Если год 2016 был для Европейского Союза сложным, год 2017 может быть полон неожиданностей. Снаружи ЕС в тисках между президентами Дональдом Трампом в США, Владимиром Путиным в России и Реджепом Тайипом Эрдоганом в Турции, весьма странной тройкой. Как снаружи, так и внутри ЕС приходится тратить существенные силы на переговоры, связанные с выходом Великобритании. Внутри ЕС предстоят решающие выборы в Нидерландах, Франции и Германии, а, возможно, и в Италии, в то время как надоедливые правительства в восточноевропейских странах-членах все время настаивают на солидарности.
В политологах недостатка нет, многие из них авторитетные, они предсказывают крах евро-сотрудничества и всего ЕС. Но ЕС и раньше пережил немало кризисов. И как доходил до дела, то оказывалось, что силу ЕС часто недооценивают.
Насколько неуклюжим или сильным будет Трамп во внешней политике, не знает никто, включая самого Трампа. Но несмотря ни на что он должен приспосабливаться к сильным политическим институтам в США. США нельзя управлять как частной компанией.
В отличие от Трампа, лидеры ЕС уж точно не являются политиками-любителями. Они знакомы и с Путиным, и с Эрдоганом, хорошо знают, насколько опасны они могут быть, но им также известны и слабые стороны двух лидеров. Трамп, Путин и Эрдоган, напротив, являются сложным уравнением со слишком большим количеством неизвестных в политической математике.
Хотя всем троим, впрочем, следует остерегаться самой сильной экономической сверхдержавы мира. Экономически и Путин, и Эрдоган — мальчишки, в то время как Трамп носится с мыслью о торговой войне с Китаем.
Многие считают, что ЕС следует, а многие думают, что ЕС станет занимать жесткую позицию на переговорах с британцами о выходе из ЕС, чтобы отпугнуть другие страны от игры с мыслью о выходе, если британцам удастся заключить «слишком хороший» договор с ЕС. Но для ЕС важно, скорее, продемонстрировать во время переговоров преимущества членства в ЕС для жителей всей Европы. Лидеры ЕС и их переговорщики собираются бороться за максимально выгодное соглашение для ЕС; они едва ли думают о том, как бы наказать британцев, которые, по их мнению, уже сами себе навредили. Тут важно подчеркнуть следующее: ЕС — это сотрудничество, которое обязывает, тут нельзя выбирать преимущества и отвергать обязанности.
До тех пор, пока премьер-министр Тереза Мэй в конце марта не воспользуется параграфом 50 Лиссабонского договора об одностороннем выходе, который, кстати, написан британским дипломатом, Мэй будет держать остальных лидеров ЕС в напряжении. Но как только этот государственно-правовой жребий будет брошен, другие лидеры ЕС смогут отыграться. Тогда у Мэй будет только два года для того, чтобы провести самые масштабные в истории переговоры о разводе. Все британские попытки провести предварительные переговоры «под столом» отвергнуты. Посол ЕС от Великобритании подал в отставку в знак протеста против того, что к его предостережениям не прислушались. Он считает, что на заключение торгового договора с ЕС Великобритании может понадобиться десять лет.
Британцы надеются получить свободный доступ к рынку ЕС и одновременно с этим отказать ЕС в свободном доступе на островное государство. Но в таком случае их лучшие друзья из Восточной Европы скажут твердое нет. Так же поступят и страны ЕС на западе, в том числе и потому, что это противоречит четырем основным свободам в ЕС. И тогда не поможет и заманивание с помощью британского торгового дефицита по отношению к ЕС, хотя министр иностранных дел Борис Джонсон попытался применить этот прием в Италии, когда предостерегал от падения продаж «просекко». Министр иностранных дел Италии ответил: «Я потеряю рынок в одной стране, а вы — в 27».
Путин угрожает восточным границам ЕС. Трамп угрожает солидарности в НАТО. Выход Великобритании ослабляет ЕС. Эрдоган угрожает открыть шлюзы для потока беженцев, что вновь вызовет разногласия в ЕС. Но Путин, Трамп и выход Великобритании привели к росту единства в ЕС. Надоедливые правительства в Восточной Европе — это касается как правового государства, так и вопроса о беженцах, поняли, где следует искать надежных друзей. В военном отношении им больше нравились США. Они предпочитали менее обязательный ЕС по британскому варианту: с возможностью выбирать и отвергать зануд, которые хотели иметь все более тесный союз с правами и обязанностями. Но, неуверенные в Трампе и обиженные на Мэй, которая угрожает их гражданам в Великобритании, они хотят иметь защиту от Путина и гарантированное свободное перемещение через государственные границы. Тут дело становится серьезным.
Серьезным становится и другое: когда избиратели в Нидерландах, Франции и Германии должны будут оценивать мощь враждебных по отношению к ЕС сил в своих странах. Это год гнева. Противники ЕС едва ли смогут образовать правительства хотя бы в одной их упомянутых выше стран, но они смогут создать трудности для проведения политики правительств в своих странах. А тут еще и Италия, где может появиться необходимость в проведении досрочных выборов, где банки переживают кризис и где государственный долг опасно высок.
Если экономика Италии, третья по величине в ЕС, будет в опасности, то Греция, где порядок все еще не наведен, покажется просто семечками.
В Испании наконец-то есть правительство, хотя и меньшинства, экономика переживает рост, но вопрос о независимости для провинции Каталония не решен. Это может перекинуться и на Шотландию, которая, как и Каталония, стремится расстаться со своей родиной и войти в ЕС.
Год может быть непростым, но, учитывая многообразие ЕС, едва ли можно предположить, что плохо будет везде и всюду.
