Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Вашингтон злоупотребляет своим самым мощным оружием, пишет Пол Кругман в статье для FP. Всем известно, что доллар играет важнейшую роль в мировой валютной системе. Но Кругман предлагает взглянуть на техническую составляющую могущества США — оптоволоконные кабели, через которые можно узнать о всех сделках на планете.
Предположим, что компания из Перу хочет вести бизнес с компанией из Малайзии. Им не должно быть сложно заключить сделку. Отправлять деньги через национальные границы, как правило, тоже несложно, как и осуществлять передачу больших объемов данных по международным каналам.
Но есть одна загвоздка: осознают это компании или нет, их операции с финансовой информацией почти наверняка будут непрямыми и, вероятнее всего, будут проходить через Соединенные Штаты или учреждения, над которыми правительство США имеет контроль. Когда они будут совершать свои транзакции, у Вашингтона будет возможность контролировать этот обмен и, при желании, остановить его. Другими словами, США всегда могут помешать перуанской и малайзийской компаниям вести дела друг с другом. Фактически, Соединенные Штаты могли бы помешать множеству перуанских и малазийских компаний торговать вообще, по существу отрезав эти страны от международной экономики.
Причина того, что лежит в основе этой силы, давно и хорошо известна: большая часть мировой торговли ведется в долларах. Доллар — одна из немногих валют, которую принимают почти все крупные банки, и, безусловно, самая широко используемая. В результате доллар является валютой, которую должны использовать многие компании, если они хотят вести международный бизнес. Реального рынка, на котором перуанская компания могла бы обменять перуанские соли на малайзийские ринггиты, не существует, поэтому местные банки, содействующие этой торговле, обычно используют соли для покупки долларов США, а затем используют доллары для покупки ринггитов. Однако для этого банки должны иметь доступ к американской финансовой системе и следовать правилам, установленным Вашингтоном. Но есть еще одна, менее известная причина, по которой Соединенные Штаты обладают своей подавляющей всех силой в мировой экономике. Большинство мировых оптоволоконных кабелей, по которым данные и финансовые сообщения передаются по всей планете, проходят через Соединенные Штаты. И там, где эти кабели выходят на берег США, Вашингтон практически контролирует их трафик — по сути, записывая каждый пакет данных, что позволяет Агентству национальной безопасности видеть все проходящие данные. Таким образом, Соединенные Штаты могут легко шпионить за деятельность почти каждой в мире компании и каждого иностранного государства. США могут сами определять, когда конкуренты угрожают их интересам, и в ответ вводить значимые санкции.
Шпионажу и санкциям Вашингтона посвящена книга Генри Фаррелла и Авраама Ньюмана "Подпольная империя: как Америка превратила мировую экономику в оружие" (Henry Farrell and Abraham Newman "Underground Empire: How America Weaponized the World Economy"). В этой разоблачительной книге объясняется, как Вашингтон добился столь огромного могущества и как он им пользуется. Фаррелл и Ньюман подробно описывают, как события 11 сентября дали начало использованию этой американской подпольной империи и как многие ее составные части объединились, чтобы сдерживать Китай и Россию. Они показывают, что, хотя другим странам эти обширные сети Вашингтона могут и не нравиться, избежать их для них чрезвычайно сложно.
Авторы также демонстрируют, как во имя безопасности Соединенные Штаты создали систему, которой часто злоупотребляют. "Чтобы защитить Америку, Вашингтон медленно, но верно превратил расширяющиеся мировые экономические сети в инструменты собственного доминирования", — пишут Фаррелл и Ньюман. И, как ясно показывает их книга, попытки Соединенных Штатов доминировать таким образом в мире могут нанести огромный ущерб. Если Вашингтон будет использовать эти свои инструменты доминирования слишком часто, это может побудить другие страны разрушить нынешний международный порядок. Соединенные Штаты могут подтолкнуть Китай к сепарации от большей части мировой экономики, что в конечном счете замедлит глобальный рост. И Вашингтон может использовать свою власть, чтобы наказывать государства и людей, которые не сделали ничего плохого. Поэтому эксперты должны подумать о том, как лучше всего ограничить — если не полностью сдержать — подпольную империю Соединенных Штатов.
Информация и доллары
Центральное место Соединенных Штатов в глобальных финансах и круговороте финансовой информации не является чем-то совершенно беспрецедентным. Ведущие мировые экономические державы всегда имели чрезмерный контроль над мировой экономикой и коммуникационными сетями. Например, в начале двадцатого века британский фунт играл ключевую роль во многих международных сделках, и через Лондон проходило большинство всех мировых подводных телеграфных кабелей.
