Среди потока бесполезной информации, порожденной терактами в Париже, есть одно серьезное исследование, которое позволяет разобраться в истинной природе «Исламского государства». Это исследование выполнено по заказу американских военных, которые участвуют в боях против армии ИГИЛ и год назад осознали, что не знают своего врага. Введение было написано генералом Майклом Нагата (Michael Nagata), командующим войсками США, которые противостоят ИГИЛ.
«Недостаток понимания проблемы является источником постоянного беспокойства. Почему нам не удается понять их? У нас недостаточно возможностей? Нам не удается скоординировать наши ресурсы? Нам не хватает воображения, как было отмечено в результатах работы комиссии по расследованию терактов 11 сентября? Я считаю, что мы абсолютно не понимаем то, чему должны противостоять. В случае с “Исламским государством” мы оказались перед лицом радикального и жестокого врага, который отличается от всех, с кем нам приходилось встречаться прежде. Какую бы силу не демонстрировала “Аль-Каида”, принимая различные формы от Пакистана до Северной Африки, ИГИЛ все же является самой эффективной и самой мощной формой военного экстремизма, которую нам когда-либо приходилось наблюдать».
Генералу не нужны сведения о войсках аль-Багдади, об их вооружении и их методах ведения боевых действий — эту информацию ему предоставляют его солдаты. Ему нужно то, что пытаются расшифровать военные: проникнуть в душу халифата, в потаенный секрет его разрушительной силы. Он говорит: «Из всех его сильных сторон одна требует к себе особого внимания — его невидимая сила: его способность убеждать, вдохновлять и привлекать к себе мужчин и женщин со всего мира, его способность создавать образ неодолимой мощи. Пока мы определяем финансовые, материальные и другие ресурсы ИГИЛ для эффективной борьбы против него, мы по-прежнему остаемся крайне слабыми и уязвимыми перед лицом этой его невидимой силы».
Мобилизация профессоров
Чтобы ответить на этот вопрос, генерал США собирает армию американских, европейских, и арабских профессоров из университетов, а также военных аналитиков — всего более 50 экспертов и исследователей. Среди них — лучшие академики этой области, сотрудники специализированных институтов и престижных университетов от Гарварда до Оксфорда.
Генерал Нагата дает своей армии ученых задание — расшифровать «психологическую, идеологическую, эмоциональную и культурную природу “Исламского государства”, его методы вдохновения». Он ставит конкретный вопрос: «Что делает ИГИЛ столь притягательным и позволяет ему глубоко укорениться в ограниченной, но довольно обширной части исламского общества? Как ему удается привлекать иностранных бойцов, получать деньги, оружие, помощь, популярность и, наконец, поддержку со стороны других террористических организаций таких, как “Боко Харам” и другие североафриканские и арабо-суннитские группировки?»
Это крупное исследование было начато в июне 2014 года — за несколько дней до провозглашения халифата в мечети Мосула. А результаты исследования были подведены в декабре 2014 и собраны во внушительном досье из 214 страниц, которое Пентагон охотно обнародовал. В этом докладе из 214 страниц каждая группа экспертов изложила свой анализ конкретных аспектов проблемы, в итоге получился рентгеновский снимок новой мировой угрозы. Этот документ оказался пророческим, так как в нем была предсказана схема развития событий, которые заставили джихадистов совершить атаки в Париже и навести ужас на Бельгию. Это свидетельствует о том, что Запад неспособен решать проблемы — через год после проведения этого исследования халифат все еще не побежден и, кажется, даже стал еще сильнее.
Идеальный шторм
Все ученые, принявшие участие в исследовании, считают, что между Сирией и Ираком сформировались условия для возникновения «идеального шторма». На этих территориях, опустошенных многолетним конфликтом и диктатурой, образовалась идеальная среда для развития зла. На уровне принятия решений возник вакуум власти, быстрое изменение арабского мира, рост информационного уровня с повсеместным доступом к новостям при помощи интернета, гражданская война и экономический кризис, способствующие обнищанию этих и соседних государств, рост численности населения — все это привело к увеличению количества молодежи, не имеющей перед собой никаких перспектив.
На этой почве стали быстро расцветать семена ненависти. Но этого недостаточно, чтобы объяснить силу ИГИЛ. Существуют другие решающие факторы, в основе которых лежит баланс между террором и прельщением: «Контроль над населением основывается на страхе и принуждении, гарантии порядка и управления, отсутствии альтернативы, на сильном лидерстве и способности добиваться успехов, которые приводят к еще большим успехам».
