БЕРЛИН / ПАРИЖ — Недавно Франсуа Олланд посетил ежегодную сельскохозяйственную ярмарку в Париже.
Крестьяне имеют особый статус во Франции, поскольку еда здесь важнее религии, денег, а нередко и секса. И в последние годы, когда президентом страны был социалист Олланд, этим неоднократно пользовались. Фермеры не единожды заводили свои трактора, чтобы ехать в Париж, блокировать движение и требовать большей поддержки. И они ее получали.
Тем не менее, во время посещения ярмарки между президентами и разочарованными фермерами несколько раз вспыхивали не особо доброжелательные дискуссии.
ФАКТЫ
Выборы во Франции
• Социалист Франсуа Олланд был избран во втором туре президентских выборов в 2012 году, набрав 51,64 % голосов.
• В декабре 2016 года он объявил, что не станет вновь выставлять свою кандидатуру на следующих президентских выборах.
• В ходе первого тура президентских выборов 2017 года Социалистическая партия набрала менее 7% голосов. Бывший министр экономики Олланда, беспартийный политик-центрист Эммануэль Макрон, напротив, победил в этом туре, получив 24% голосов.
• Второй тур состоится в воскресенье, 7 мая. Если верить данным опросов общественного мнения, Макрон в ходе него одержит победу над своей соперницей, представителем националистических и консервативных сил Марин Ле Пен.
«Ничего не получается», — заявил один из них перед работающими телекамерами». «Они ничего для нас не сделали», — сказал другой.
Олланд вежливо ответил: «Это не так, мы вам помогаем». «Недостаточно», — возразил фермер.
«Но ведь не мы же устанавливаем цены на мировом рынке», — пытался защищаться Олланд. Но никого из них не убедил.
Раздраженные французы
Столкновения вообще были характерны для времени президентства Франсуа Олланда. И для Франции, которую он оставляет, когда скоро покинет президентский пост. С одной стороны, он сделал страну более окрепшей в экономическом отношении. С другой стороны, французы очень разочарованы.
«Франсуа Олланд оставляет после себя гораздо более нестабильную, раздраженную и расколотую Францию, чем тогда, когда пришел к власти. Но вместе с тем Франция в плане экономике сейчас в лучшей форме, и безработица, и долг уменьшились. Но в этом французы себе отчет не отдают», — объясняет Жерар Даве (Gérard Davet), журналист газеты Le Monde и один из авторов книги «Un président ne devrait pas dire ca» («Президент не должен был бы этого говорить…»).
В основе книги — 61 интервью, данные Олландом после 2012 года. Многие считают, что книга стала «последней каплей», в результате чего президент не стал выставлять свою кандидатуру вновь.
Политолог Жак Релан (Jacques Reland) из исследовательского центра Global Policy Institute указывает на то, что на самом деле Олланду удалось добиться целого ряда результатов:
«Из-за всей этой критикой просто забывают много хорошего. В прошлом году в экономике Франции было создано более 120 тысяч новых рабочих мест, но в стране существует демографическая проблема, это приводит к тому, что доля активного населения растет, и на уровень безработицы это не особо повлияло».
На самом деле безработица снизилась с 10,4% до 9,7% — вскоре она снизится до 9,5%. Но частично этот успех объясняется успехами в практической организации. Вместе с тем сейчас в стране на 600 тысяч безработных больше, чем было тогда, когда Олланд пришел к власти.
И поэтому многие очень разочарованы. В том числе и политический обозреватель Кристоф Барбье (Christophe Barbier):
«Его президентство было катастрофой. Когда к власти допускают «левых», то это для того, чтобы стало меньше бедных. А сейчас бедных стало больше. Чтобы стало меньше безработных. А их стало больше. Чтобы платить более высокие налоги и улучшать общественные услуги. А они стали хуже».
Господин «Нормально»
То, что все будет так плохо, предвидеть было сложно. Но совершенно очевидно, что Франсуа Олланд сам с самого начала усложнил свою ситуацию.
«Он преподносил себя как "обычного" президента», — объясняет Жак Релан.
Но президентский пост во Франции — вещь непростая, у президента настолько большая власть и он настолько выше всех прочих институтов, что все нормальное прекращается в тот момент, когда он — или она — оказываются в президентском дворце.
Вообще-то Олланд — человек простой. Любит футбол и хорошее кино. Как говорят, обегает каждый вечер президентский дворец, чтобы выключить свет и сэкономить электроэнергию. Но этого недостаточно.
«Французы с одной стороны хотят иметь президента, близкого к народу, а с другой стороны — президента, который носил бы королевское облачение. А это почти невозможно», — констатирует Даве.
К тому же очень быстро оказалось, что обещание Олланда быть таким же, как и все прочие французы, несовместимо с ролью президента.
«Это не был элегантен, и он всегда был под дождем», — вспоминает Релан и ссылается на то, что боги погоды явно прокляли Олланда, поскольку многие из его публичных выступлений на свежем воздухе проходили под проливным дождем.
Многие бы наверняка подождали бы, когда тучи пройдут. Или, во всяком случае, позволили бы кому-то из сотрудников держать над тобой зонт. Но не Олланд. Все закончилось тем, что британская пресса любовно окрестила его «человеком дождя». Но фотографии промокшего насквозь президента вряд ли создавали впечатление величественного государственного деятеля.
