабисты и другие ученые, в том числе Амин Маалуф, Буалем Сансаль, Мириам Бенраад и Доминик Моиси — все они подчеркивали, что главной движущей силой протестов является чувство униженности. И дело тут не в Европе. Это ощущение пронизывает арабо-мусульманскую культуру с самой ранней истории ислама. То есть со времен крестовых походов. Не говоря уже о самом болезненном периоде арабской истории — эпохе колонизации.
Об этом — наш разговор с Мириам Бенраад, известной ученой, старшей научной сотрудницей в Международном университете Шиллера в Париже.
Atlantico: Как случилось, что чувство унижения сегодня пронизывает культуру арабо-мусульманского мира?
Мириам Бенраад: Это унижение ощущают многие мусульманские народы. Это коллективная эмоция, которую трудно, если вообще возможно, отрицать. Она структурирует всю региональную геополитику, характеризуемую чередой событий, особенно последних, среди которых доминируют кризисы и конфликты. Создание государства Израиль и палестинская Накба (исход палестинского арабского населения со своих территорий в 1948 году) относятся к этим событиям и продолжают создавать проблемы на Ближнем Востоке, о чем свидетельствует нынешняя очередная конфронтация.
Мы также должны помнить и о других конфликтах, охвативших многие мусульманские страны: Афганистан, Ливию, Ирак, Сирию, Йемен. Мусульманский мир испытывает ощущение крушение, краха под внешним давлением, и такое развитие событий подогревает чувство унижения. У многих арабов сложилось впечатление, что весь мир как будто сговорился вредить мусульманам: против них работают эгоистические интересы великих держав и других государств; перестановки сил на международной арене, в которых мусульмане считают себя проигравшей стороной...
Быстрый процесс выхода стран Азии и Африки, начавшийся в 1960-е годы, стали называть деколонизацией. Казалось бы, освобождение должно было придать арабам и мусульманам в целом больше уверенности в своем успехе.
Но нет, после окончания деколонизации это ощущение незаслуженного унижения стало особенно сильным. Унижение на самом деле — общее чувство жителей многих стран, которые после ухода колониальных держав ощутили себя бедными и отстающими. Однако не стоит забывать, что культурное унижение в сути, возникает из-за анахроничного прочтения истории теми, кто старается разжигать страсти у людей.
В чем же состоит анахронизм такого понимания истории частью мусульманского мира?
Дело в том, что просвещенный человек, размышляя об истории, способен "увидеть дистанцию", отделить действия людей прошлого с их совсем другими моральными нормами от современности. Анахронизм начинается, когда вы к событиям далекого прошлого подходите с сегодняшними моральными оценками. А потом начинаете воспринимать предъявляемые друг другу разными странами исторические счеты как личные или семейные. По сути, как вендетту.
Крестовые походы, например, широко использовались исламистскими и джихадистскими течениями для своих целей. Сложная и противоречивая история крестовых походов упрощалась ими до простого образа конфронтации между миром Запада и миром Ислама. Однако эти крестовые походы (отсылаю вас к моей книге "Государство ислама: слова для осмысления") не могут быть поняты через эту бинарную схему: Запад против мусульманского мира. Она отсылает нас к современности, но к очень упрощенному, карикатурному образу современности. Остерегайтесь урезанных прочтений и интерпретаций некоторых исторических эпизодов, которые якобы подтверждают вечную логику унижения мусульманского мира. Это интеллектуальный вызов.
— А с богословской или религиозной точки зрения, откуда возникло это чувство? Есть ли какой-то поворотный момент в истории ислама?
Религиозное измерение этого унижения, по моему мнению, также в значительной степени сконструировано и придумано радикальными идеологами, которые монополизируют право толкования священных текстов. Они берут определенные высказывания из Корана и путем манипуляций возводят их в ранг божественных, а значит непререкаемых доказательств унижения мусульман. И здесь нам вновь приходится говорить об идеологах, которые политизируют религиозное послание. Выводы этих современных идеологов имеют мало общего с реальным исламом. И уж совсем мало общего они имеют с реальными обстоятельствами, в которых ислам зародился.
— Мы видим, что это стало мощным геополитическим и политическим двигателем. Двигателем радикализации. Кто его использует?
Сегодня мы видим очень ясно, как ближневосточные вопросы переносятся на французское общество и, в частности, на мусульманскую молодежь. Сейчас эта молодежь находится в поисках так называемых ориентиров идентичности. (Кто я? Откуда я?) Не все в этой молодежи понимают, что Франция не виновата во многих геополитических проблемах исламского мира, что эти проблемы чужды Франции. По причинам, связанным с постколониальной напряженностью, которая пронизывает все французское общество, молодому человеку из иммигрантской среды очень легко привить эту идею вечного унижения его народа и его религии. Вот люди и начинают поддерживать устаревшие аргументы, выдвинутые радикальными исламистскими движениями, в том числе джихадистами.
Вот почему джихадистская идеология на протяжении многих лет продолжала прогрессировать и вдохновлять на насильственные действия, чему еще больше способствовала пропаганда, распространяемая в цифровом пространстве и социальных сетях. Интернет во многом способствовал распространению по сути смертоносной идеологии, в которой предполагаемое унижение оправдывает насилие.
Радикальный дискурс стал очень распространенным, почти общепринятым, хотя на самом деле он далек от реальности и не соответствует истории. Чувство униженности и порождаемое им и жажда мести как его следствие, являются одной из главных движущих сил конфликтной ситуации, сотрясающей весь Ближний Восток. Схожие процессы мы наблюдаем в Африке, Азии, а также на периферии наших обществ.
Чувство предполагаемой униженности становится универсальной движущей силой конфликтов в мире. Мы так часто слышим о предполагаемом унижении мусульман, что сами, возможно, уже имеем предвзятое представление об этом чувстве и о его роли в конфликтах, охватывающих Ближний Восток.
Автор статьи: Мириам Бенрад (Myriam Benraad)