Это двуликая сила. Она основывается на взаимодействии с местным населением на оккупированных территориях, которому после долгих лет войны все же гарантируют некую форму стабильности и безопасности, а также на поддержке суннитского населения, которое удалось завоевать при помощи «убедительных бесед». Эти беседы «навязывают чувство нравственного императива, раздувают значимость суннитских претензий, дают осознание идентичности и возможность участия в авантюрах и проявления героизма».
Три ресурса
Группа исследователей из университета Небраски проанализировала ресурсы, которые позволяют халифату господствовать на своей территории между Сирией и Ираком. Первое — это «унифицированные методы и структура управления, в которой отсутствует религиозное и этническое соперничество, приводящее к внутренним расколам». Немногие государства арабского мира могут похвастаться такой сплоченностью, ведь в основе многих из них лежит деспотизм. В некоторых государствах царит хаос, как в Ливии и Йемене, другие — на грани катастрофы, например, Ливан и Тунис.
Вторым ключевым моментом является использование передовых информационных технологий, как с технологической точки зрения — для обмена информацией, так и для повсеместного распространения своей идеологии. Наконец, ИГИЛ может рассчитывать на «признание законности его организационной деятельности в нестабильных регионах» — управление территорией, предоставление коммунальных услуг и обеспечение порядка. Заключение исследователей таково: «все эти факторы являются предпосылкой превращения ИГИЛ в реальное правительство, действующее на подконтрольных ему территориях». И это не эфемерное явление, между Сирией и Ираком действительно создается новое государство.
Именно это исследование динамики развития «Исламского государства», проведенное профессором Американского университета в Вашингтоне Шалими Вентурелли (Shalimi Venturelli), должно было подать сигнал тревоги задолго до того, как произошли массовые убийства в Тунисе и в Париже. Уже год назад было понятно, что ИГИЛ стремится «расширить полигон военных действий на другие регионы».
Все данные, собранные на местности или из информационной сети ИГИЛ, сводились к тому, что планируется наступление на другие страны. Халифат знает, как «объединять материальные и нравственные аспекты борьбы» — не только обучать и вооружать своих солдат, но главное — мотивировать их и заставить верить в победу. Кроме того, он обладает всеми необходимыми средствами, чтобы добиться успеха в современной войне — он знает, как доминировать в информационной среде, «обладая мощной стратегией, превосходящей стратегии противников», а также развивает «стойкость в противостоянии атакам и усиливает контроль над населением». Короче говоря, у него есть все необходимые качества, чтобы беспрепятственно продолжать наступление, расправляясь с каждым противником.
«Бренд» победителя
Уверенность в том, что ему удастся вдохновить свои легионы на борьбу, зиждется на нескольких основных пунктах, которые выявила команда исследователей из трех американских университетов совместно с аналитиками из военно-воздушных сил США (USAF). «Они чувствуют, что созданы для победы, потому что на то — воля Бога. Они знают, что смогут достичь ее лишь с помощью насилия. Наивысшие почести и славу (особенно в ином мире) получает тот, кто сражается. Их врагами являются сунниты, которые не следуют Корану, шииты, американцы, европейцы, евреи и все, кто выступает против их закона».
Это послание с легкостью было принято молодыми иракскими суннитами, деморализованными и не имевшими шансов на лучшее будущее. Но что привлекает все большее число боевиков-джихадистов другого типа и из других государств. «ИГИЛ удалось монополизировать эти аргументы в мире суннитского ислама, чтобы навязать нравственное превосходство над всеми, кто придерживается умеренных взглядов».
Кроме того, «сильные стороны их пропаганды позволяют в долгосрочной перспективе вербовать новых волонтеров». Однако существует возможность ослабить их, воспользовавшись проблемой, которая со временем может усилиться — это «отказ большей части мусульман от их призывов и необходимость постоянно одерживать новые победы. Несоответствие насилия принципам их веры говорят о том, что ИГИЛ как организация не сможет существовать вечно, особенно если ей будет оказано эффективное противодействие». Оно уже есть, однако авианалеты коалиции в главе с США не смогли за год ослабить власть ИГИЛ. Единственные, кто сражается с ними на земле — это курдские, иракские и сирийские пешмерга, которым удалось изгнать джихадистов из городов Кобане и Синджар. Это имело огромное символическое значение, но не стратегическое.
