Бывший глава ЮКОСа и самый знаменитый заключенный России сидит за решеткой с 2003 года. Некогда Ходорковский был самым богатым человеком страны, однако затем он стал жертвой политизированного судебного процесса по обвинению в хищении нефти. Сейчас он находится в колонии в карельской Сегеже, откуда и прислал ответы на вопросы Les Echos по случаю визита в Россию президента Франции.
Les Echos: Франсуа Олланд прибыл с визитом в Москву в сопровождении многих французских бизнесменов. Франция намеревается подписать как можно больше соглашений с Россией в рамках того, что в Париже называют «экономической дипломатией». Считаете ли вы, что это хороший способ укрепления франко-российских отношений?
Михаил Ходорковский: «Экономическая дипломатия», о которой вы говорите, как мне кажется, представляет собой всего лишь иное название хорошо известной и традиционной «реальной политики». Расширение деловых отношений двух стран — это прекрасная вещь, когда она становится основой для равноправного диалога, который вписывается в рамки более глобальных политических отношений. Без «политической дипломатии» «экономическая дипломатия» не имеет особого смысла. Западным странам нужно понять, что когда они имеют дело с современной Россией, речь идет не только о том, чтобы продать больше машин, построить больше дорог или купить больше нефти и газа. Существуют вопросы политического, морального и юридического порядка. Франция — это «страна прав человека», как недавно выразился министр иностранных дел Лоран Фабиус (Laurent Fabius). И когда лидер «страны прав человека» отправляется в путинскую Россию, ему необходимо сказать определенные вещи. Как можно в долгосрочной перспективе установить справедливые и взаимовыгодные отношения со страной, которая не является правовым государством, где нет независимого правосудия, коррупция достигла исторически рекордного уровня и не существует никаких гарантий прав собственности?
Читайте также: Ходорковский и Лебедев выйдут на свободу в 2014 году
— Считаете ли вы разумным шагом поддержку Францией проекта «Южный поток» при том, что Европа намеревается сделать выбор в пользу Nabucco?
— Европейские потребители сегодня серьезно обеспокоены вопросом диверсификации источников энергоносителей. Таким образом, Франция поддерживает «Южный поток», несмотря на присущие ему риски, тогда как поставки сжиженного природного газа в рамках Nabucco выглядят более привлекательными.
— Можно ли назвать сделку ТНК-ВР и Роснефти крупнейшей национализацией в России за последние десять лет?
— Крупнейшей «национализацией» скорее стала передача Роснефти ЮКОСа, который выпускал 80 миллионов тонн нефти в год! Сейчас же пришла очередь ТНК-ВР.
— У Газпрома возникли сложности с разработкой Штокмановского месторождения, в котором принимает участие компания Total. Как вы думаете, доведут ли когда-нибудь до конца этот крупный проект?
— С коммерческой точки зрения этот проект совершенно не является приоритетным для Газпрома. Мне кажется, что в отсутствие политического решения, его так и не реализуют. Если же такое решение все же будет принято, то уж точно не по коммерческим причинам.
Также по теме: Путин раскритиковал США за ситуацию с правами человека
— Французские предприятия принимают активное участие в работах по подготовке зимней Олимпиады в Сочи. Считаете ли вы, что это хорошая возможность для Франции?
— Зимние Олимпийские игры в Сочи представляют собой прекрасную возможность для пропаганды нашего авторитарного режима. Если французским предприятиям удастся заработать там деньги, замечательно. Тем не менее, им нельзя забывать, что коррупция и соблюдение экологических норм находятся здесь вовсе не на том же уровне, что в Западной Европе. Россияне и французы вправе ждать, что ваши предприятия подадут пример и будут использовать лучшие методы, а не принесут худшие. Олимпийские игры используются странами-организаторами, чтобы показать собственное развитие и выдающиеся качества. Будем надеяться, что Олимпиада в Сочи не станет очередным пропагандистским шагом и позволит местному населению добиться улучшения качества жизни.
— Скоро будет десять лет с тех пор, как вас лишили свободы. Не опасаетесь ли вы третьего судебного процесса с приближением окончания вашего срока (октябрь 2014 года)?
— Уже почти десять лет моя жизнь — это каждодневная борьба. Если то, о чем вы говорите, действительно случится, я буду делать то, что делал с самого начала: бороться.
— После массовых акций протеста в Москве осенью прошлого года либералы надеялись, что Путин понял сигнал. Не кажется ли вам, что нынешние события (все более частые аресты оппозиционеров, новые законы против некоммерческих организаций, судебный произвол) положили конец их надеждам?
Читайте также: Бизнес-омбудсен предлагает амнистировать Ходорковского, чтобы привлечь инвестиции
— Эти надежды были необоснованными. Страной вот уже 12 лет управляют одни и те же люди. Молодое поколение постепенно взрослеет, люди начинают пробуждаться, поэтому ситуация становится все хуже. Это пугает Кремль, который действует привычным для него способом, то есть - закручивает гайки. Если кто-то и правда думал, что Путин поведет себя иначе, он — просто наивный мечтатель. Но я сомневаюсь, что такая жесткая структура может быть устойчивой и эффективной. Наши традиции не похожи на китайские. У нас работа в атмосфере репрессий не ведет к высоким показателям роста, а только разжигает гнев. Для нас, россиян, важнее всего, чтобы неизбежное крушение авторитарного режима произошло без катастрофы, и чтобы в конечном итоге мы получили современную демократию, а не новый авторитаризм. Поэтому все больше и больше недовольных вливаются в ряды оппозиции. Пусть даже пока она еще ощущает себя неуверенно.
— Российской оппозиции нужен безусловный лидер. Когда вы окажетесь на свободе, сможете ли вы стать лидером, который предложит альтернативу путинскому режиму?
— В оппозиции есть новые лидеры, однако им нужно повысить организационную эффективность. Я сижу в тюрьме почти десять лет и вынужден каждый день вести собственную личную борьбу.