Но 2023 год — это не 1901 год. Сегодняшнюю эпоху определяет то, что некоторые экономисты называют "гиперглобализацией". Разные точки мира стали гораздо более переплетенными между собой, чем сто лет назад. И дело не только в том, что глобальная торговля сейчас составляет более значительную долю мировой экономической активности, чем в прошлом. Дело также в том, что сложность международных транзакций сегодня намного выше, чем когда-либо прежде. А тот факт, что столь многие из этих транзакций проходят через банки и информационные сети, контролируемые Соединенными Штатами, дает Вашингтону такую власть над миром, которой не обладало ни одно правительство в истории.
Многие наблюдатели-непрофессионалы и немало даже профессиональных экспертов полагают, что такое доминирование дает Соединенным Штатам огромные экономические преимущества. Но экономисты, проводящие точные математические расчеты, обычно не верят, что особое положение доллара вносит значительный вклад в реальный доход Соединенных Штатов — то есть ту сумму денег, которую американцы зарабатывают после поправки на инфляцию. Судя по всему, до сих пор пока не проводилось и никаких исследований экономических выгод США от размещения у себя большинства оптоволоконных сетей. Но и эти выгоды, скорее всего, многие считают небольшими (особенно потому, что большая часть прибыли, получаемой от передачи данных, вероятно, накапливается в Ирландии или других странах — так называемых "налоговых убежищах"). Однако Фаррелл и Ньюман убедительно показывают, что контроль США над "узкими местами" мировой экономики дает Вашингтону другое — новые способы проецирования своего политического влияния в мире. И что США ими активно пользуются.
Авторы утверждают, что Соединенные Штаты начали извлекать выгоду из этой своей власти после терактов 11 сентября 2001 года. Раньше американские чиновники сдерживались в использовании экономической мощи США из-за опасений перенапряжения системы и нехватки сил. Но они быстро поняли, что Америка могла бы следить за финансовыми операциями Усамы бен Ладена таким образом, что это раскрыло бы планы террориста, и что они могли использовать свое финансовое влияние, чтобы срывать операции Аль-Каиды*. После того, как эта террористическая группа нанесла удар, Вашингтон отбросил все свои опасения. Он значительно расширил как свой глобальный финансовый надзор, так и использование санкций.
Для политиков реализовать эту власть оказалось легко. Доллары, используемые в международных транзакциях, представляют собой не пачки наличных денег, а банковские депозиты, и почти каждый банк, который хранит такие депозиты, должен иметь свое место в финансовой системе США на случай, если ему понадобится доступ к Федеральной резервной системе. В результате банки по всему миру стараются добиваться благосклонности чиновников США, чтобы Вашингтон не решил их отрезать от глобальных финансов. История Кэрри Лам, назначенной Китаем главой администрации Гонконга, является показательным примером. Как пишут Фаррелл и Ньюман, после того, как США наложили на Лам санкции за нарушение прав человека, она не смогла открыть банковский счет нигде, даже в банке Китая. Вместо этого ей приходилось за все расплачиваться наличными, храня кучу денег в своей официальной резиденции.
Менее живописный, но гораздо более значимый пример мощи США — это то, как Вашингтон подчинил себе Общество всемирных межбанковских финансовых телекоммуникаций, более известное как SWIFT. Организация служит системой обмена электронными сообщениями, посредством которой осуществляются крупные международные финансовые операции. Примечательно, что она базируется в Бельгии, а не в США. Но поскольку многие из стоящих за ней банковских учреждений сильно зависят от доброй воли правительства США, после терактов 11 сентября организация начала делиться с Соединенными Штатами большей частью своих данных, предоставив им своеобразный "Розеттский камень" (Розеттский камень — стела из гранодиорита, найденная в 1799 году в Египте возле небольшого города Розетта, недалеко от Александрии, с выбитыми на ней тремя идентичными по смыслу текстами, в том числе двумя на египетском языке. Помог раскрыть многие тайны Древнего Египта — Прим. ИноСМИ) который Вашингтон мог бы использовать для отслеживания финансовых транзакций по всему миру. В 2012 году правительство США смогло использовать SWIFT и свою собственную финансовую мощь, чтобы эффективно исключить Иран из мировой финансовой системы, причём с весьма жестокими последствиями. После санкций экономику Ирана постиг резкий спад, а инфляция в стране достигла примерно 40%. В конце концов, Тегеран согласился сократить свои ядерные программы в обмен на смягчение санкций. (В 2018 году президент США Дональд Трамп сорвал сделку, но это уже другая история.)
Именно такую власть над миром получают Соединенные Штаты благодаря своему контролю над финансовой информацией. Но, как показывают Фаррелл и Ньюман, то, что Соединенные Штаты могут сделать со своим контролем над "узкими местами" передачи данных, возможно, еще более примечательно. Во многих или, возможно, во всех местах, где оптоволоконные кабели выходят на американскую территорию, правительство США установило "сплиттеры": призмы, которые делят лучи света, несущие информацию, на два потока. Один поток направляется предполагаемым получателям, а другой — в Агентство национальной безопасности США, которая затем использует мощную вычислительную технику для анализа полученных данных. В результате Соединенные Штаты могут контролировать практически все международные финансовые коммуникации. Санта Клаус может и не знать, плохо или хорошо вы ведете себя, но АНБ, вероятно, знает.
