«Беспрецедентные зверства». Именно так Франция охарактеризовала новый черный день в истории Сирии: всего лишь за один минувший вторник погибли порядка 120 человек, а с понедельника общее число жертв составило 200 человек. Франция осуждает позицию не только Сирии, но и России. В среду накануне отправки в Дамаск миссии наблюдателей от Лиги арабских государств с согласия баасистского режима Париж призвал Москву «ускорить» переговоры в Совбезе ООН по собственному проекту резолюции. Этот документ, представленный ко всеобщему удивлению неделю назад, предлагает осудить насилие как со стороны властей, так и протестующих. Первый политический советник посольства России во Франции Виктор Кузнецов в интервью изданию Le Point разъясняет российскую позицию.
Le Point: После пяти тысяч погибших за десять месяцев, учитывая, что лишь за минувший вторник погибли 120 человек, Франция осуждает «беспрецедентные зверства в Сирии».
Виктор Кузнецов: Мои коллеги в Нью-Йорке полностью понимают страдания дружественного сирийского народа и готовы работать день и ночь над этим вопросом. Кроме этого не следует забывать, что в нашем проекте резолюции говорится, что сирийские власти прибегли к непропорциональному использованию силы. Сейчас крайне важно сказать, что ООН, которая утверждает, что погибли пять тысяч протестующих, не говорит о сирийских чиновниках, убитых экстремистскими группировками. А между тем сирийское правительство проинформировало нас, что со стороны властей убитых уже более тысячи человек.
Читайте еще: Пресса о резолюции России по Сирии
- Amnesty International и Human Rights Watch также говорят о насилии со стороны сирийских властей. И после этого Россия все еще занимает ту же позицию?
- Необходимо положить конец насилию, но с обеих сторон. В начале ливийского конфликта различные неправительственные организации, в том числе и ливийские, представляли разные данные, и они использовались международными организациями для того, чтобы говорить о «гуманитарной катастрофе». А это и послужило предлогом для вторжения сил НАТО. Между тем глава Ливийской ассоциации по правам человека признал, что представленные данные были сфальсифицированными. Это мне напоминает выдуманную западными разведслужбами историю с оружием массового поражения Саддама Хусейна в Ираке. Мы не желаем повторения ливийского сценария в Сирии, то есть военного вторжения, открыто защищающего во внутреннем конфликте лишь одну сторону.
- Чтобы избежать дезинформации, следует, чтобы Дамаск впустил на свою территорию неправительственные организации и журналистов…
- Совершенно верно, и отправка наблюдателей позволит нам прояснить ситуацию. Сирийское правительство не является полностью изолированной структурой. Так, к примеру, сотрудник американского телеканала ABC смог взять интервью у Башара Асада. И поглядите, что в итоге вышло: полностью искаженное освещение. Необходимо выслушать обе стороны. Ежедневно контактируя с сирийским правительством, мы призываем его к большей открытости. Подобный метод оказался эффективным в Йемене – все международное сообщество мобилизовалось, чтобы усадить за стол переговоров правительство и оппозицию. И, напротив, в Ливии и Сирии некоторые предпочитают поддерживать те силы, которые им наиболее близки.
- Проект резолюции ООН, предложенный Россией, означает изменение позиции Москвы?
- Наша цель – положить конец любому насилию. А в последние дни мы стали свидетелями эскалации насилия. Вот почему Россия посчитала целесообразным предложить другой проект резолюции. Российская позиция последовательна и является продолжением той, что была озвучена осенью. Мы считаем, что конфликт в Сирии должен быть решен самими сирийцам. Таким образом, основная задача этого проекта – подтолкнуть власть и оппозицию к диалогу. Мы много работали над тем, чтобы Дамаск подписал протокол с ЛАГ, позволяющий отправку миссии наблюдателей, которые бы оценили обстановку на месте. Ведь без этой ценной информации мы не можем сделать какие-либо выводы.
