Почему дело Ходорковского имеет значение

За последние шесть месяцев я написал три колонки о Михаиле Ходорковском – бывшем российском олигархе, находящемся в тюрьме с 2003 года, который был арестован, судим и осужден – причем недавно во второй раз – по очевидно фиктивным обвинениям в уклонении от налогов и хищении.

Частично, я так много внимания уделяю этому вопросу, потому что длительное пребывание Ходорковского за решеткой оскорбляет мое чувство справедливости – в конце концов, на самом деле, его преступление заключается в том, что он бросил вызов авторитарному российскому правителю Владимиру Путину. Что еще важнее, судьба Ходорковского наглядно иллюстрирует одну из главных российских проблем – пренебрежение нынешних коррумпированных правителей России законностью.

Однако после каждой из колонок я получал отклики читателей, в которых, фактически, говорилось, что Ходорковский заслужил то, что он получил. Даже если преступления, за которые его отправили в тюрьму, были надуманными, все равно он, без всякого сомнения, сделал немало дурного, пока продвигался к положению самого богатого человека в России. «Он крал российские природные ресурсы, истинные богатства страны, - утверждает автор одного из полученных мной по электронной почте писем, обрисовывая роль Ходорковского в создании уничтоженной компании «Юкос». – Я ему нисколько не сочувствую».

Человек по имени Уильям Браудер (William Browder) некогда тоже нисколько не сочувствовал Ходорковскому. Браудер – интересный персонаж. Будучи внуком видного коммуниста Эрла Браудера (Earl Browder), он, по его словам, «взбунтовался» и не только стал капиталистом, но и создал инвестиционный фонд, действовавший в России. Начав с 25 миллионов долларов, его фонд Hermitage быстро разросся, и в начале 2000-х годов его активы уже стоили 4,5 миллиарда долларов, что делало его крупнейшим в мире фондом, ориентированным исключительно на Россию.

«Я всегда знал, что Россия коррумпирована, - говорит он. – Наша теория заключалась в том, что акции поднимутся в цене, когда Россия перейдет от полного хаоса к всего лишь чудовищному».

Однако, увидев, как нагло олигархи крадут у акционеров активы, Браудер решил подтолкнуть процесс перехода, и стал бороться за права акционеров. Он нанимал людей, проводивших расследование мошенничеств, и потом делился результатами с прессой. В итоге правительство Путина, боровшееся с олигархами за преобладание, нередко вмешивалось и пыталось исправить ситуацию, что, в свою очередь, разумеется, приводило к повышению стоимости акций.

Ходорковский был одним из тех глав компаний, с которыми у Браудера были конфликты. В результате, Браудер говорит, что он «был рад, когда Ходорковского арестовали». «Я не понимал, что все изменилось», - печально добавляет он.

Однако все, действительно, изменилось. Приговор, вынесенный Ходорковскому, заставил остальных олигархов понять, что им нужно либо бежать, либо повиноваться. Вскоре неожиданно оказалось, что представители властей теперь не препятствуют воровству, а участвуют в нем. Однако Браудер сделал глупость, продолжив бороться за права акционеров, хотя теперь его деятельность не одобрялась окружением Путина, а, напротив, вызывала недовольство.

Осенью 2005 года возвращавшегося из Лондона Браудера просто не пустили в Россию. В его офисе был проведен обыск с изъятием документов. Потом чиновники подделали документы, чтобы передать его компанию новым собственникам, и составили задним числом контракты, по которым она якобы была должна 1 миллиард долларов. Однако этот миллиард они получить не смогли, потому что Браудер перевел активы Hermitage в Лондон.

Однако они не успокоились, и после еще нескольких жульнических операций новые «владельцы» затребовали возврат налогов на сумму в 230 миллионов долларов. Их просьба была удовлетворена в течение 24 часов.

Чтобы разобраться в этой путанице, Браудер нанял семь юристов. Один из них – Сергей Магнитский – начал упорно расследовать мошенничество, привлек к нему внимание других представителей власти и даже дал показания против зачинщиков аферы. «Он говорил, что мы должны подавать жалобы, потому что жульничество было исключительно наглым и неприкрытым», - вспоминает Браудер.

Однако оказалось, что ничего исключительного в случившемся нет, и именно так российские плутократы теперь ведут дела. Вскоре у юристов Браудера начались неприятности, и в итоге шестеро из них бежали из России. Однако 36-летний Магнитский, у которого были маленькие дети, отказался от предложений Браудера покинуть страну.

Сейчас Магнитский мертв. Его арестовали в 2008 году по обвинениям в «уклонении от налогов» и отправили в следственный изолятор. Судебных слушаний он так и не дождался, а его здоровье, между тем, ухудшалось. В августе 2009 года, за неделю до запланированной операции, его перевели в тюрьму, в которой не было необходимого больничного оборудования. Через три месяца он умер. На этой неделе сотрудник министерства внутренних дел Олег Сильченко, напрямую ответственный за арест Магнитского и за обращение с ним в тюрьме, был официально оправдан за свою роль в этом деле. Это стало завершающим общую позорную картину штрихом

«Сергей не был олигархом, - говорит Браудер. – Он не был и правозащитником. Он просто делал свою работу. Его ошибка заключалась только в том, что он выбрал неправильного клиента».

Вот в чем, на самом деле, главная проблема. Незаконное лишение свободы Ходорковского не могло не привести к смерти Магнитского и к безнаказанным избиениям и убийствам журналистов, мешающих влиятельным людям. Оно позволяет плутократам красть компании у акционеров, арестовывать активистов, заниматься вымогательствами без всяких последствий для себя. Законность либо относится ко всем, либо ни к кому. Исключений здесь быть не может.

Кроме того, у дела Ходорковского есть еще одно важное последствие, которое заметно уже сейчас, если знать, куда смотреть. Я подробно разберу это во вторник.