Другие страны, конечно, тоже могут и тоже шпионят за Соединенными Штатами. Китай, в частности, прилагает все усилия, чтобы перехватывать передовые американские технологии. Но никто не занимается шпионажем лучше, чем Вашингтон. И несмотря на все усилия китайской разведки, Пекину не удалось добыть достаточно секретов, чтобы сравниться в этом с мастерством США. Как отмечают Фаррелл и Ньюман, Соединенные Штаты по-прежнему доминируют в важнейшей области интеллектуальной собственности — не столько в программном обеспечении, на котором работают современные полупроводниковые чипы, сколько в программном обеспечении, используемом для разработки сложных новых полупроводников. "Американская интеллектуальная собственность пронизывает всю цепочку производства полупроводников, как длинный „ярус“ рыбака с колючими крючками и наживкой", — заявляют авторы
Все дело во власти
Есть много показательных примеров того, как Вашингтон превращает свою подпольную империю в оружие, включая санкции против Кэрри Лам и Ирана. Но то, что может лучше всего демонстрировать, как все три элемента этой империи — контроль над долларами, контроль над информацией и контроль над интеллектуальной собственностью объединяются — это удивительно успешный захват китайской компании Huawei.
Всего несколько лет назад американские чиновники и внешнеполитическая элита были в панике по поводу Huawei. Тогда создавалось впечатление, что эта компания, имеющая тесные связи с китайским правительством, готовилась поставлять оборудование 5G на большую часть планеты. И официальные лица США опасались, что эта экспансия фактически даст Китаю возможность подслушивать остальной мир — точно так же, как это делают Соединенные Штаты.
Поэтому Вашингтон использовал свою подпольную империю, чтобы отрезать Huawei путь к успеху и поставить ее на колени. Во-первых, по словам Фаррелла и Ньюмана, Соединенные Штаты узнали, что компания Huawei тайно вела дела с Ираном и, следовательно, нарушала санкции США. Затем США смогли использовать свой особый доступ к информации о международных банковских данных, чтобы представить доказательства того, что компания и ее финансовый директор Мэн Ваньчжоу (которая также была дочерью основателя Huawei) совершили банковское мошенничество, ложно сообщив британскому банковско-финансовому холдингу HSBC, что Huawei не вела дела с Ираном. Канадские власти, действуя по запросу США, арестовали Мэн Ваньчжоу, когда она летела через Ванкувер в декабре 2018 года. Министерство юстиции США обвинило Huawei и Мэн в электронном мошенничестве и ряде других преступлений, а Соединенные Штаты применили ограничения на экспорт американских технологий, чтобы оказать давление на Тайваньскую компанию по производству полупроводников (TSMC) с целью лишить Huawei доступа к самым передовым чипам. Тем временем Пекин задержал двух канадцев в Китае и, по сути, взял их в заложники.
Проведя почти три года под домашним арестом в Канаде, Мэн заключила соглашение, по которому признала многие обвинения, в связи с чем ей разрешили вернуться в Китай. Затем китайское правительство освободило канадцев. Но к тому моменту финансово-экономическая мощь Huawei значительно уменьшилась, и перспективы китайского доминирования в сфере 5G исчезли — по крайней мере, на ближайшее будущее. Соединенные Штаты тихо развязали с Китаем своеобразную постмодернистскую войну — и победили.
На первый взгляд эта победа могла бы показаться однозначно хорошей новостью. В конце концов, Вашингтон ограничил технологическое влияние диктаторского режима без применения силы. Успех Соединенных Штатов в изоляции Северной Кореи от большей части мировой финансовой системы или успешные санкции против российского Центробанка также могут вызвать заслуженные аплодисменты. Трудно возмущаться и использованием Соединенными Штатами своей скрытой силы для блокирования глобального терроризма, разрушения наркокартелей или препятствования попыткам президента России Владимира Путина подчинить себе Украину (подчинение Украины не является целью СВО — прим. ИноСМИ).
Однако при осуществлении этой власти явно появляются и серьезные риски. Прежде всего Фаррелл и Ньюман обеспокоены возможностью перенапряжения сил Америки. Если Соединенные Штаты будут использовать свою экономическую мощь слишком часто и по первому поводу, пишут они, это может подорвать саму основу этой мощи. Например, если Соединенные Штаты используют доллар в качестве оружия против слишком многих стран, эти государства могут успешно объединиться и принять альтернативные методы международных расчетов. Если страны будут слишком глубоко обеспокоены шпионажем США, они могут проложить оптоволоконные кабели в обход Соединенных Штатов. А если Вашингтон наложит слишком много ограничений на американский экспорт, иностранные фирмы могут отвернуться от американских технологий. Например, разработанное в Китае программное обеспечение, возможно, пока не может конкурировать с американским, но нетрудно представить, что некоторые режимы примут ее более низкое качество в качестве платы за выход из-под контроля Вашингтона.