Еще по теме: Смена позиций России по Сирии как попытка защитить свои интересы
- Но разве допустимо сравнивать насилие со стороны властей и насилие со стороны манифестантов?
- А что нам известно доподлинно? Необходимо, чтобы наблюдатели и СМИ смогли сами во всем удостовериться. Однако этого не происходит. К примеру, когда мы встречаем во французских СМИ формулировки типа «оппозиция заняла такой-то город», это кажется по меньше мере странным, особенно если учесть, что оппозиция - безоружная. Исходя из оценок, которые дадут наблюдатели, мы сможем сформировать новую позицию.
- Некоторые эксперты утверждают, что сирийское правительство, согласившись на миссию арабских наблюдателей после 10 месяцев конфликта, лишь пытается выиграть время.
- Следует дождаться выводов самих наблюдателей, это является первым пунктом плана ЛАГ. Вопрос заключается в том, до какой степени Сирия готова принять план, отдаст ли она приказ вооруженным силам отступить и освободит ли заключенных.
- Но как представляется, внутренний диалог между самими сирийцами больше не обсуждается.
- Мы могли бы получить тот же самый результат, что и в Йемене, если бы 10 месяцев назад международное сообщество надавило бы на все стороны конфликта, заставив их вступить в диалог. Но этого не произошло, сообщество стало говорить о смене режима, теряющего легитимность. Позже оно поддержало требования оппозиционеров, которые, почувствовав поддержку, повысили тон.
- Но Россия ведь тоже установила контакты с сирийской оппозицией.
- Глава Национального сирийского совета (в который выходят основные представители оппозиции) Бурхан Галиун и в самом деле несколько недель назад был принято в Москве министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. Мы действительно его выслушали и высоко оценили его приверженность принципу невмешательства третьих сил. Кроме этого мы неоднократно рассказывали о его позиции сирийским властям. Но сегодня мы с грустью вынуждены констатировать, что Бурхан Галиун, являющийся весьма интеллигентным и мирно настроенным человеком, изменил позицию, стал говорить о военном вторжении арабских стран. Это на самом деле грустно, поскольку лишь создает негативную динамику в вопросе урегулирования кризиса и делает более явным образ гражданской войны, особенно среди религиозных групп.
Еще по теме: Россия использует Ливию, чтобы отвлечь внимание от Сирии
- Ваша позиция по сирийскому кризису объясняется военным сотрудничеством с Дамаском?
- Военные контракты между нашими странами не являются столь значительными. Нас волнует скорее фундаментальный принцип международного права, такой как невмешательство во внутренние дела и территориальную целостность страны, который недавно был нарушен. Мы не пропустим в Совбезе ООН документы с неясными формулировками, как это было в случае Ливии.
- У России также есть морская база в сирийском Тартусе – стратегический пункт, открывающий доступ к Средиземному морю.
- Я не являюсь специалистом в военных вопросах, но данные темы не являются определяющими ни в нашем сотрудничестве с Сирией, ни в нашем анализе нынешней ситуации.
- А что вы думаете по поводу французского предложения создать в Сирии гуманитарные коридоры, чтобы позволить мирным жителям найти прибежище в других странах?
- Это предложение Франция озвучила несколько недель назад в качестве одной из возможностей. После этого о нем не вспоминали. Следует, и я это повторяю, воочию убедиться в том, что происходит с мирным населением на самом деле, с помощью миссии наблюдателей от ЛАГ. В любом случае нет никакого сомнения, что сирийское правительство обязано предоставить всем свободный доступ к медицинским услугам и обеспечить продовольствием.
- Появление российского военного корабля в Средиземном море – это стремление помешать любому возможному будущему иностранному вторжению в Сирию?
- Присутствие нашего корабля в Средиземном море не имеет прямого отношения к ситуации в Сирии. Речь идет об учениях, запланированных заблаговременно. В любом случае наши западные партнеры, в том числе Франция, ежедневно повторяют, что Сирия – это не Ливия и что у них нет никаких планов военного вторжения в эту страну. И мы им верим.
