Искажая российско-грузинскую войну

Конфликт между Россией и Грузией по поводу Южной Осетии произошел всего три года назад, но уже обрастает мифами, как Троянская война. Мифические пересказы искажают то, что действительно имело место и добавят трудностей обеим сторонам в примирении на том этапе, когда колесо истории снова тронется и предоставит странам шанс на сближение.

Все путается больше и больше с каждым месяцем. Я не рассчитывал увидеть в мемуарах Дика Чейни «В мое время» (In My Time)взвешенного рассказа о конфликте. Это становится понятно, когда он пишет о насаждении плана по продвижению среди русских: «В итоге, нам нужно, чтобы русские, а также наши друзья и союзники, ясно поняли, что в деле расширения границ свободного мира мы будем агрессивными, и что российскому правительству придется сделать выбор». Однако я ожидал, что тексты бывшего вице-президента вычитывают профессионалы. Чейни пишет, что в Абхазии и Южной Осетии «многочисленное русское население». А вот и нет: это абхазы и осетины оформляли себе российские паспорта. Также он заявляет, что «в августе [2008 года] южноосетинские войска под российским руководством открыли огонь по грузинским деревням в Южной Осетии». Снова все не так: между осетинскими и грузинскими деревнями были перепалки, но российские миротворческие силы не вмешивались, пока 8 августа не началось грузинское вторжение.

Последняя атака с российской стороны исходит от государственного кинофонда, который недавно объявил, что тратит 250 миллионов рублей на новый блокбастер под названием «Август 08».

Это очевидная контратака голливудской версии конфликта, «Пять дней войны», фильма, режиссером которого выступил Ренни Харлин (Renny Harlin), более известный как создатель «Крепкого орешка 2». «Пять дней войны» недавно, в прошлом месяце, показывали крошечным аудиториям в Вашингтоне. Поскольку я ходил на показ (была профессиональная необходимость), могу подтвердить, что кино действительно настолько плохо, как вы о нем слышали. В фильме смешаны взрывы бомб и машин, прекрасные грузинские пейзажи, фальшивые акценты (Хотя Энди Гарсия весьма убедительно играет Михаила Саакашвили), а также возмутительное искажение реальности. Сцена, в которой русские истребители намеренно превращают грузинскую свадьбу из праздника в резню, грубо соединяет вместе этнические грузинские записи с кровавым месивом, типичным для боевиков.

Версия, на которую опирается фильм Харлина, снятый на грузинские деньги, заключается в том, что Россия вторглась в Грузию, а на Западе никто и не заметил. Смелый журналист и его красивая грузинская спутница весь фильм пытаются спастись от диких российских головорезов, чтобы все-таки донести и показать миру драгоценные снимки, запечатлевшие бойню, устроенную на той свадьбе. Самое нахальное послание тут в том, что западная пресса, очевидно, была заинтересована только в российской версии событий. Мы видим, что развитие конфликта освещают всего пятеро западных журналистов, а когда наш потрепанный перипетиями герой дозванивается до своего продюсера, тот ему говорит, что этот материал не представляет интереса (на фоне слышно интервью с Владимиром Путиным по CNN). Ни малейшего упоминания о Джоне Макекйне и его «Мы все грузины», а также о массовой поддержке грузин в большинстве западных СМИ. На удивление, в Human Rights Watch ничего не сказали против того, как их цитировали в качестве источника, используемого для трансляции очень пристрастной версии реальности.

После просмотра этого голливудского шедевра я через интернет взглянул на первую российскую попытку художественного изложения войны средствами кино – русские сняли «Олимпиус Инферно». Весьма странно, но сюжет у этого фильма такой же, как и у «Пяти дней войны», но в зеркальном отражении. Американский энтомолог (по крайней мере, штрих получился немного оригинальнее) отправляется в Южную Осетию снять на видеокамеру какую-то редкую бабочку, а вместо этого ловит на свою камеру начало грузинского вторжения в Цхинвали, осуществляемое при американской поддержке. Но весь мир верит, что это Россия начала войну! Он и его русская подружка, журналист, хотят рассказать миру правду. И они бегут, из сцены в сцену, сквозь резню, учиняемую дикими грузинскими солдатами над мирными осетинами, и пытаются сохранить диск с записью.

Сходство фильмов поражает, вплоть до персонификации зла в виде садистического русского (либо грузинского) солдата. Удивительно, что в русском фильме правду в мир несет тоже американец, даже при том, что американцы в целом изображены как нация, планирующая войну против России.

Ни один из фильмов не передает и толики тех сложных и запутанных нюансов, из которых сплетен конфликт, в ходе которого, как мы знаем, грузинская сторона напала первой, а потом Россия нанесла очень жесткий ответный удар. Соревнующиеся киноверсии реальности без сомнения послужат хорошим материалом для какого-нибудь аспиранта-культуролога. Ну а мы по-прежнему ждем, когда же появится версия событий августа 2008-го, которая объективно оценит политические реалии того, что произошло, и почтит память жертв по обе стороны конфликта.