Эти поражения никак не отразились на международном продвижении ИГИЛ. Его маркетинг следует четкой стратегической линии. Это своеобразный бренд, пишет аналитик консалтинговой компании WBB Лаура Стекман (Laura Steckman). Он основан на средневековой арабской истории и узком толковании Корана. Его инструмент — это онлайн-журнал Дабик (Dabiq), который «преподносит идею правительства, созданного для поддержки суннитов и покорения всех остальных народов».
«Этот образ не влияет на западное общественное мнение, однако имеет огромный эффект для достижения поставленной цели. Статьи и фотографии описывают преимущества, которые обещает ИГИЛ, и направляют послание мусульманам — суннитам: “мы заботимся о наших гражданах и удовлетворяем потребность в благополучии у исламского населения”. Все это лишь немногие методы, которые использует ИГИЛ для создания своего бренда». Европа заметила Дабик только сейчас, перечитывая интервью, напечатанное в феврале прошлого года, в котором организатор терактов в Париже, Абдельхамид Абауд, рассказывал о своих планах и хвастался тем, что, «благодаря Аллаху», ему удалось одурачить бельгийскую полицию. Другое обращение, распространявшееся среди джихадистов, призывало к уверенности в финальной победе. Оно также было проигнорировано западной разведкой.
Обаяние джихада
Сравнительная психологическая характеристика двух ключевых фигур джихадистской галактики — самопровозглашенного халифа аль-Багдади и нынешнего лидера «Аль-Каиды» аз-Завахири — была изучена офицером морской пехоты Джейсоном Спиталеттой (Jason Spitaletta) в сотрудничестве с Университетом Джона Хопинса (John Hopkins University). «Безусловно, первый из них является более харизматичной личностью, однако “Исламское государство” не живет культом личности, и поэтому его структура не так уязвима». Недостаточно избавиться от главы организации, чтобы загнать ее в кризис. Оба лидера конфликтуют между собой, в том числе на доктринальном уровне. Изучение речей аль-Багдади показало, что он уважительно относится к аз-Завахири, однако не занижает свое собственное положение. Он считает себя преемником Абу Мусаба аз-Заркави — эмира иракской ячейки «Аль-Каиды», убитого в 2006 году, который считается основателем ИГИЛ. «Радикализация организации усиливается не из-за привлекательности ее лидера, а благодаря агитации — ИГИЛ ориентируется на подростков, молодежь и людей среднего возраста, оно знает желания того населения, которое хочет привлечь на свою сторону».
Вступить в ряды ИГИЛ легко. Это еще одна особенность организации по сравнению с жестким отбором в такие группировки, как «Аль-Каида». Команда американских и арабских специалистов Джона Хопкинса (John Hopkins) выделила ряд особенностей, облегчающих набор новобранцев. «Для вступления в ряды организации нет особых препятствий, туда принимают добровольцев, обладающих самым различным опытом. Успех ИГИЛ вызвал эффект “снежного кома”, лавины, которая толкает многих на вступление в организацию, которая уже достигла больших побед». Не упускается из виду и «изощренный аппарат пропаганды», который использует лишь несколько ключевых положений: «плохие условия жизни суннитов в Ираке, принесение их в жертву, ненависть к шиитам, предложение альтернативы хаосу». Эти аргументы, как показал опрос исследовательского центра Homeland Security, проведенный среди мусульман, живущих в США, были слабо восприняты за границей, где больше ощущается необходимость бороться с диктатурой Башара Асада, что не способствует вступлению в халифат. Иностранных бойцов заставляет участвовать в сражениях в основном личная психологическая мотивация, а иракскую молодежь и жителей соседних стран в организацию толкает соперничество между религиозными группами.
Зло в интернете
Все это подтверждает работа профессора Джоселин Цезари (Jocelyne Cesari), которая занимается изучением этих вопросов в университетах Гарвард и Беркли. Ее исследование показывает, что «военных, которых заманили в ряды организации из Европы и Америки, подтолкнул к этому недостаток интегрированности мусульман — непризнание ислама в качестве легитимного компонента западных демократий сделал их более уязвимыми перед лозунгами ИГИЛ». При этом в арабских странах и в остальном мусульманском мире присоединение к халифату связывается с салафистскими ценностями, которые поддерживают единство верующих относительно национальной, культурной и этнической принадлежности. Ислам стоит выше правительства — любому институту власти, основанному не на Коране, грозит уничтожение. Без этой фундаменталистской основы, которая уже превратилась в «глобальный феномен» даже в интернете, джихадистской пропаганде не удалось бы укорениться.