Пока ничего из этого не случилось. Несмотря на бесконечные комментарии затаивших дыхание экспертов о потенциальной гибели доллара, эта валюта пока безраздельно господствует в мире. Как пишут Фаррелл и Ньюман, на самом деле доллар выстоял, несмотря на "порочную глупость" администрации Трампа. Но вот проложить оптоволоконные кабели в обход США, возможно, будет проще, а люди, не являющиеся техническими специалистами, на самом деле не знают, насколько легко можно заменить американское программное обеспечение. Тем не менее, скрытая сила Вашингтона кажется пока удивительно прочной.
Но это не означает, что нет предела тому, как далеко могут зайти Соединенные Штаты. Фаррелл и Ньюман обеспокоены тем, что Китай, который сам по себе является экономической сверхдержавой, может решить "защитить себя, уйдя во тьму", то есть разорвав международные финансовые и информационные связи с остальным миром (что он уже в некоторой степени и делает). Такие действия Пекина повлекут за собой значительные экономические издержки для всех. Это снизит роль Китая как мировой мастерской-фабрики, которую — по-своему — может быть так же трудно заменить, как и глобальную роль доллара США.
Существует также очевидный риск того, что страны, которые проигрывают войны без огня, могут начать войны и с огнем. Как пишут Фаррелл и Ньюман, превращение торговли в оружие явилось одним из факторов, которые способствовали развязыванию Второй мировой войны. Ведь Германия и Япония вели завоевательные войны, отчасти для того, чтобы обеспечить доступ к сырью, которое, как они опасались, может быть отрезано от них международными санкциями. Кошмарным сценарием сегодняшнего дня стала бы ситуация, в которой Китай, опасаясь, что его могут сделать отщепенцем, нанес бы ответный удар, начав вторжение на Тайвань, который играет ключевую роль в мировой полупроводниковой промышленности.
Но даже если Соединенные Штаты не станут злоупотреблять своей подпольной империей и провоцировать горячие конфликты, все равно остается серьезная причина для беспокойства по поводу огромной экономической и информационной мощи Вашингтона. Ведь Соединенные Штаты не могут всегда быть правы. Вашингтон принял множество аморальных внешнеполитических решений и может использовать свой контроль над глобальными "узкими местами", чтобы нанести вред людям, компаниям и государствам, которые не заслуживают того, чтобы попадать под его огонь. Трамп, например, ввел пошлины в отношении Канады и Европы. Нетрудно представить, что, если бы он переизбрался на второй срок, он попытался бы ударить по экономике тех европейских государств, которые критиковали бы его внешнюю или даже внутреннюю политику. Не обязательно смотреть на все через призму войны в Ираке или настаивать на том, что Соединенные Штаты каким-то образом спровоцировали Путина на спецоперацию на Украине, чтобы начать беспокоиться об отсутствии ответственности и подотчетности у американской подпольной империи.
Правила дорожного движения
Фаррелл и Ньюман не предлагают политической стратегии, которая могла бы смягчить эти риски — за исключением утверждения о том, что подпольная империя нуждается в таком же развитом мышлении и осмыслении, которые сопровождали когда-то ядерное соперничество. Тем не менее, подчеркивая, как изменилась природа глобальной власти, книга вносит огромный вклад в то, как и что аналитики думают о мировом влиянии. Политики и исследователи должны начать формулировать планы по решению этих проблем.
Одним из возможных решений было бы создание международных правил эксплуатации "узких мест" в мировой экономике по образцу правил, которые ограничивали тарифы и другие протекционистские меры с момента создания Генерального соглашения по тарифам и торговле в 1947 году. Как знает каждый экономист, связанный с мировой торговлей, ГАТТ (и выросшая из него Всемирная торговая организация) делает больше, чем просто защищает страны друг от друга. Они защищают их от их же собственных нехороших инстинктов.
Будет трудно сделать что-то подобное с новыми формами мировой экономической власти. Но для того, чтобы обеспечить безопасность мира, эксперты должны попытаться разработать правила, которые будут иметь такой же сдерживающий эффект. Ставки слишком высоки, чтобы оставить эти вызовы без внимания.
Автор: Пол Кругман (Paul Krugman) — лауреат Нобелевской премии по экономике (2008 г.), почетный профессор университета Нью-Йорка.
*Организация признана террористической, ее деятельность в РФ запрещена.