К тому же Олланд допустил также целый ряд ошибок в плане коммуникации. Он насмешил весь мир, когда бульварная газетенка опубликовала фотографии президента Франции, рассекающего Париж на скутере с круассанами по пути к любовнице, в то время как любимая женщина ждала его в двуспальной кровати дома.
Изменения по пути
Но дело тут, в конечном счете, не в имидже. Он совершил существенные политические ошибки. Для начала Олланд слишком долго доказывал, какой же он социал-демократ. В первые два года он управлял страной с людьми, которые в политике находились гораздо левее, чем он сам.
«Сначала он проводил неудачную политику, когда повысили налоги, в то время как люди надеялись, что перераспределение средств потом приведет к росту потребления. Этого не произошло, потому что налогоплательщики стали разъезжаться. А те, кто остался, прекратили работу, потому что зачем же работать, если налоговая служба отбирала все»,- делает жестокий вывод Кристоф Барбье.
В начале 2014 года Олланд изменил тактику и предоставил бизнес-сообществу почти 40 миллиардов евро, почти 300 миллиардов крон, в качестве налоговых послаблений в надежде на то, что это создаст рабочие места.
«Но было уже поздно. И к тому же у него появилась внутренняя оппозиция, настроенная против него, потому что он потерял свое большинство. Это тоже не сработало», — продолжает Барбье.
Две большие ошибки
Многие указывают и на то, что Олланд способствовал расколу левого фланга во Франции. В ходе первого тура выборов 23 апреля Социалистическая партия получила менее 7% голосов. Но примерно 20% избирателей проголосовали за крайне левого Жана-Люка Меленшона.
«Вклад» Олланда в столь плохой результат социалистов на выборах непосредственно связан с двумя законопроектами. Один заключался в том, что француз может быть лишен гражданства, если он или она совершили теракт. Смысл законопроекта состоял в том, чтобы показать дееспособность после террористической атаки во Франции в ноябре 2015 года. Но в парламента закон стал просто пешкой в большой игре и привел к серьезным конфликтам на левом фланге.
В конце концов, принят он не был. И впоследствии Олланд сожалел о том, что его выдвинул.
К неудачам, по мнению Жерара Даве, следует отнести и реформу рынка труда, которая привела к многомесячным демонстрациям профсоюзов и беспорядкам на улицах французских городов. Смысл реформы заключался в том, чтобы сделать рынок труда более гибким.
«В законе было гораздо больше положительных моментов для работников, нежели для работодателей. Но правительств не удалось объяснить это».
И поэтому реформа в конце концов была принята в сильно выхолощенном виде.
Преданный Обамой
Вне всякого сомнения, лучше всего Олланду удавалось проявить себя во внешней политике. Он, например, не колеблясь, отправил французские войска в Мали, когда к власти в стране в январе 2013 года чуть было не пришли исламисты.
И еще можно вспомнить Сирию, где Олланд был готов к военному вмешательству уже в августе 2013 года.
«Олланд рано понял, что там нужно было делать, и был готов. Но его предали», — объясняет Жерар Даве и напоминает, как Великобритания и США в конечном счете сменили пластинку и поэтому не были готовы ввести войска в страну.
Если взглянуть на Европу, то оценка вновь становится более жесткой. В ходе предвыборной кампании Олланд обещал бороться за более солидарный ЕС. Не удалось.
«В ЕС он вообще ничего не сделал. Кроме того, что он в июле 2015 года помешал грекам выйти из ЕС, большего он тут не достиг. К сожалению», — считает Кристоф Барбье.
И эта часть наследия Олланда четко проявилась в ходе предвыборной борьбы, когда критика ЕС достигла новых высот.
Он слишком мало плакал
Если посмотреть на результаты опросов общественного мнения, Олланд никогда не нравился французам больше, как во время терактов. Каждый раз ему удавалось сплотить страну и найти правильные слова утешения.
Сам он свои чувства никогда не показывал.
«Он рассказывал нам, что чуть не разрыдался во время церемонии, посвященной памяти жертв теракта в «Батаклане», когда стали зачитывать имена погибших. Но его снимали на близком расстоянии, а демонстрировать свои эмоции ему не хотелось», — вспоминает Даве.
Но, возможно, было бы лучше, если бы президент заплакал перед камерой.
«Думаю, что французам понравилось бы, если бы он продемонстрировал свои чувства, показал, что он такой же, как они, человечный. Это одна из важнейших ошибок Олланда», — считает Даве.
Вообще-то, Олланд поразительно честен в книге, которую Даве написал вместе с Фабрисом Льомом (Fabrice Lhomme). Он, например, злословит в адрес некоторых своих министров и критикует и французскую футбольную сборную, и судебную систему в стране.
Он никогда не стал бы делать это публично. И поэтому книга не могла понравиться Олланду:
«Для него было нестерпимо, что мы смогли заставить его сказать то, что он думал на самом деле», — говорит Даве.
Примерно через два месяца после выхода книги, содержащей в себе 600 «нефильтрованного» Олланда, президент сообщил, что не будет выдвигать свою кандидатуру на второй срок.
«Никакого значительного наследства он после себя не оставляет. Он просто был одним из тех, кто управлял Францией, — как хороший бухгалтер», — такова оценка Даве.