Не следует думать, что послание ИГИЛ достигает бесчисленной аудитории. Подразделение Техасского университета изучило арабоязычную область Твиттера и пришло к заключению, что «поддержка ИГИЛ здесь невелика, впрочем, так же как и поддержка политики и вмешательства западных стран в этом регионе». Однако в этой среде сторонники черных флагов действуют более умело, чем американские и европейские агенты. «Несмотря на то, что они изолированы от основных мейнстримов “Твиттера”, они умеют использовать события в своих интересах. Они предлагают пользователям социальных сетях единый подход — жестокость в отношении врагов и великодушие по отношению к верным». Одним словом, их мало, но им удается одерживать верх над своими соперниками даже в интернете.
Анна Спекхард (Anne Speckhard) из Джорджтаунского университета считает, что они создали некий мем — образ, который автоматически, по принципу подражания, распространяется в сети. Они сделали это «возрождая и воссоздавая идеологию терроризма в мощном социальном меме, он стал вирусным и распространяет эту заразу по всему миру». Для того чтобы обезвредить его, по словам Стива Кормоу (Steve Cormau) из Аризонского университета, необходимо лишить романтики повествования халифата, разрушить образ идеального общества, сделав упор на детали, которые обличают негативные аспекты и несоответствие их жестокости истинному благородству мусульманских ценностей. Это задача для культурной гвардии, которая сумеет подорвать силу их посланий. Однако никто пока не пробовал пойти в этом направлении.
Существует одна проблема среди ряда других нерешенных проблем. Ее выявили два сотрудника ФБР. По их словам, вооруженные силы не делятся информацией, которую они получают в Сирии и Ираке, с национальной полицией. Конечно, у этих организаций — разные цели и правила, но без обмена данными невозможно ни противостоять вербовке террористов в западных странах, ни разработать эффективную стратегию против распространения идеологии джихада. Даже по этому вопросу год спустя не было предпринято никаких действий. Ни в США, где генералы раздули значимость своих достижений в Ираке, чтобы отличиться перед Белым Домом. Ни в Европе, где даже не могут наладить сотрудничество между полицией соседствующих стран — Франции и Бельгии.
Машина войны
Исследователи из Оксфорда объяснили процесс, согласно которому новобранцы ИГИЛ превращаются в настоящую машину войны. Это типичный механизм, свойственный всем вооруженным силам — «они становятся братьями по оружию, этот товарищеский дух, характерный для групп подобных семье, играет решающую роль для поддержания их боевого настроя».
В одноименном сериале Стивена Спилберга и Тома Хэнкса — «Братья по оружию» — звучала цитата Генриха V из пьесы Шекспира: «Отныне и до скончания веков с ним сохранится память и о нас — о нас, о горсточке счастливцев, братьев. Тот, кто сегодня кровь со мной прольет, мне станет братом».
ИГИЛ не изобретает ничего нового. «Слияние личностей дает чувство непобедимости и особенной судьбы, которое толкает людей вперед и побуждает добровольно идти на жертвы, сражения и смерть».
Однако даже в этом случае халифат добился большего. Потому что «священная цель» наподобие цемента скрепляет небольшие группы в крупные военные объединения. «Безусловная преданность своим товарищам и священной цели, какой бы отвратительной она не казалась, позволяет революционным формированиям часто побеждать более сильных противников, которые сражаются ради обычного вознаграждения — ради денег или продвижения по службе». Именно это произошло во время столкновения между «Исламским государством» и иракской национальной армией, когда последняя бежала из Мосула, даже не попытавшись применить колоссальный арсенал — танки и пушки, полученные из США.
Щупальца в арабском мире
Не стоит думать, что ИГИЛ — это замкнутая организация. Именно этим она и отличается от многих других террористических групп. Она пускает свои щупальца повсюду, с большим прагматизмом плетя свою паутину на всем Ближнем Востоке.
Филипп Поттер (Philip Potter) из Виргинского университета воспроизвел «систему связей, которая во многом позволила ИГИЛ достичь нынешней мощи. В частности, эти связи позволили террористам получить людей и оружие, без которых дальнейшее развитие организации было бы невозможно.
