И почему ситуация может еще больше ухудшиться

Сообщения из Милана о состоявшейся в пятницу долгожданной встрече между российским президентом Владимиром Путиным и президентом Украины Петром Порошенко указывают на то, что большого прогресса в урегулировании длящегося почти год украинского кризиса достигнуто не было. И это неудивительно, если принять во внимание более обширные политические ветры, дующие сегодня в Европе.

Для начала Порошенко во всех отношениях и с треском проиграл военное сражение за Донбасс. По данным опросов, его блок идет впереди в преддверии запланированных на воскресенье парламентских выборов, но Порошенко сталкивается со множеством проблем, не последнее место среди которых занимает развал экономики (по некоторым оценкам, украинская экономика в этом году даст усадку в 10%) и зарождающаяся негативная популистская реакция на то, как правительство действует в условиях кризиса.

Поэтому то, что мы увидели в Милане, более или менее является повтором предыдущей встречи Путина/Порошенко, которая состоялась в Минске 26 августа, ибо на сей раз применима та же самая логика. Как я писал тогда, Путин всегда будет занимать более сильные позиции на переговорах с Украиной - независимо от того, грозят ли ему санкции или громкий хор международного осуждения. Но приближается ноябрь, и его позиции становятся еще сильнее, поскольку кризис из военной конфронтации между Россией и Украиной начинает превращаться в конфронтацию между Украиной и Европой из-за поставок российского газа. Украина является транзитной территорией для перекачки 50% предназначенного для ЕС природного газа. И воспоминания о том, как она откачивала для своих нужд газ, предназначенный для юго-восточной Европы, вынудив Россию отключить поставки в январе 2006-го и в январе 2009 годов, все еще свежи в умах европейских руководителей.

Недавнее принятие Радой закона о люстрации, получившие широкую огласку акты насилия против действующих депутатов методами «мусорной люстрации», возрождение символов нацистской эпохи и включение крайне правых элементов в «Народный фронт» премьер-министра Арсения Яценюка — все это снижает шансы на политическое спокойствие как на Украине, так и в Восточной Европе, где воспоминания о сотрудничестве украинцев с нацистами против поляков и евреев - гораздо более свежие и болезненные, чем в США.

Уже появились первые признаки напряженности между Украиной и ее самой активной сторонницей в Европе - Польшей. Из-за войны на востоке Украина, обычно экспортирующая уголь, в преддверии приближающейся зимы будет вынуждена импортировать от трех до четырех миллионов тонн угля. Несмотря на войну, Украина продолжает импортировать в больших количествах российский уголь, а к польскому углю Киев проявляет интерес лишь тогда, «когда он бесплатный», говорит министр экономики Польши. Между тем, спор из-за запрета Киева на поставки польского мяса, введенного якобы из-за нарушений санитарных норм, продолжает усиливать напряженность между двумя странами. Улучшению двусторонних отношений не способствуют и народные демонстрации в Киеве, участники которых призывают к реабилитации Украинской повстанческой армии, которая принимала участие в массовых расстрелах многих тысяч поляков. Американские ученые мужи в большинстве своем усердно стараются не упоминать тот факт, что такие фигуры военного времени, как Степан Бандера, по-прежнему вызывают симпатии у народа на западе Украины. Но в данном случае будет нелишне вспомнить отрывок из книги Халика Кочанского (Halik Kochanski) по истории поляков во Второй мировой войне:

«Немцы также пользовались вероломством украинцев по отношению к полякам и в больших количествах набирали их в свои вспомогательные подразделения, а также в батальоны “Роланд” и “Нахтигаль”. Они стали самыми старательными помощниками немцев, получали форму, проходили подготовку, а затем приступали к выполнению своей главной задачи: истреблению евреев...»

Кроме того, в американской прессе мало внимания уделяется тому, какие последствия для регионального кризиса будут иметь недавние кадровые изменения в канцелярии польского премьер-министра и в Министерстве иностранных дел. В прошлом месяце премьер-министр Дональд Туск (Donald Tusk) занял высший пост в Евросоюзе. Его сменила Ева Копач (Ewa Kopacz), которая, не теряя времени, дистанцировалась от активной (и откровенно русофобской) внешней политики министра иностранных дел Радека Сикорского (Radek Sikorski). Но нет сомнений в том, что взгляды Сикорского будут и впредь достигать обширной аудитории здесь, в Вашингтоне, благодаря все более оригинальным и фантастическим размышлениям его жены на страницах Washington Post.

Еще одно событие, которое может сыграть на руку Путину, это недавняя смена политического руководства НАТО. Самодовольного экс-премьера Дании и энтузиаста иракской войны Андерса Фога Расмуссена Anders Fogh Rasmussen) сменил бывший премьер-министр Норвегии Йенс Столтенберг (Jens Stoltenberg). В отличие от Расмуссена (а он очень редкий вид — евро-неокон), новый генеральный секретарь обладает репутацией человека, стремящегося к консенсусу. Говорят, что он в хороших отношениях с Путиным, который как-то сказал о Столтенберге: «У нас очень хорошие, в том числе - личные, отношения».

С учетом всего вышесказанного, у Путина нет особой мотивации для содействия в разрешении этого кризиса. Нам не следует ждать серьезных усилий по урегулированию длящегося почти год украинского кризиса до окончания зимы в Восточной Европе, которая может оказаться очень холодной. А к тому времени политический баланс в Европе может еще больше склониться в сторону Путина.

Джеймс Карден — пишущий редактор The National Interest.