Пока один за другим теряют власть диктаторы на Ближнем Востоке, и даже китайские лидеры нервно вздрагивают при слове «жасмин», встает вопрос: а что же Россия? Режим Владимира Путина застрахован от воздействия четвертой волны демократических преобразований?
Могу поспорить, что лица из кругов, близких Путину, задаются тем же вопросом. Лишь 43% опрошенных россиян заявили, что они готовы проголосовать за правящую партию «Единая Россия» во время парламентских выборов, проведение которых запланировано на декабрь; в 2009 году такой ответ дали 56% опрошенных. Людей раздражает чудовищная коррупция на самом высоком уровне, нераскрытые убийства журналистов и прочих любопытствующих, зашедших слишком глубоко. Аналитический центр, близкий к «Единой России» утверждает, что правительство переживает «кризис легитимности».
Такой упадок популярности к моменту проведения выборов ставит Путина и Соединенные Штаты Америки перед серьезным выбором. Путин может отреагировать, предоставив отдушину для выражения недовольства, чуть-чуть ослабив давление на политическую оппозицию, которую он практически задушил. Новая политическая партия, руководимая столь уважаемыми в российской политике фигурами, как Борис Немцов, Михаил Касьянов, Владимир Милов и Владимир Рыжков в прошлом месяце подала заявку на регистрацию для участия в декабрьских выборах. Если Путин проявит благоразумие, он позволит им принять участие в борьбе. Победить правительственный аппарат и выиграть выборы они не могут, во всяком случае, на этот раз. Однако режим Путина сможет с большей уверенностью заявлять о легитимности, если истинной либеральной оппозиции будет предоставлен шанс принять участие в этом состязании.
Однако Путин и его советники могут подобного благоразумия и не проявить. Они могут перепугаться. Могут решиться на закручивание гаек, раздувание антизападного национализма в разных его проявлениях; могут попытаться успокоить бурю. Как это пытался сделать в прошлом году Хосни Мубарак со своей стратегией.
А как поступит президент Обама? До сих пор его политика «перезагрузки» была нацелена на российскую внешнюю политику; он стремился заручиться поддержкой по иранскому вопросу, в Афганистане, подписать соглашения по контролю вооружений, попытаться разработать договор по противоракетной обороне. Его политика практически не затрагивала внутреннюю политику России, становившуюся тем временем все более авторитарной. Официальные лица надеются, что выступающий за проведение реформ, прозападный президент Дмитрий Медведев выиграет борьбу за власть, для чего, они признают это, у него нет сил. И это – одна из причин, почему Обама хочет, чтобы Россия вступила во Всемирную Торговую Организацию – этот шаг способствовал бы «делу модернизации», продвигаемой Медведевым. Однако все это может расстроиться, если Путин оттеснит Медведева и снова станет президентом. Если (на самом деле, когда) Путин выиграет, он сможет законно претендовать на избрание президентом на два шестилетних срока подряд, то есть у него есть возможность пробыть на посту президента до 2024 года – в общей сложности добрые четверть века с момента его прихода к власти в 1999 году.
Смогут ли Соединенные Штаты беззаботно вести дела с коррумпированным, авторитарным мафиозным государством, управляемым пожизненным президентом, который душит всякое инакомыслие? Кое-кто в администрации так не думает. Кое-кто сомневается, что иностранные инвесторы когда-либо слетятся в эту коррумпированную и опасную Россию, и сомневаются также, что американский народ окажется готов к долгосрочному партнерству с новой царистской диктатурой, особенно если учесть рефлекторный антиамериканизм Путина. Вице-президент Байден (Biden) в этом году в Москве заявил, что для «хороших отношений» России «необходимы» большая свобода, демократия и уважение власти закона. Экономическая модернизация, к которой стремятся, по их словам, российские лидеры, невозможна без политической либерализации, отметил он, и подчеркнул необходимость «жизнеспособной оппозиции» и «общественных партий, обладающих реальной конкурентоспособностью». Подобных взглядов придерживается и Майкл Макфаул (Michael McFaul), главный эксперт Обамы по России, который скоро будет назначен новым дипломатическим представителем в Москве. Недавно Макфаул заявил, что перезагрузка должна заниматься «вопросами демократии и прав человека» в той же мере, что и вопросами национальной безопасности.
Не все с этим согласны. Некоторые высокопоставленные официальные лица видят в перезагрузке наиболее успешный политический ход президента и не хотят вызывать раздражение Путина, ставя перед ним неудобные вопросы. Во время своей последней встрече с Медведевым Обама, помимо прочего, говорил о ВТО, однако не нашел времени затронуть тему выборов в России.
Пока сама администрация не пришла еще к единому мнению, в Конгрессе ощущается политический вакуум. Джо Либерман (Joe Lieberman) и Джон Маккейн (John McCain) скоро внесут резолюцию, призывающую Россию зарегистрировать политические партии оппозиции, обеспечить свободу средствам массовой информации, соблюдать свободу собраний и допустить на выборы международных и внутренних наблюдателей - и призывающую Обаму сделать достижение этого своей первоочередной задачей. В прошлом месяце поддерживаемая двумя партиями группа сенаторов под руководством демократов Бенжамина Кардина (Benjamin Cardin) и Либермана, предложила законопроект, целью которого является рассмотрение нарушения прав человека в России. Названный по имени Сергея Магнитского, адвоката, разоблачившего гигантское налоговое мошенничество в своей стране и в награду подвергнутого пыткам и погибшего в тюрьме, законопроект призван заморозить активы и отказать в выдаче виз российским чиновникам, нарушающим права человека. Законопроект поддержали, среди прочих, Маккейн, Дик Дербин (Dick Durbin), Джон Кил (Jon Kyl) и восходящая на небосклоне внешней политики звезда, Марко Рубио (Marco Rubio). Законопроект мог бы в итоге заменить поправку Джексона-Вэника, принятую в 1970 годах в ответ на отказ Советского Союза позволить евреям эмигрировать из страны. Он, несомненно, привлечет внимание Москвы.
Но он должен привлечь внимание и здесь. Со всей этой суматохой на Ближнем Востоке политическая ситуация в России отошла на задний план. Большинство полагает, что перспективы изменения довольно безрадостны. Но Россия никогда не была такой стабильной, как она представляется – что и беспокоит людей Путина. В аналогичный период прошлого года все, например, думали, что Мубарак полностью держит ситуацию под контролем.
Роберт Каган (Robert Kagan) - старший научный сотрудник в институте Brookings Institution, ведет ежемесячную колонку для The Post.
