Россия в смятении, и дрожь перемен не могла не заразить православную церковь. Официальная позиция Патриархата предполагает невмешательство в политику и во власть, и незадолго до Рождества Патриарх Кирилл порицал «разброд в партиях», который затемняет «божественную правду». Но как заметил сам Патриарх, «православные были и на площади, и среди тех, против кого протестовали собравшиеся на площадях», а некоторые священники, как, например, отец Димитрий Свердлов были наблюдателями на выборах в Думу 4 декабря прошлого года и заявили о замеченных ими мошенничествах. Даже если бы церковь захотела остаться в своей башне из слоновой кости, ей бы это не удалось: к Патриарху воззвал Борис Березовский, олигарх в изгнании в Лондоне, он считается одним из самых непримиримых врагов Путина. В открытом письме Березовский призвал Кирилла «донести до Путина глас народа, а когда Путин к нему прислушается, взять власть из его рук и мирно и по-христиански передать ее народу». Не претендуя на светскую власть, Патриарх якобы имеет уникальную возможность спасти Россию, поскольку «никто не поверит результатам президентских выборов, даже если они будут честными».Так и представляешь сцену из семнадцатого века с Патриархом, коронующим нового царя, которую олигарх изобразил, написав второе воззвание, на этот раз к Путину: «Володя, пойди к тому, к кому ты ходишь во время Пасхи и Рождества. Только православная церковь может стать гарантом мирной передачи власти и твоей личной безопасности, только церковь сможет спасти Россию от тебя, а тебя от России». Это воззвание представители Патриархата сочли «провокацией», предложив Березовскому сосредоточиться на своем процессе против Абрамовича.
Читайте также: РПЦ отдаляется от Путина
Но брожение в обществе перевалило через монастырские стены, и искушение заняться политикой очень сильное. Протоиерей Всеволод Чаплин, глава Синодального отдела Московского Патриархата по взаимодействию Церкви и общества (что-то вроде «министерства внутренних дел») выступил с идеей создания «православной партии», которая могла бы проявить себя на возникающей новой политической арене. Этот проект явно противоречит Российской Конституции, которая запрещает создание партий по религиозному и/или этническому признаку. Социолог Борис Дубнин вместе с другими комментаторами видит здесь опасность «проявления превосходства со стороны одной религии и шаг вперед к разделению общества». Сказать по правде, идея не вызвала большого энтузиазма даже и среди церковников. Сравнительно умеренный теолог Андрей Кураев предлагает, например, возродить жизнь общины вместо того, чтобы ударяться в политику.
Однако, ничего не будет так, как было, если даже вице-премьер (то есть заместитель Путина, по крайней мере, формально) Игорь Шувалов заявил, что рождается «общество, более оживленное в политическом плане, и никто не сможет задушить это движение»: новые партии, новые дебаты, политическая борьба, которая становится публичной. Это захватывающий и опасный вызов церкви, которая всегда традиционно поддерживала власть (от византийских истоков до периода династии Романовых, превративших православие в «передаточный ремень» монархии), а в течение 70 лет коммунизма жила изолированной от общества жизнью, избегая искушения модернизации и вдохновляясь ценностями имперского национализма. На Рождество, принимая президента Дмитрия Медведева во время службы в храме Христа-Спасителя в Москве (Путин предпочел вспоминать о своем тайном крещении в Санкт-Петербурге), Патриарх позволил себе сделать беспрецедентное воззвание, призвав к диалогу между властью и оппозицией, которая со своей стороны состоит в основном из либеральных интеллектуалов и левых деятелей, являющихся светскими людьми. Они до сих пор не обхаживали Патриарха. Единственный лидер протестов, который объявил себя верующим, — это блогер Алексей Навальный. Недавно он отстаивал «доминирующую роль православия как основной религии страны». Эту позицию Патриархат отстаивает годами, и Чаплин, который на прошлых днях отличился статьей, в которой подверг атаке оппозиционеров и предлагал среди неотложных мер для возрождения России в обязательном порядке заставить иммигрантов отмечаться каждые три дня, выразил желание познакомиться с Навальным: «Он интересный человек, у него есть блестящие идеи, хотя я и побаиваюсь его радикализма». Это приглашение было принято, и сегодня блогер, блистая своим отсутствием на собраниях «Лиги избирателей» и «Гражданского движения» (это два новых движения, в которые стремится оформиться оппозиция, рожденная на площадях), а также на приеме нового американского посла Майкла Макфола, появился в храме святителя Николая на Трех Горах, настоятелем которого является протоиерей. Навальный отведал постного борща и макарон в столовой для бедных и имел интересную беседу, в которой, как утверждают московские источники, принимал участие и националист Владимир Тор, что подтверждает страхи либералов о том, что Навальный, несмотря на курс в Йеле гораздо более близок к правым ксенофобам, чем к прозападно настроенным людям. Блогер предложил Патриархату высказаться по поводу политической ситуации, но отклонил как «преждевременную» гипотезу соглашения между ним и церковью. Между тем, сайты, близкие к Кремлю, допустили утечку переговоров, непонятно насколько аутентичных, некоторых лидеров оппозиции, которые замышляют «оградить» Навального, возможно наиболее популярного среди деятелей протестов, от посещения московских салонов.
Читайте также: РПЦ вносит свой влиятельный голос в призывы в пользу избирательной реформы
Следовательно, церковь возвращается в политику, причем в этом принимают участие не только такие темные персонажи как «духовник Путина» Шевкунов. С этим связана не только оккультная сделка, позволившая церкви не платить таможенных сборов на импорт алкоголя и сигарет во времена Ельцина. Остается прояснить, в какой форме это произойдет. Вчера Патриархат запретил священникам участвовать в президентских выборах 4 марта в качестве наблюдателей без специального благословения иерархов. Но тот же Чаплин не исключил возможности, что целое войско наблюдателей в рясах, представителей структуры, которой россияне продолжают доверять больше, чем всем другим институтам, могут прийти на избирательные участки, «если об этом попросят политики, хорошенько объяснив нам, для чего это нужно». Если православная церковь подтвердит правильность процедуры голосования или же заявит о нарушениях, то эти утверждения будет очень трудно опровергнуть.