Эта сеть изменчива — одни каналы открываются, другие закрываются. В целом, было пройдено три этапа эволюции, в ходе которой партизанское движение превратилось в государственное образование: соперничество и стычки с другими джихадистскими группировками и племенными группами в 2012 — 2013 годах; завоевание превосходства в 2013 — 2014 годах; примирение многочисленных соперников под флагом ИГИЛ в 2014 году и позднее. «Сегодня внешнее давление ставит под угрозу сотрудничество между ИГИЛ и его союзниками», но в то же время, отсутствие угроз внутри джихадистского движения толкает все большее и большее число группировок ориентироваться на ИГИЛ. Аль-Багдади поляризует конфликт, собирая на своей стороне всех экстремистов и избавляясь от каждого соперника.
Природа хитросплетенных отношений ИГИЛ также была изучена двумя офицерами академии морской пехоты — майорами Крегом Джоргисом (Craig Giorgis) и Деном Майерсом (Dan Myers). Они в основном сосредоточили свое внимание на системе отношений ИГИЛ с контрабандистами, торговцами и религиозными группами, что в период хаоса в Сирии и Ираке позволило им сформировать два типа связей. Есть те, кто оказывают им активную поддержку, следуя убеждениям. И те, кто создают временные союзы ради удобства.
Высокий уровень насилия является основополагающим фактором, на котором держится эта сеть. «Ключевой элемент — это руководство, которое сумело объединить тактические успехи и стратегические результаты. Другими словами, ИГИЛ понимает природу войны, имеет видение ситуации, которое совершенствует быстрее, чем его враги успевают дать ответ». Таким образом, ему удается обеспечить себе помощников во всех областях, даже среди торговцев, которые в поисках прибыли покупают нефть, добытую на его территориях, продают оружие и используют порто-франко Ракки для контрабанды. ИГИЛ знает, как терроризировать диссидентов, сокрушая любую оппозицию. Используя деньги и веру, ИГИЛ проникает в казармы своих врагов, будь то армия Дамаска или вооруженные силы Багдада.
Два главных союзника
Разведка армии США выявила выгодные связи ИГИЛ с двумя основными союзниками: иракскими суннитскими племенами и баасистами времен Саддама Хусейна. Без них ИГИЛ не удалось бы ни управлять территориями, ни приводить в действие машину войны. Оба эти союзника далеки от идеологии ИГИЛ. Большинство племен придерживаются умеренных взглядов, а баасисты вообще имеют социалистические корни, однако их объединяет стремление к борьбе с правительством Багдада, которое является воплощением шиитского большинства Ирака и причиной гонений на них.
Это два краеугольных камня, значение которых США долгое время недооценивали. Со времен падения режима Саддама американские генералы посмеивались над эффективностью созданных им структур, отстраняя их от управления страной и тем самым толкая в руки джихадистов. Что касается роли племен и семей, которые веками жили на этих землях, то отношения с ними складывались очень непоследовательно: вначале США их игнорировали, затем сделали их своей опорой в борьбе против «Аль-Каиды», а затем бросили на расправу фундаменталистам. Снова завоевать их доверие оказалось очень непросто. Тем временем ИГИЛ удалось с помощью предоставления должностей и финансирования вознаградить лидеров племен и баасистов и ввести их в администрацию нового государства.
Что делать? Аналитики из Армии США, похоже, исключают возможность прямых действий со стороны Запада для уничтожения этих союзов. Это полностью иракский вопрос. По их словам, чтобы разорвать эти связи, необходимы одновременно правильные действия со стороны иракских властей и ошибки в политике халифата. Но никаких изменений на данный момент не наблюдается.
В прошлом году под давлением США был устранен иракский премьер Аль-Малики. Он был шиитом и устраивал жестокие гонения на суннитов. Однако его последователь до сих пор не сделал ничего, чтобы вернуть утраченные земли. Что касается остальной части Ближнего Востока, даже военные аналитики считают, что большая часть населения не на стороне «Исламского государства», даже если учитывать, что во многих странах есть те, кто выражает симпатии ИГИЛ.
«В итоге складываются благоприятные условия для беспрепятственной вербовки в ряды ИГИЛ и поддержки черных флагов. Поэтому правительства стран региона (а также США) должны отдавать себе отчет в том, что действия, направленные против ИГИЛ, потенциально могут вызвать внутренние разногласия с частью населения». Пентагон дает четкое предупреждение: любое военное вмешательство со стороны других государств может принести больше вреда, чем пользы, потому что может способствовать более глубокому проникновению черных флагов ИГИЛ в другие арабские страны.
Как их остановить
Четверо преподавателей из Южно-Калифорнийского университета опросили 59 международных экспертов и изучили документацию ИГИЛ, чтобы определить цели «Исламского государства». Их сформулировали в четырех простых и с виду банальных пунктах. План заключается в том, чтобы создать халифат на территории Ирака и всего Востока. А затем установить контроль над этими регионами и управлять ими. А также распространить законы ислама на всех континентах. Чтобы восстановить, наконец, мощь и величие суннитского ислама. Этот план, по сути, не знает границ.
