Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на
Нападение с применением кислоты в Большом театре: Времена тоталитарного театра прошли

Три года назад мир потрясло нападение на художественного руководителя балета Большого театра. Владимир Урин, новый генеральный директор театра, рассказывает о коррупции, а также о своей попытке умиротворить самую известную балетную труппу в мире.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
Владимир Урин: «При вступлении в должность я дал понять, что не потерплю кумовства или коррупции. Можете мне поверить, у меня в театре не будет работать ни один человек, который использует свою власть, чтобы между делом подзаработать. Ключевой фактор — талант и мастерство, а не связи. Прозрачное, не подверженное внешнему влиянию распределение ролей — моя главная задача».

Spiegel Online: После нападения с применением кислоты, совершенного на руководителя балетной труппы Сергея Филина, в мировых СМИ появились многочисленные негативные публикации о Большом театре. Что Вы делаете для того, чтобы умиротворить театр?

Владимир Урин: При вступлении в должность я дал понять, что не потерплю кумовства или коррупции. Можете мне поверить, у меня в театре не будет работать ни один человек, который использует свою власть для того, чтобы между делом подзаработать. Ключевым фактором должны быть талант и мастерство, а не связи. Я пытаюсь создать соответствующую атмосферу и структуры. Прозрачное, не подверженное внешнему влиянию распределение ролей — в этом я вижу свою главную задачу.

— Как Вы реагируете в случае, если политики, олигархи или чиновники министерства культуры снимают трубку, чтобы попросить Вас «продвинуть» какую-нибудь балерину?

— Я действительно ожидал, что на меня будет оказано такого рода давление. Но до сих пор ни одного звонка не поступило. Возможно, потому, что у меня репутация человека, который не поддается влиянию.

— Вас позвали в Большой в качестве кризис-менеджера, чтобы очистить Авгиевы конюшни?

— Я себя таким не считаю. Кроме того, слава Большого в мире искусства была и остается огромной. Мы живем в XXI веке. Времена тоталитарного театра, в котором директор решал все, остались в прошлом. Только командная работа позволяет сегодня добиться больших успехов.

— То есть Вы не диктатор?

— Я принимаю решения в диалоге с нашей командой, а не в одиночестве, сидя в маленькой комнатке. Я разговариваю с музыкальным руководителем, балетмейстером, с главным дирижером. Но когда решение принято, тогда я — диктатор.


— На протяжении нескольких лет в Большом театре идут бурные споры между традиционалистами и реформаторами. Вы модернизатор?

— В любом случае, я придерживаюсь мнения, что в нашем репертуаре — как в балете, так и в опере — должны быть отражены современная эстетика и жизнь. В среду у нас выступит труппа Гамбургской государственной оперы с новой постановкой хореографа Джона Ноймайера (John Neumeier) «Пер Гюнт». Театр — не музей, а живой механизм.


— То есть больше никакого «Лебединого озера»?

— Нет, нет. Конечно, мы считаем себя хранителями великого наследия русского классического балета и русской оперы. Большому театру необходимы и новые тенденции, и традиции. Причем прошли времена, когда танцоры отказывались работать с современными хореографами.

— Дух времени в России консервативен. Политика сейчас пытается настаивать на традиционном репертуаре?

— Нет, вообще нет. Впрочем, мы чувствуем поляризацию нашего общества и международную напряженность. Имеет место и давление со стороны религиозных организаций.

— Вы имеете в виду православную церковь, которая в сибирском городе-миллионнике Новосибирске добилась того, чтобы министр культуры сместил директора.

— Это пример. Раньше такого не было. Тем более важно сохранить внутреннее спокойствие. Мы выбираем тот репертуар, который мы считаем нужным, и работаем с артистами и режиссерами, которых мы считаем исключительно талантливыми. Даже если кто-то нас отговаривает.

— Как Вы справляетесь с капризами примадонн? Прима-балерина Светлана Захарова уехала пару лет назад: ее разгневало то, что она не получила главную роль в балете «Евгений Онегин»?

— Решающий момент в таких ситуациях — это прямой разговор, правильный тон. Захарова — звезда мирового уровня, и она заслуживала того, чтобы к ней по-другому отнеслись. Жаль, что тогда не нашлось никого, кто посидел бы с ней в спокойной обстановке и поговорил.