При этом возможности противостояния ИГИЛ сильно ограничены. В исследовании не рассматриваются военные факторы, а только противостояние «невидимой силе» халифата, благодаря которой живет ИГИЛ. Выводы исследования оказались неприятными. Предполагается, что для борьбы с ИГИЛ необходимо сделать ставку на другие суннитские арабские государства, такие, как Египет, Иордания, Саудовская Аравия и страны Персидского залива, однако, они, похоже, на данный момент не готовы активно включаться в эту борьбу.
«Правительства арабских суннитских стран воспринимают ИГИЛ как религиозную силу, которая противодействует влиянию шиитов и иранцев. До тех пор, пока халифат не будет признан угрозой их внутренней стабильности, у них не будет особых стимулов противостоять «Исламскому государству». Значит, мобилизовать арабов на борьбу с ИГИЛ — это невыполнимая задача? Это не было сказано. «В арабских суннитских государствах есть доля активного и влиятельного населения, выступающая против планов ИГИЛ свергнуть правительства их стран. Лидеры “Исламского государства” провели очень тонкую границу между демонстрацией угрозы, которую они представляют для внутренней безопасности этих стран, и сохранением к себе симпатии со стороны населения и кредиторов из этих стран». Задача заключается в том, чтобы стимулировать осознание опасности в арабских столицах и, как минимум, заставить почувствовать угрозу в приближении черных флагов ИГИЛ. В настоящее время только правительства Египта, Иордании и Ливана, которые чувствуют, что находятся на передовом рубеже, ведут реальную борьбу против ИГИЛ. Остальные ограничиваются минимальными усилиями — лишь для того, чтобы не сердить западные страны.
Подорвать поддержку
Есть и другое направление, по которому можно предпринять шаги: подорвать поддержку со стороны лидеров суннитских племен на тех территориях, где господствует ИГИЛ. Но это не так-то просто. «Психология запугивания, аура победы и прагматичный политический расчет усиливают поддержку иракских элит и способность ИГИЛ осуществлять контроль над территориями и их населением». Это правда, что «соучастие и поддержка верхушки суннитских племен основываются скорее на материальных факторах, нежели на согласии людей с философией ИГИЛ, поддержка возникает из-за страха и глубоких психологических причин, таких как обида за положение суннитов».
Внимание! В исследовании подчеркивается, что военный успех важен для ИГИЛ, но он не является необходимым, чтобы сохранить поддержку населения. Конечно, «победы на полях сражений и восприятие халифата как защитника суннитов от Запада, от шиитов и правительственных угнетателей — это взаимосвязанные элементы, которые, однако, имеют разные первопричины». Поэтому отступление не было бы смертельным для ИГИЛ. Тем не менее, оно могло бы нанести сильный удар по его власти, разрушив некоторые опорные точки. Потому что «возможность контролировать население и сохранять поддержку элиты основана на уверенности в том, что ИГИЛ и в будущем останется у власти».
Военная победа над ИГИЛ может вызвать трещину в представлении о нем, как о защитнике суннитов. К этому можно добавить то, что в Италии назвали бы «операцией раздора» — спровоцировать соперничество среди племенных вождей, «убедив их в том, что за поддержку халифата они получили разное вознаграждение. На многих территориях потеря поддержки руководящих элит может негативно сказаться на лояльности населения».
И наконец, существует обоюдоострое оружие — это религиозная мотивация. Действительно, «жестокая тактика и философия мешают ему получить поддержку суннитской общины» в большинстве стран арабского мира. Но «жестокое толкование законов Корана делает его уязвимым лишь временно». Согласно исследованию, борьба с ИГИЛ только на основе религиозной легитимности не сможет лишить его силы. Однако это поможет сократить число тех, кто солидарен с его принципами.
Это исследование показывает, насколько непростая сложилась ситуация. Для нее не существует простого решения — недостаточно одних бомбардировок, и даже поражение армии ИГИЛ может не решить проблему. Его сила — в одной идее, корни его успеха лежат в ошибках Запада. В этом и есть его невидимая сила. Для борьбы с которой необходимо предпринимать согласованные действия в политической, экономической и военной сфере, в долгосрочном плане и за большие деньги. Но никто пока не принял этот вызов.
